Накануне шабата (13.01) государственный радиоканал «Решет бет» транслировал традиционный комментарий д-ра Йоэля Раппеля, посвященный еженедельной главе Торы.

Рассказывая о поступке акушерок по имени Шифра и Пуа, которые отказались выполнять приказ об умерщвлении еврейских младенцев, радиокомментатор решил привести похожий пример из современности и выбрал для этого инцидент в арабском населенном пункте Кафр-Касем во время Второй арабо-израильской войны (осень 1956 года).

Вскоре после начала войны (29.10) израильские спецслужбы высказали предположение, что Иордания вступит в войну на стороне Египта, и Израилю придется воевать на два фронта. В связи с этим было принято решение усилить охрану границы с Хашимитским королевством, которая тогда проходила в нескольких километрах от Гуш-Дана.

Среди прочего, было решено удлинить комендантский час в приграничных арабских населённых пунктах - с 5 часов вечера до шести утра.

Однако, как выяснилось в результате следствия, полицейским пограничной охраны (МАГАВ) сообщили об этом решении лишь в 3 часа 30 минут пополудни. По утверждению майора Шмуэля Малиники, полковник Шадми приказал стрелять в любого араба, появившегося на улице после начала комендантского часа.

Майор Малиники, командующий батальоном, который контролировал район Кафр-Касема, отдал соответствующий приказ своим офицерам и солдатам. Главе местного совета Кафр-Касема было сообщено о введении комендантского часа лишь в 16 часов 30 минут. Когда он спросил, как быть с теми, кто работает в полях, и о начале комендантского часа ничего не знают, ему сказали, что «об этих людях позаботятся».

В дальнейшем майор Шмуэль Малиники, лейтенант Габриэль Даган, а также несколько солдат были обвинены в том, что выполняли «заведомо незаконный приказ» – открыть стрельбу по жителям Кафр-Касема, в результате чего погибли 48 человек, в том числе 23 – несовершеннолетние.

Вынося приговор по этому делу, судья Биньямин Галеви в 1957 году впервые ввел в юридическую практику Израиля понятие «заведомо незаконный приказ», суть которого, среди прочего, формулировалась так:

«Этот приказ может соответствовать формальным юридическим нормам. Однако его фактическая незаконность режет глаза и возмущает сердце, если эти глаза не слепы, а сердце не каменное. Этого вполне достаточно, чтобы солдат отказался выполнять приказ, а если он его все же выполнит, на нем лежит юридическая ответственность за последствия совершенного им действия».

Осталось лишь выяснить, подпадает ли под это определение, скажем, приказ о разрушении еврейских поселений и изгнании из домов их жителей, включая малолетних детей. За два с половиной месяца до истечения назначенного БАГАЦем крайнего срока полного разрушения поселения Мигрон, где живет 50 еврейских семей (включая семьи офицеров ЦАХАЛа) этот вопрос имеет не только философско-исторический аспект...