Обсуждение подробностей и последствий «сделки Шалита» продолжается, хотя со времени его возвращения домой прошла уже неделя. Это обсуждение, скорее всего, не прекратится еще очень долго.

После каждого весьма вероятного (увы!) будущего теракта, а также попытки взорвать или зарезать евреев в Израиле, будут появляться статьи и комментарии подобного рода: «Если бы в обмен на Шалита не отпустили сотни убийц, тогда террор бы не усилился», «О чем думало наше руководство, утверждая обменную сделку?» и т.п.

В любом случае, дело сделано и «обменная сделка» состоялась. К сожалению, ее последствия вполне предсказуемы и потому, перед лицом нового этапа террористической войны, для нас намного актуальнее вопрос не «кто виноват», а «что делать?».

Кровавое реалити-шоу «убей (поймай) еврея» вновь набирает обороты. И потому в трагической ситуации в ближайшее время может, к сожалению, оказаться практически каждый из нас, рядовых израильтян (о чем нас честно и открыто предупредил ХАМАС). Поэтому, нет-нет, но приходится задумываться: а если (не дай Б-г!) место Гилада займу я или мои близкие? Как вести себя в подобной ситуации? Как не сойти с ума и остаться живым и, по возможности, здоровым – и физически, и морально?

Как бы мы не относились к Гиладу Шалиту и его семье, следует признать: они свой экзамен выдержали с честью. Поразительно, как в таком хлипком на вид мальчишке нашлись силы выдержать пять с половиной лет хамасовского плена и не утратить человеческий облик.

Как у его не очень молодых родителей и, тем более, у деда, «не поехала крыша», и почему они не катались по полу от отчаяния, закатывая глаза, как это любят делать родственники «борцов за свободу Палестины», перед объективами телекамер.

Ну а тем, кто пишет: а почему он (Гилад) «не повесился в плену» или почему его родители не подумали о бывших и будущих жертвах террора, можно напомнить слова из талмудического трактата «Пиркей Авот» («Поучения отцов»): «Не осуждай человека, пока сам не окажешься на его месте»…

В любом случае, конструктивнее говорить не о прошлом, а о ближайшем будущем, помня, при этом, высказывание царя Соломона: «Нет ничего нового под солнцем».

«Они накинулись неистово, могильным холодом грозя… Но есть такое слово – «выстоять», когда и выстоять нельзя», - писал Илья Эренбург в начале Великой Отечественной войны. И это касается не только солдат воюющей армии.

Все израильтяне, с точки зрения террористов, заслуживают смерти, и само по себе осознание этого факта психологически травмирует многих наших сограждан.

Как показывают исследования психологии евреев периода Холокоста, ощущение своей автоматической причастности к группе приговоренных к смерти (лишь по факту принадлежности к определенной категории людей) подавляло у большинства узников гетто волю к жизни и способность к сопротивлению. И потому есть смысл сравнить два этих феномена, и пусть простят меня те, кого эти сравнения обидят или покажутся неуместными.

Как известно, даже в самых нечеловеческих условиях – например, сталинских и гитлеровских концлагерей, выживали и сохраняли человеческий облик лишь те люди, которые знали, что у них в жизни есть сверхзадача, которую они обязаны выполнить, если останутся живы.

У кого-то, как у раввина Михаэля-Дова Вайсманделя и Шимона Визенталя – этой целью было донести до равнодушного мира правду о Холокосте или разыскать и наказать гитлеровских палачей. Кто-то – как Александр Солженицын и Варлам Шаламов, хотел рассказать всем правду об ужасах ГУЛАГа. А кто-то просто хотел выжить – всем смертям назло, хотя броситься на колючую проволоку, по которой был попущен электрический ток, или тихо повеситься в лагерном бараке было намного проще.

Попытаемся и мы – рядовые граждане очень нерядовой страны, быть спокойными и упрямыми, как поется в известной песне о земном компасе под названием надежда. Вспомним не о паникерах и приспособленцах, а о гордых и сильных евреях разных эпох, настоящих мужчинах, о которых в конце своей жизни с восторгом говорил Генрих Гейне, и которым посвятил книгу «Мои прославленные братья» Говард Фаст.

Например, о первосвященниках Маккавеях или великом мудреце и потомке геров рабби Акиве - духовном лидере восстания Бар-Кохбы. Как известно, рабби Акиву римляне распяли на кресте в Кейсарии и долго издевались над ним, вырывая из его тела куски живой плоти.

Мучения рабби Акивы продолжались до утренней зари, но когда пришло время читать молитву «Шма, Исраэль!», престарелый раввин, умирая, прочел ее вслух – просто потому, что пришло время утреней молитвы, и никакие идолопоклонники с их железными крюками не могли ему в этом помешать.

Вспомним о руководителе восстания в Варшавском гетто Мордехае Анилевиче и его товарищах, многие из которых выжили, сражаясь с эсэсовской дивизией генерала Штрупа, и создали в Израиле киббуц «Лохамей а-Геттаот» («Воины гетто»). Вспомним, наконец, о том, как крошечная израильская армия отбилась от полчищ пяти арабских стран в годы Войны за Независимость. И таких примеров очень много…

Разумеется, провалы, поражения и отчаявшиеся люди в нашей истории тоже были всегда. Есть они и сейчас, когда многие не выдерживают испытаний и регулярно составляют дежурные некрологи себе, как безвинной жертве сионистской пропаганды, а также еврейскому народу в целом и возрожденному через 2000 лет еврейскому государству.

Ну что ж, как пели русскоязычные барды – каждый выбирает для себя женщину, религию, дорогу... Хотя в принципе, у всех, кто, даже сам того не зная, выполнил религиозную заповедь жить в Стране Израиля, дороги только две – «Кац предлагает сдаться» (как говорил один из персонажей последнего фильма Леонида Гайдая) или «Другой земли у нас нет»…