Выиграл ли Эрдоган выборы?
По турецкой конституции, президенту предоставлены представительские функции, на практике являющиеся лишь символическими. Однако президент имеет возможность блокировать законы, утвержденные парламентом и советом министров, инициировать собственные и принимать некоторые решения, не нуждающиеся в одобрении других инстанций государства.
Кроме этого, он может выносить на всенародный референдум изменения и поправки к Конституции. При большом желании и имея исключительную политическую харизму, Эрдоган может превратить номинальную должность президента в реальный пост главы государства.
Возможно, это потребует времени, и до тех пор фактическим руководителем страны будет оставаться премьер-министр. Кто же станет премьером после ухода с этой должности Эрдогана? Изменит ли перестановка слагаемых, хотя бы на время, политический баланс в стране? Сможет ли новый премьер изменить позицию Турции по многим проблематичным внешнеполитическим вопросам?
Многими весьма долго рассматривалась возможность применения в Турции рокировки Путин-Медведев. На роль дублера совершенно справедливо прочили Абдуллу Гюля — до нынешних выборов президента республики, давнего соратника Эрдогана и одного из основателей АКП.
Он более умерен во взглядах, сдержан в риторике и пользуется симпатией граждан. Но Гюль однозначно заявил, что такой тандем для Турции неприемлем и вдобавок объявил о завершении политической карьеры. Члены его родной партии все еще надеются на то, что Гюль поменяет свое решение и возглавит партию и правительство.
Но все равно это без некоторых политических манипуляций не сможет произойти до следующих парламентских выборов, так как Гюль на сегодняшний момент не является избранным депутатом парламента.
Следующими естественными претендентами на роль премьер-министра могли бы стать четыре нынешних вице-премьера Эрдогана: Бюлент Арынч, Башир Аталай, Али Бабаджан и Эмруллах Ишлер. Но и здесь есть своя загвоздка.
Весной этого года после ожесточенных споров члены партии АКП приняли решение не изменять устав партии, касающийся ограничения быть избранным в парламент после трех депутатских каденций подряд. Следствием этого решения стало то, что семьдесят нынешних депутатов от партии, ветеранов АКП, не смогут баллотироваться на выборах в парламент в следующем году. Среди них сам Эрдоган и трое его замов — Арынч, Аталай и Бабаджан. Остается самый молодой из них — вице-премьер Эмруллах Ишлер.
Эмруллах Ишлер получил свою первую степень в Университете короля Сауда в Саудовской Аравии, где учился в отделении исламских наук. Степенью магистра и доктора философии был аттестован в Анкаре по специальности "трактование Корана и исламской традиции" (Тафсир). Он поддержал блокирование в Турции "Твиттера" и других социальных сетей, выказывал солидарность с "палестинскими братьями" против израильской оккупации и ущемления их основных прав, заявил о том, что это не турки, а армяне устроили геноцид против турок, курдов и других меньшинств в 1915 году.
Если этот человек станет новым премьером, то можно не сомневаться, что официальный дискурс Турции не изменится, а его влияние на турецкую политику будет неощутимым, вследствие полного подчинения непосредственному начальнику.
С другой стороны, быть недопрезидентом с недопремьером не очень устойчиво и не очень удобно. Это особенно опасно, когда в стране зреет гюленовская бомба замедленного действия, а оппозиция в лице кемалистов, националистов и курдов консолидируется.
Куда надежней завершить многоходовую операцию, которую Эрдоган планировал на протяжении долгих лет, и сделать республику президентской, став полноправным главой государства. Что для этого нужно?
Сначала Эрдоган изменил порядок избрания и срок полномочий президента. Затем нужно было выиграть президентские выборы. И вот теперь, после победы, остается изменить конституцию в пунктах о статусе президента.
Как меняется конституция в Турции? Поправки и изменения статей конституции могут быть приняты либо большинством в парламенте (две трети голосов от всех депутатов), либо на всенародном референдуме с 50% и более процентами голосов, высказавшимися за изменения.
Чапулджу с Гези-Парка и более поздний коррупционный скандал в высших эшелонах турецкой власти надломил неуклонный рост популярности Эрдогана и его партии. И хотя партия АКП получила в совокупности сорок три процента голосов населения на муниципальных выборах в марте этого года, а Эрдоган едва перешагнул пятидесятипроцентный барьер на прямых президентских выборах, надеяться на поддержку населения в вопросе референдума со стороны нового президента было бы опрометчиво.
Прошлый референдум по изменению конституции, проводившийся в 2010 году, набрал пятьдесят восемь процентов голосов "за", но он был отмечен активным бойкотом курдов, да и темы для голосования были расплывчаты и тогда не казались судьбоносными.
Для того же, чтобы Эрдогану получить две трети голосов в парламенте в вопросе о президентской республике, нужно чтобы партию Справедливости и Прогресса поддержала оппозиция. А это случится, только если Эрдоган резко изменится, что вряд ли. Разве что его, как Бармалея, проглотит крокодил из сказки об Айболите.
Более того, если выбор нового лидера АКП будет неудачным, и он окажется слабым политиком, то возможен вариант, при котором партия Эрдогана и вовсе проиграет парламентские выборы или окажется сильно ограниченной в маневрах.
А если, наоборот, новый глава покажет себя активным политиком, то линия партии может пролечь не в русле её бывшего руководителя. Ведь и внутри АКП существуют немалые разногласия. Таким образом, справедливо задать вопрос: а выиграл ли Эрдоган последние выборы?
