В сопровождении 37-летнего Ханании Вайзмана поднимаюсь на верхний этаж дома, в который пару часов назад угодила ракета. Тело 50-летней репатриантки из Аргентины Моники Лерер уже увезли в морг. Заперта дверь, ведущая в квартиру первой жертвы новой войны. По словам соседей, в семь утра Моника вышла на балкон выпить чашку кофе. Сейчас на том месте, где стоял стул, зияет черная дыра...

- Благодарю Всевышнего, что моя сестра Иланит с мужем Володей уехали в отпуск за границу, а четверо их детей находятся у теток да бабушек, - твердит Ханания. - Трудно вообразить, какая участь постигла бы малышей, окажись они дома. Глядите!Вайзман распахивает дверь, ведущую в пентхауз. Скрежещет под ногами битое стекло. Оказавшись в детской, вижу искореженные взрывной волной кроватки и разбросанные по полу игрушки. В квартире появляется Виктор Гиндуш - дед "эвакуированных" по счастливому стечению обстоятельств внуков. Вместе с нами он поднимается на крышу.

С каркасов солнечных бойлеров содраны не только зеркала, но и металлическая обшивка. Какой же разрушительной силой обладает снаряд, по инерции именуемый в Израиле "катюшей"?!- Никакая это не "катюша", - говорит Гиндуш, отслуживший по полной программе в советских погранвойсках. - В Союзе я не раз видел последствия прямого попадания "катюш", но здесь многое остается неясным. Если бы боевики выпустили по Нагарии "катюши", было бы много огня, а значит - и сажи. А это - явно какой-то новый, неизвестный мне снаряд. Может, стреляют из особо точных дальнобойных пушек. А может - из усовершенствованных ракетных установок...Читать дальше!