12 февраля, на КПП Ницана состоится торжественная церемония, в ходе которой этому пограничному пункту будет присвоено имя бывшего депутата Кнессета Арье (Лёва) Элиава – бывшего депутата Кнессета от Рабочей партии, дипломата, общественного деятеля и писателя.

Как говорится в пресс-релизе, который прислала Зина Ройтман, церемония состоится при участии министра транспорта, национальных инфраструктур и безопасности на дорогах Исраэля Каца, гендиректора Управления аэропортов Яакова Ганот, а также при участии членов семьи покойного израильского политического и общественного деятеля.

Лева Элиав (Лифшиц) родился Москве в 1921 году и в возрасте трех лет, вместе с родителями, репатриировался в Страну Израиля. Его отец приехал в столицу большевистской России из Бобруйска - города, который длительное время считался “еврейской столицей” Белоруссии. Корни бобруйской семьи Лифшиц восходят к знаменитому хасидскому мудрецу, раву Баруху-Мордехаю, который жил в этом городе в середине 18 века.

Рав Барух-Мордехай входил в число 300 хасидов, которые в 1777 году вместе с Менахемом-Менделем из Витебска репатриировались в Страну Израиля и существенно усилили еврейские общины Тверии и Цфата. Вскоре после того, как в июне 1967 года Иерусалим стал единым городом, Арье Элиав разыскал могилу своего прапрадеда на Масличной горе и, по мере своих сил, следил за тем, чтобы и она, и окружающие ее захоронения еврейских праведников содержались в достойном виде…

Но еще раньше, летом 1959 года, 38-летний Лева Лифшиц, взявший в качестве новой фамилии имя одного из персонажей ТАНАХа, использовал первый служебный отпуск на дипломатической работе для того, чтобы поехать в Бобруйск и разыскать там, на старом еврейском кладбище, могилу своего деда и других родственников.

Вскоре после этого Арье Элиав прибыл в Нью-Йорк, где встретился с Седьмым Любавичским Ребе Менахемом-Менделем Шнеерсоном. Как говорится в статье, которая была опубликована в еженедельнике ХАБАДа «Бейт-Мошиах», их беседа с глазу на глаз длилась семь часов, что повергло в шок видавших виды хасидов Ребе - такой длительной аудиенции не удостаивался почти никто из его гостей.

До конца своей жизни Лева Элиав не раскрыл всех подробностей этой встречи, однако в своей книге он рассказал о том, что она целиком была посвящена судьбе евреев Советского Союза, и что общались они с Ребе на идиш, который был “материнском” языком (“мамэ-лошн”) для обоих собеседников.

Автору этих строк посчастливилось увидеть Леву Элиава один раз, около шести лет назад - когда я преподавал историю и традиции еврейского народа для новых репатриантов из СНГ в учебном центре “Ницана”, который был создан по его инициативе в 1980-е годы.

Элиав приехал туда в сопровождении группы слушателей Высших офицерских курсов ЦАХАЛа и решил повести их прямо в учебный класс. Услышав русскую речь, Арье очень оживился, и с гордостью сказал мне: “Это будущие выпускники нашей Военной Академии имени Фрунзе! Ты слышал, конечно, об академии Фрунзе в Москве? Я всегда привожу сюда старшекурсников нашей Академии, чтобы показать им мою Ницану!”.

В 2009 году Арье Элиав перенес инсульт, и после этого редко покидал тель-авивскую больницу “Ихилов”. Там он и скончался 30 мая 2010 года. В день его похорон был сильный “хамсин”, но тысячи израильтян, и среди них много репатриантов разных лет, пришли попрощаться “с нашим Левой” в здание Общественного центра “Бейт-Ариэла”. Элиава похоронили на старом тель-авивском кладбище, к которому ведет улица Иосефа Трумпельдора.