Задание редакции было сформулировано лаконично: подготовить репортаж из "горячей" точки страны. Немного поразмыслив, я поехала в противоположном от Сдерота направлении, чтобы побеседовать с невероятно сильным и цельным человеком. В Израиле таких называют "соль земли". Зовут его Моше Мускал. Живет он в живописном поселке Мазкерет-Батья, основанном еврейскими первопроходцами в конце девятнадцатого века. Познакомилась я с Моше осенью 2006 года при крайне трагических обстоятельствах - вскоре после гибели в Ливане его сына Рафанэля, бойца Спецназа "Эгоз".С тех пор "когда на сердце тяжесть и холодно в груди" я езжу в Мазкерет-Батья к Мускалам - Моше и его жене Риве. Русский язык при всем его богатстве не дал нам точного перевода клишированной фразы "hорим шакулим". В свое время я осмелилась на вольную интерпретацию: осиротевшие родители. Именно так - осиротевшие, хотя, конечно, и скорбящие.В последний раз я виделась с Моше и Ривой на прошлой неделе в Иерусалиме - в тот холодный вечер, когда в Кнессете шло обсуждение окончательной версии отчета комиссии Винограда.Напротив громады парламентского комплекса - за решеткой Сада роз - собралось несколько сот человек, в основном - воины-резервисты, активисты спонтанно возникшего после поражения во второй ливанской войне антикоррупционного движения. Людей собралось относительно немного: резкое похолодание воспринимается израильтянами как стихийное бедствие. Но от звучавших речей было жарко. Неподалеку от грубо сколоченной сцены работал с камерой оператор одного из телеканалов. Когда на экране (прямая трансляция из Кнессета!) появился глава правительства Эхуд Ольмерт, толпа спонтанно - на одном дыхании - выкрикнула: "Позор!"За непроницаемо высокой решеткой Сада роз декларированная Ольмертом "точечная победа" воспринималась как гнетуще-постыдное поражение. Не прошло и нескольких минут, как на лужайке появился Моше Мускал.- Что стряслось - вы ведь должны быть в Кнессете? - бросилась я к нему.- Спросите у Ривы... - произнес он усталым голосом.- Только что охранники вытолкали из зала Элипаза Блау, - сказала Рива Мускал. - За что?!- Родителей погибших военнослужащих пригласили на заседание и усадили, как водится, на галерке - в гостевой ложе, - объяснила Рива. - Когда Ольмерт поднялся на трибуну и начал похваляться своими "достижениями": на севере страны всё спокойно, мы исправили все недостатки, - Элипаз не сдержался и крикнул, что от стыда он готов отказаться от израильского гражданства. Спикер Кнессета Далия Ицик велела вывести Элипаза из зала. Когда к нему приблизились охранники, мы встали, чтобы тоже уйти, но нас начали толкать. Тут уж и у нас нервы сдали - поднялся крик... Я до сих пор не пришла в себя от стыда и боли... Незадолго до оглашения окончательной редакции отчета комиссии Винограда Форум осиротевших родителей распространил собственный отчет под заголовком: "Так пали герои". Полтора года родители погибших военнослужащих собирали по крохам информацию об обстоятельствах гибели сыновей. Ездили в их воинские части. Опрашивали сослуживцев. Беседовали с командирами. Добывали официальные армейские отчеты...По силе фактов альтернативный отчет о результатах второй ливанской войны не уступает отчету правительственной проверочной комиссии. Единственное отличие в том, что он написан - кровью. Кровью погибших героев. Слезами вдов и осиротевших малышей.- Большая израильская пресса резко осудила родителей погибших военнослужащих за то, что вы якобы занимаетесь политикой... - обращаюсь я к Моше.- В действительности политикой занимается пресса, мобилизованная в поддержку правительства, потерпевшего сокрушительное поражение, - парирует Моше. - Обратили ли вы внимание на главные заголовки израильских газет на другой день после оглашения отчета комиссии Винограда? "Оправдан!" - кричал главный заголовок газеты "Едиот ахронот". Если вы помните, последний политик, удостоившийся пропагандистской кампании под лозунгом "Оправдан!", в конце концов угодил в тюрьму. - Вы подразумеваете Арье Дери?- Естественно. Тем не менее, в том же номере газеты снимок Эхуда Ольмерта отмечен печатью "кашерности", которую поставил "БАДАЦ" в лице пяти членов комиссии Винограда. Но подкреплена ли эйфория "большой" прессы по поводу "невиновности" главы правительства приведенными в отчете Винограда фактами? Давайте вместе проанализируем, к каким выводам пришла комиссия по вопросу ответственности Ольмерта и его правительства за "средненькие" результаты войны.- Давайте!- Если вы помните, я с самого начала был убежден: не нужно никаких комиссий. Во-первых, мы и сами знаем, как велась война и каковы ее результаты. Поэтому тот, кто провалился, должен взять на себя ответственность и уйти в отставку.- Двое - министр обороны и начальник Генштаба именно так и поступили... - замечаю я.- Однако ответственных за "недостатки и просчеты" (эта оценка повторяется в отчете комиссии Винограда несколько сот раз!) - трое. Да и собственно отчет комиссии состоит из двух равновеликих по важности частей - промежуточной и окончательной.Мускал цитирует отчет: "Политическое руководство страны (глава правительства и министры) недостаточно инструктировали армию и не требовали от ЦАХАЛа представить альтернативные планы. Оно поставило недостижимые политические и военные цели. В результате диалог между политическим и армейским руководством страдал поверхностностью, отсутствием творческого анализа относительно альтернатив и слабым пониманием ситуации".Авторы отчета констатируют: за 33 дня войны погибло 163 человека, из них 119 - солдаты. Многие сотни были ранены. 33 бойца погибло в последние дни войны в ходе наземной операции. Около 4000 ракет было выпущено по северу. Израилю был причинен тяжелейший экономический ущерб.
Впервые в истории страны война, в которой Израиль участвовал, "завершилась без ясной победы Израиля в военном плане", констатирует комиссия.
"С трудом и слишком поздно Израиль перевел военные действия на территорию врага, - читает Мускал выдержки из отчета. - Всю войну, до самого последнего ее момента, продолжались ракетные обстрелы тыла, которые были прекращены лишь по причине вступления в силу резолюции ООН. Течение жизни в районе ракетных обстрелов было серьезно нарушено и огромное число жителей бежало из своих домов... Полувоенной организации, состоящей из нескольких тысяч боевиков, удалось долгие недели противостоять самой сильной на Ближнем Востоке армии. На этом фоне понятны мощные волны протеста, последовавшего за войной".В доме Мускалов сухие фразы отчета наполняются совершенно новым - физически осязаемым и крайне болезненным смыслом: комната Рафанэля на втором этаже осталась в том же виде, в каком юноша оставил ее после получения повестки. Разве что фотографий на стенах прибавилось. Жизнерадостный юноша с голубыми, как у отца, глазами, в свои 19 лет Рафанэль был готов взвалить на себя личную ответственность за защиту Эрец-Исраэль. Он призвался в боевые части ЦАХАЛа - ничего иного юноша не мыслил. Среди личных вещей, переданных родителям солдата после его гибели, Моше и Рива обнаружили написанное сыном письмо. Рафанэль (как будто предвидя собственную смерть) задается и таким вопросом: "Действительно ли я погиб в целях защиты Отечества либо стал игрушкой в руках политиков, пекущихся лишь о собственном кресле?"- Чтобы составить собственное мнение о мере ответственности главы правительства за результаты второй ливанской войны, нужно прочесть отчет комиссии Винограда полностью, причем в обоих вариантах - промежуточном и окончательном, не полагаясь на подготовленные правительственными пиарщиками выжимки, - говорит Моше Мускал. - Форум осиротевших родителей продолжит бороться за отставку нынешнего премьера?- Да. Наша задача - восстановить в израильском обществе элементарные нравственные нормы, главная из которых - умение брать на себя ответственность за допущенные просчеты. К тому же ливанская война отнюдь не закончилась. Она продолжается и в эти дни, но - в другом месте. В Негеве. В Сдероте, кибуцах Нир-Ам, Гевим, Нахаль-Оз, в мошаве Нетив а-Асара, в Ашкелоне. Анализируешь происходящее и понимаешь: выводы комиссии Винограда не ограничиваются 33-мя днями второй ливанской войны. Потому я и настаиваю: не полагайтесь на пиарщиков - читайте отчет комиссии самостоятельно. Одну страницу за другой... Евгения Кравчик