К сожалению, мы все еще далеки от выполнения собственной миссии – стать светочем для других народов - и даже не в состоянии найти свет в своем собственном доме, но эмоционально-психологический разрыв между Израилем и окружающим миром пока радует. Дома у нас не пылают, как в Лондоне, толпа не грабит национальные музеи, как в Каире, демонстрантов не мордуют, как в Минске, и тот, кто открыто призывает к смене правительства, может спать спокойно, в полной тишине и, слава Б-гу, не в матросской.

Даже если мы и не самые большие праведники, то и грешники не самые большие. Это тоже радует, но кое-что и настораживает. Помимо банальной любви к жизни, неутолима наша вековая жажда всеобщей любви. Мы снова и снова таем при упоминании о перемирии и приходим в восторг от мимолетных улыбок. Мы продолжаем мечтать со всеми сфотографироваться, всех рассмешить и на всякий случай перед всеми извиниться. Наша измочаленная нервная система так жаждет рукопожатий и признаний, что элементарное соблюдение дипломатической вежливости воспринимается нами как историческое приглашение пожать руку злейшему врагу, чтобы оставить в истории очередной групповой снимок. В это фотоателье нас вежливо заманивали уже много раз, а по-настоящему уважали только после очевидной военной победы. Когда мы, меняем шлемы на панамки и спешим фотографироваться, над нами почему-то начинают смеяться. Менее фотогеничные народы до сих пор не могут понять, как можно было войти в Ливан, в чужую пылающую страну, вышвырнуть оттуда тысячи террористов ООП, а потом сфотографироваться в Осло и привезти всю эту банду к себе в дом, да еще вручить им оружие.

Сегодня мы приглашаем Абу Мазена вернуться к столу переговоров, забывая, что он из этой же банды. Открыто он не призывает к террору, но он открыто и не отрицает террор. Открыто он отрицает Катастрофу, еврейское государство и наше происхождение. Тот, кто жить не может без общения с Абу Мазеном, может в частной беседе на частной квартире обсуждать с ним любые темы. Если Абу Мазен в корне изменился, то прежде всего он должен извиниться перед семьями погибших в терактах и перед людьми с номерами на руках. Если чувства вины у него нет, а переговоры жизненно необходимы - можно разговаривать, даже смотреть в его сторону можно, но не нужно трясти его за руку, трогать его за плечи и подмигивать фотографу.

Если у Эхуда Барака и Дана Меридора есть чувство вины перед Эрдоганом, они могут с частным визитом прибыть в Турцию и рассказать ему, как они рассчитывали на встречу с миротворцами и не рассчитывали, что 60 уголовников по зеленому коридору поднимутся на судно без досмотра.

Согласно логике, сразу после Эрдогана Барак и Меридор должны с частным визитом прибыть в штаб арабской партии БАЛАД и принести свои извинения депутату Ханин Зоаби. На официальном уровне министр обороны и министр по делам разведки должны извиняться только перед своими солдатами. Если Эрдоган угрожает визитом в автономию, можно в те же сроки наметить визит в Армению, а заодно напомнить арабам, что во времена турецкого владычества за мысли о независимости их вешали над яффскими воротами и запрещали снимать.

Мир, конечно, лучше войны, но тот, кто не знает, как вести себя во время войны, не будет знать, что делать с миром. Террором нас не победили, но обходительными приглашениями к политической ассимиляции под музыку Вагнера нас можно разрушить - и наши враги это знают.