Еще немного - и я бы выехала на шоссе, ведущее в Цфат, но тут на противоположной стороне около автобусной остановки "нарисовалась" озабоченная дама средних лет.- Не подскажете, как добраться до больницы?- Развернитесь и езжайте прямо!...В последний раз я побывала в Нагарийской горбольнице года четыре назад и была немало удивлена, узнав, что итогом рекордного для страны долгостроя стал еще один ярус - подземный. На случай войны.Сегодня в кабинете заместителя управляющего, врача-ортопеда Даниэля Моше беспрерывно звонит телефон. Мой диктофон фиксирует отрывок из беседы. - Пока мы полностью не перешли в режим чрезвычайного положения, - отвечает доктор Даниэль невидимому коллеге, - но я бы просил, чтобы врачи подготовились к работе в две смены... Желательно, чтобы к вечеру на дежурство вышли терапевты и сотрудники хозяйственной части...

И далее:- К сожалению, нет у меня возможности мобилизовать достаточное число хирургов...

- Напряженка? - спрашиваю я, как только повешена трубка.- Пока - нет... - Доктор Даниэль спокоен. - Вчера вечером мы эвакуировали всех больных в подземный отсек. Тесно, зато безопасно...- Сколько человек госпитализировано в данный момент?- Вчера было 700, но сегодня после обстрелов число пациентов стремительно выросло. Пришлось досрочно выписать многих выздоравливающих. Сейчас занято 580 коек, хотя подземелье рассчитано всего на 450 мест. Восемь действующих в бункере операционных защищены не только от попадания конвенциональных ракет, но и от последствий химической и биологической атаки.Участник Первой ливанской войны, Даниэль Моше вспоминает: в 80-е годы несколько "катюш" угодило прямо в больничные корпуса.- Трое сотрудников хозяйственной части было ранено. Пришлось разработать план эвакуации и оборудовать "катакомбы".

Сегодня в семь утра, когда доктор Даниэль выехал на работу, на перекрестке около полицейского участка упала ракета, Осколком ранило сидевшего за рулем водителя.

- "Катюша" разорвалась в двухстах метрах от того места, где я находился, - рассказывает он. - Я помчался сюда, чтобы подготовиться к приему пострадавших. В десять утра другой снаряд угодил в больничный забор и разорвался в нескольких десятках метров от корпусов.

(Через полторы недели прямым попаданием реактивного снаряда будет разрушено офтальмологическое отделение больницы, в палатах которого благодаря спасительному бункеру не оказалось ни врачей, ни пациентов).- Каково состояние пострадавших?- Одному (бедняга глухонемой) пришлось ампутировать ногу, он пока плох, очень плох. Еще десять человек получили легкие ранения. Остальные 24 - в шоке.

- Когда в последний раз вы приняли так много раненых?- Несколько лет назад, когда на Нагарийском железнодорожном вокзале взровался палестинский камикадзе. В тот день в приемный покой было доставлено порядка ста пострадавших...Спустившись в подземелье, оказываюсь в прифронтовом эвакогоспитале. Больные и раненые лежат повсюду, в том числе в коридорах: коек на всех не хватает. Жарища страшная - кондиционеры не работают. Мечутся санитары, пытаясь установить вентиляторы.- Я притормозил у светофора... Услышал шипение и свист, а затем - взрыв. В ту же секунду всё лицо и руки залило кровью... Дальше ничего не помню: видимо, потерял сознание.

Каждое слово дается Шимону с трудом: ему разорвало носовую полость. Извинившись, Шехтер откидывается на подушку, но тут же берет себя в руки.- "Хизбалла" никогда не стремилась к миру, - шепчет он. - Ведь если в нашем регионе воцарится мир, Насралла с боевиками окажется не у дел...Голова раненого бессильно падает на подушку...В детской хирургии застаю Лею Кениг - ту самую молодую женщину с улицы Замир, сын которой был несколько часов назад ранен.

- Взрывной волной в квартире выбило все стекла, - говорит она. - Сынишка, двухлетний Офир, вертелся в салоне. Один из осколков угодил ему в локоть правой руки. Хлынула кровь. Я вызвала "скорую". Ребенка оперировали...

Впорхнувшая за мной в палату смуглая журналистка французской газеты спрашивает Лею, каков, по ее мнению, выход из создавшейся ситуации.- Откуда мне знать? Я не политик... - отвечает Кениг устало.- Израильская армия бомбит Ливан, в ответ на что вас и обстреляли, - услужливо подсказывает зарубежная коллега. - Но готовы ли вы, как мать, столь дорогой ценой расплачиваться за нападение Израиля на соседнее государство?- Боевики "Хизбаллы" первыми напали на Израиль и захватили наших солдат в заложники... - возражает Кениг.Политически подкованная француженка арабского происхождения смущенно ретируется. Еврейская боль, как и еврейские трагедии - не ее тема. Голос поднимает Амос, сосед Леи, примчавшийся проведать раненого малыша:- С момента вывода наших войск из Ливана Насралла бахвалится, что "сионисты трусливо бежали" и что "нет у них чувства собственного достоинства", - говорит он. - С моей точки зрения, только ради того, чтобы возродить в народе уважение к себе, как к нации, мы обязаны нанести по "Хизбалле" смертельный удар. Я убежден, что жители северных районов страны сожмутся в железный кулак и потерпят несколько дней - лишь бы позволить армии провести в Ливане капитальную "зачистку".Читать дальше!