Со времён Фултонской речи Черчилля 1946 года все президенты Америки строили свою стратегию — более или менее последовательно — в русле сдерживания экспансии СССР.

С крушением такого ясного маяка стратегия внешней политики оставшейся сверхдержавы утратила ориентиры и пустилась в опасный свободный дрейф. Порой действия США напоминают игру в жмурки, когда страна-великан, завязав себе глаза, хватает попавшуюся под руки мелочь. Что понудило президента Клинтона в 1999 году воевать против Сербии на стороне косовских сепаратистов, по определению Госдепартамента США — террористов? Отделив Косово от Сербии, США заявили, что это изменение границ в Европе не является прецедентным. Такое заявление аналогично утверждению, что изнасилованная девушка, несмотря ни на что, продолжает оставаться девственницей. А зачем Америка Обамы воевала в Ливии на стороне “Аль-Каиды”?

Какую-то стратегическую линию после крушения СССР пытался сформулировать президент Буш-старший. Он провозгласил наступление “нового мирового порядка”, который в духе знаменитого эссе Фрэнсиса Фукуямы “Конец истории?” предусматривал прекращение конфликтов в мире. Чисто гуманитарная интервенция Буша в Сомали в 1992 году с целью обеспечить распределение продовольственной помощи в стране, погружённой в хаос межплеменной войны, соответствовала цели сохранения в мире статус-кво. Эта интервенция стала первой телевизионной войной: американские телебригады, прибыв заранее, снимали с берега высадку войск с прибывших кораблей.

Телевизионными стали все последующие войны США, пока “Исламское государство” не начало отрезать головы пойманным американским журналистам. Это стало тяжёлым ударом по развлекательности войн для публики. И, наверное, стало основной причиной, выделившей ИГ из списка “Аль-Каиды”, Ирана, ХАМАСа, “Хизбаллы” в самую ненавистную для Запада террористическую организацию.

Помянутая гуманитарная интервенция в Сомали кончилась бегством американцев уже при президенте Клинтоне, после того как накормленные боевики сбили пять американских вертолётов и веселились над трупами погибших морских пехотинцев. Сомалийцы, подкрепившись полученной гуманитарной помощью, в следующие годы создали в своей стране базу “Аль-Каиды” в Восточной Африке.

Стратегии внешней политики, избираемые последними правительствами США, можно поделить на либеральные и консервативные. Либеральные — содействие национально-освободительным движениям и борьба за права человека.

Консервативные — распространение по миру демократии и — противоположная всем другим стратегиям — изоляционизм. Увы, провальными оказываются все.

Национально-освободительные движения 60-х годов уничтожили колониальную систему и создали немало независимых государств в Африке. Ни одно из них нельзя назвать состоявшимся. Так, Сомали во времена, когда там итальянцы насаждали цивилизацию, была куда пристойнее, чем под властью мусульманских банд. Брет Стефенс в WSJ 15 сентября рассуждал: “Самоопределение обещает свободу лишь в теории. Оно заменяет права индивидуума на права группы, далёкого колониального правителя на местного деспота. Оно подменяет историю мифом, факты — байками”.

Выдающийся сенатор Дэниел Мойнихен писал в 1993 году, что нации могут бесконечно делиться на всё более мелкие группы. Явный пример тому — Южный Судан, долгая борьба которого вызывала сочувствие “прогрессивного человечества”. Обретя независимость в 2011 году, эта держава теперь, по выражению Стефенса, “воюет сама с собой”. Сражаются друг с другом племена динка и нуэр. Центральной идеей отделения является анархия, как заявил президент Линкольн в речи при своей первой инаугурации.

Результаты борьбы за права человека тоже неоднозначны. Американцы сделали многое, чтобы покончить с Южно-Африканской Республикой, ущемлявшей права своего чёрного большинства. Отменив апартеид и освободив чёрное население, ЮАР немедленно переместилась из числа развитых стран в третий мир. Сейчас она — мировой лидер по уровню преступности, по количеству изнасилований. Прошлый президент новой ЮАР утверждал, что причиной СПИДа является бедность, а не вирус, нынешний изнасиловал женщину в своём кабинете и рассказал публике, как предохранялся от СПИДа — женщина была инфицированной.

Похожа судьба Южной Родезии, которая, освободив своё чёрное население, поменяла название на Зимбабве. Белые фермеры, кормившие своей продукцией всю Африку и дававшие работу чернокожим, были изгнаны, и теперь освободившийся народ живёт в нищете за счёт гуманитарной помощи, поступающей из-за океана.

Либеральная Америка в 2011 году освободила народ Восточной Ливии от диктатуры Каддафи, намеревавшегося покончить с террористами Бенгази. После этого террористы Бенгази покончили с американским послом и ныне вволю воюют с другими террористическими группами по всей территории Ливии.

Права человека ныне ассоциируются у либералов Америки и Европы в первую очередь с правами исламистов в странах их нового проживания. Каролин Глик в своей колонке от 4 сентября предупреждает: “Международные леваки последовательно расширяют свой политический альянс с исламистами Запада. Левые закрывают глаза на варварские исламские обычаи вроде женского обрезания и изнасилований и поносят критиков этих обычаев как исламофобских расистов”.

Причину этого Глик видит в “единственной содержательной общности исламизма и догм леваков: ненависти к влиятельным евреям, и в первую очередь — к Израилю… Поскольку левые становятся всё ближе к исламскому фанатизму, антисемитизм оказывается всё более сущностной догмой левых”.

Это ставит в тяжёлое положение либеральных евреев. Джонатан Фридланд в престижном The New York Review of Books, в статье “Либеральный сионизм после Газы” констатирует: либеральные евреи “должны решить для себя: какая политическая идентификация для них важнее — либерал или сионист”. Логически развивая эту мысль, приходим к выводу, что последовательный либеральный еврей сегодня неизбежно становится предателем своего народа.

Республиканцы-нео­консер­ваторы методом решения мировых проблем провозгласили распространение по глобусу демократии. Провал этой концепции стал оглушительным. Победу на последних выборах в Газе ХАМАСа нобелевский лауреат Джимми Картер назвал “самой чистой”, которую он наблюдал. И какая радость от этой “чистоты”?

Юлия Латынина опубликовала в трёх номерах “Новой газеты” превосходное эссе: “Почему я не демократ. Манифест разочарованного интеллигента” (http://www.novayagazeta.ru/columns/64625.html), в котором на многих примерах из прошлого и настоящего показала, что прямая демократия создаёт проблемы, а не решает их.

Наконец, изоляционизм. Немало случаев, самый яркий — Вторая мировая война, когда глобальные проблемы разрешаются только за счёт вовлечённости в их решение США. Как бы выглядел мир, если бы Америка тогда самоустранилась и вся Европа оказалась под владычеством нацистов?

Так есть ли стратегия, которая сулила бы стране здравую внешнюю политику? Похоже, такой нет. Только мудрый лидер, находящий в каждой конкретной ситуации соответствующее ей нетривиальное решение, может обеспечить разумную политику. Образец этого — Рональд Рейган: пока не разразился скандал “Иран-контрас”, он ловко маневрировал, поддерживая в ирано-иракской войне равенство сил, обеспечивавшее в её продолжении покой миру. Рейган в 1986 году бомбил Ливию, но лишь настолько, чтобы напугать диктатора Каддафи, а не ввергать эту страну в хаос, как поступил Обама.

Увы, мудрые политики в мире приходят к власти не чаще, чем молнии ударяют в здания парламентов их стран. За весь ХХ век можно припомнить, пожалуй, разве что Уинстона Черчилля, Аугусто Пиночета, Рональда Рейгана, Маргарет Тэтчер, Вацлава Гавела.

Да, ещё Биби Нетаниягу.

Или это уже ХХI век?

Оригинал публикации

Мнение авторов публикаций может не совпадать с мнением редакции сайта