Фотографии Са-Нура, поселка художников в Северной Самарии, засунуты далеко в шкаф. Ненужные ключи от снесенной мастерской Юлия сдала в Музей разрушенных поселений.

«Вот если женщина потеряет любимого ребенка, что уж там радостного, чтобы висела его фотография? Я не знаю, я помню все, но как-то немножко я боюсь даже ехать сегодня», - говорит бывшая жительница Са-Нура Юлия Сегаль.

Сегодня Юлия вместе с дочерью Аней впервые за 8 лет отправилась к руинам своего поселка. Промежуточная остановка – в поселении Шавей-Шомрон.

Здесь живет большинство бывших соседей по Са-Нуру. Восемь лет они не виделись. Встречи, воспоминания, рассказы о восьми годах друг без друга.

Перед посадкой в бронированные автобусы выясняется, что желающих посетить развалины Са-Нура гораздо больше, чем посадочных мест. Но бывшим жителям поселка место предоставляется без очереди.
«Это все родные люди, я боюсь туда ехать, боюсь», - плачет Юлия.
Но вот и Са-Нур. Вернее, то, что от него осталось. Семьи начинают искать места, где когда-то были их жилища.

Вот эта груда строительного мусора когда-то была чьим-то домом. Вот здесь была детская, а может, и гостиная. Эти ступеньки, наверное, вели на второй этаж. Сегодня поселок Са-Нур – закрытая военная зона. Сюда нельзя заходить не только евреям, но и палестинцам. Впервые за восемь лет поселенцы получили разрешение вернуться к развалинам своих домов.

Вместо дома Юлии – брешь. Нет ни виноградника, ни деревьев, что цвели здесь когда-то. Все выкорчевано, сожжено солнцем. И людьми.

«В первый раз я здесь почувствовала, что это моя земля, и свои же выгнали меня отсюда. Не прощу, не прощу! Но вот видите, и молодежь не забыла, не забудет».

Юлия уверена: ее бывшие соседи – люди сильные духом. И они обязаны вернуться в Са-Нур. Если не при ее жизни, то при жизни ее детей и внуков.

Яна Брискман, Роланд Новицкий, служба новостей 9 канала