Делаю свою ставку на то, что Нетаниягу удастся удержать коалицию где-то до конца января - начала февраля. Чтобы пойти на выборы в мае, когда забудется история с перемирием с ХАМАСом и еще не будут выдвинуты обвинения против премьера в злополучных делах “с тремя нулями”.

Магическое число 61. Может ли существовать коалиция, насчитывающая 61 мандат? И, если да, то как долго? Вообще, израильская парламентская история помнит такие коалиции, особенно, когда в оппозиции собирается разношерстная компания и в ее “упряжку” впряжены конь и трепетная лань. В сегодняшнем варианте — объединенный арабский список и НДИ. (Кто — конь, кто — трепетная лань, – решайте сами).

В конце концов, именно такую “коалицию 61” создал три года назад Нетаниягу после предыдущих выборов. И, худо-бедно (и худо, и бедно), она просуществовала больше года, вплоть до присоединения к коалиции партии НДИ. Принимались какие-то малозначащие законы, заседали комиссии, иногда оппозиция шумно праздновала победу в каком-то голосовании, что, впрочем, абсолютно не сказывалось на нашей повседневной жизни. Специфика такой “коалиции 61” (напомню, в кнессете 120 депутатов, а 120 минус 61 – это 59 – именно столько голосов у оппозиции), заключается в том, что каждый голос на счету. И это открывает широкие возможности для шантажа. Чем мастерски воспользовался легендарный Орен Хазан, вскочивший в “последний вагон” фракции “Ликуда” под последним, тридцатым, номером в ее списке. И вот этот депутат, которому по всем неписаным законам Кнессета полагалось быть “заднескамеечником”, потребовал себе пост заместителя председателя Кнессета. Иначе, заявил Орен, я каждый раз буду думать, голосовать мне заодно с “Ликудом” или воздержаться, а то и против проголосовать. И “изнасиловал” Нетаниягу, получил желаемый пост.

Разумеется, “коалиция 61” может без особого труда провести такие “судьбоносные” законы, как закон о касках для велосипедистов, или закон о размере букв на банковских договорах (были и такие законы) . Но как только дело доходит до законов “идеологических”, когда коалиция и оппозиция идут “стенку на стенку”, или о вотуме недоверия, тут начинается балансирование на проволоке. Особенно ситуация обострилась сейчас, когда стороны сбросили перчатки, и все негласные джентльменские соглашения, вроде “размена” депутатов, разорваны. Я имею в виду неписаное правило, гласящее, что когда кто-то из коалиции или оппозиции не может присутствовать на важном голосовании по уважительной причине, например, он за границей, или болен, противная (в хорошем смысле этого слова) сторона также просит соответствующее число своих депутатов не принимать участия в голосовании.

Поэтому несколько дней назад депутата из “Ликуда” Шарен Аскель подняли с больничной койки и привезли в Кнессет с капельницей. А помощница депутата от “Еш атид” Яэль Герман потребовала от депутата Моше Мизрахи явиться на голосование вместо присутствия на похоронах племянницы. Вот уж верх цинизма, за что ее, впрочем, осудила даже ее “начальница”.

Достаточно было Моше Кахлону предоставить членам фракции “Кулану” свободу голосования, а ликуднику Бени Бегину заявить, что он не поддержит законопроект Мири Регев о “лояльности в искусстве”, как стало ясно, что этот “флагманский” законопроект министра культуры не пройдет и коалиция сняла его с голосования.

При таком раскладе у оппозиции на руках есть широкий набор отработанных годами парламентских игр и трюков. Например, лидер МЕРЕЦ Тамар Зандберг пригрозила, что каждую неделю будет выдвигать вотум недоверия правительству, вынуждая Нетаниягу присутствовать в зале Кнессета в день голосования, а в последний момент снимать вотум с повестки дня, потому что его можно подавать только раз в полгода. Изощренное издевательство над главой правительства! Есть и другие номера. Например, оппозиция стала один за другим выдвигать популярные (а то и популистские) законопроекты. Так, на прошлой неделе, был поставлен на голосование законопроект об общественном транспорте по субботам. Честно говоря, даже широкого резонанса этот, на первый взгляд, важный законопроект не вызвал. Потому что ясно, что даже если бы оппозиция одержала победу сейчас, до окончательного голосования этот законопроект не дожил бы. Но коалиция отразила эту атаку.

А на прошедшей неделе коалиция опять отразила две новых атаки. Оппозиция внесла законопроект, отменяющий наделавший много шума и принятый несколько месяцев назад минимальным большинством (тогда НДИ проголосовала против, даже находясь в коалиции) закон о работе (точнее – не работе) магазинов по субботам. Ну, допустим, отменили бы этот закон. А потом через неделю или в следующем составе Кнессета правая коалиция отменила бы эту “отмену”.

Не зря все эти действия называются “играми” или “трюками”. Депутат от “Сионистского лагеря” Ицик Шмули представил на голосование законопроект, приравнивающий пособия по старости к минимальной зарплате. Спросите меня и всех других рядовых граждан Израиля – они за и против этого? Я, получающий пособие в две тысячи шекелей, не откажусь от пособия в 5300 шекелей. И будет всем пожилым израильтянам счастье? И всё же, это закон из тех, которые с полным правом можно называться популистским. Вряд ли Шмули предложил бы такой законопроект, если бы у власти сейчас находился “Сионистский лагерь”. Ведь “стоимость” этого законопроекта – 40 миллиардов шекелей в год. У кого забрать эти деньги? И если подумать: прибавку в три с лишним тысяч шекелей получат все пожилые граждане Израиля, даже те, кто уже получает пенсию в 30 тысяч шекелей. Это справедливо? Сомневаюсь, что Ицик Шмули представил в своем законопроекте экономические выкладки, откуда и как взять деньги на эти выплаты и к каким экономическим последствиям это приведет. Коалиция отразила и этот выпад оппозиции, правда, с минимальным счетом: 57:56.

У оппозиции тоже оказалось слабое звено: недавно вошедший в Кнессет по очередности в списке “Сионистского лагеря” Роберт Тивьяев. Тивьяев вообще не так давно вышел из партии “Авода”, но по закону о выборах именно он заменил выбывшего из Кнессета депутата. Он не явился на это, казалось бы, важнейшее голосование потому что, как он объяснил… у него была ранее назначена важная личная встреча. Это прозвучало почти издевательски. Ведь “встреча” это вам не похороны племянницы. Хотя, по моему скромному и циничному мнению, Тивьяев был прав: любая встреча важнее такого демонстративного голосования, не могущего иметь при любом его исходе реальных последствий.

Но ситуация “коалиции 61” образца 2015-2016 годов отличается от нынешней одним важным моментом. Тогда выборов не хотел никто по вполне шкурным соображениям: льготы у новых депутатов начинаются только после двух лет пребывания в Кнессете. Теперь выборов хотят если не все, то очень многие. А не хочет, в сущности, только Нетаниягу.

И еще: тогда над депутатами не висел дамоклов меч “закона о призыве “харедим”. Сегодня у коалиции нет выбора. Закон должен быть поставлен на голосование в сроки, установленные БАГАЦем. Стремясь продлить свою агонию, коалиция обратилась в БАГАЦ с просьбой дать ей еще срок. Шансы на то, что БАГАЦ с этим согласится, невелики: ведь ничего принципиально за месяцы отсрочки произойти в отношении этого закона не сможет. И, как ни парадоксально, здесь магическое число 61 не будет играть главной роли, потому что законопроект поддерживают и “Еш атид” и НДИ из оппозиции, а ультраортодоксы из коалиции как раз будут против. Но остается в подвешенном состоянии вопрос: а останутся ли в “коалиции 61” после принятия такого закона депутаты ультраортодоксов?

Что касается моего мнения насчет жизнеспособности нынешней коалиции, я делаю свою ставку на то, что Нетаниягу удастся ее удержать где-то до конца января — начала февраля. Чтобы пойти на выборы в мае, когда забудется история с перемирием с ХАМАСом и еще не будут выдвинуты обвинения против него в злополучных делах “с тремя нулями”.

Источник: "РеЛевант"