28 января 1932. Корреспондент газеты "Гаарец" Гершон Свит публикует сообщение из зала суда в Берлине. На скамье подсудимых - Адольф Гитлер, "фюрер" нацистской партии. Истец - Вальтер Стенс, подавший в суд на старого друга Адольфа за клевету. Читателям "Гаарец" Адольф Гитлер еще почти неизвестен. В статье под названием "Гитлер собственной персоной" лидер нацистов предстает фигурой экзотической и довольно причудливой. "Должен сразу сказать, Гитлер производит намного лучшее впечатление, чем можно себе представить, - пишет Гершон Свит. - Ему 46 лет, но выглядит он намного моложе. Кстати... он не женат. В каждом движении - уверенность и самовлюбленность. Он ведет себя как "звезда". Все его рассматривают, и ему это нравится..."Ивритская журналистика эпохи британского мандата смотрела с изумлением, смешанным со страхом, на беспрецедентное явление в политической жизни Германии - стремительное восхождение нацистской партии и ее приход к власти.Илана Новицки-Бендет, докторант Еврейского университета в Иерусалиме, изучает отношение ивритской прессы к происходящему в Германии - с момента превращения нацистов в реальную политическую силу до начала Второй мировой войны.Исследовательница обнаружила, что ивритская пресса подмандатной Палестины с интересом следила за происходящим в Германии, но не сумела разглядеть мощь нацистского движения и центральное место, которое занимал расизм в его идеологии. "С ростом электората нацистов повышался интерес газет еврейского "ишува" в Палестине к партии национал-социалистов, - говорит Бендет, которая пишет свою докторскую работу под руководством профессора Еврейского университета Моше Циммермана. - Но ни одна из этих газет не поняла, что такое нацистский антисемитизм".В Палестине в ту эпоху было семь главных газет, каждая из которых представляла то или иное политическое движение или партию: "Давар" - газета "Гистадрута", "Апоэль Ацаир" - рабочая партия "Мапай", либеральная "Гаарец", религиозная "Ха-Цофэ", "Ха-Бокер" общесионистского направления и др. Информацию из Европы они получали от информационных агентств, зачастую по железной дороге из Каира.Некоторые газеты имели собкоров в Германии, преимущественно русских евреев, оказавшихся в Берлине в 20-е годы. Многие из них оставались в Германии после прихода Гитлера к власти и покинули страну лишь в середине 30-х годов."Герои последних выборов в рейхстаг, несомненно, коммунисты", - писал в "Гаарец" Йешаягу Калинов после июльских выборов 1932 года, на которых Национал-социалистическая партия стала ведущей партией германского парламента.После ноябрьских выборов, когда наблюдался некоторый откат нацистов, корреспондент "Гаарец" Моше Гликсон опубликовал статью под заголовком: "Конец карьеры Гитлера". 11 ноября он писал: "Какой бы привлекательной ни была для темных масс ненависть к евреям, в Германии она не станет разменной монетой: слишком много культуры впитал в себя немецкий народ, чтобы поддаться наветам на часть населения собственной страны". 7-го декабря 1932 года "Гаарец" писала: "У Гитлера нет шансов стать единоличным правителем Германии. Самое большее, на что могут рассчитывать нацисты, - это крохи власти".Отчасти слепоту ивритской прессы в подмандатной Палестине можно понять, если учесть, что неуверенность царила и в самой Германии. "Для ивритских газет назначение Гитлера на должность канцлера имело эффект разорвавшейся бомбы, - говорит Илана Бендет. -Почти все полагались на Гинденбурга, говорили, что он брезгует Гитлером и не даст ему власть. Они не верили, что правила игры могут измениться так стремительно".По словам Бендет, единственный журналист, который верно оценил всю силу нацистов, был сын Элиэзера Бен-Егуды - Итамар Бен-Ари, редактор газеты "Доар ха-Йом". "Он не удивился приходу Гитлера к власти, так как задолго до этого писал, что Гитлер, в конце концов, получит все, что хочет".Ревизионистская газета "Хазит ха-Ам" ("Народный фронт") заняла особую позицию. "Если наша общественность извлечет из "гитлеризма" уроки, можно будет сказать, что "нет худа без добра", - писала газета через несколько дней после назначения Гитлера канцлером.Ревизионисты готовы были принять некоторые элементы фашистской идеологии: "Антисемитскую шелуху можно выбросить, но сохранить главную антимарксистскую направленность". Ревизионистские газеты рассыпали комплименты нацистскому движению, пока Жаботинский не призвал их "прекратить эту мерзость".До середины 30-х годов большинство газет полагали, что европейские демократии сумеют предотвратить войну, и Гитлер угрожает главным образом евреям Германии. Еврейская общественность подмандатной Палестины забеспокоилась только после оккупации Чехии в сентябре 1938 года."Когда они увидели, что политика умиротворения Германии со стороны Англии и Франции обернулась капитуляцией, они испугались, что британцы пожертвуют Палестиной, и здесь окажутся нацисты, - говорит исследовательница. - Сионистский проект находился в центре их сознания, и о сохранении его они беспокоились больше, чем от судьбах европейского еврейства".