После разрушения Второго Храма взаимная этническая ненависть не ослабла, а мифологические расхождения вышли на уровень религиозного конфликта Взрыв произошел спустя два года после воцарения Юстиниана - сразу после пасхального жертвоприношения в апреле. То было самое крупное восстание, и последствия его оказались самыми трагическими. В мае сотни вооруженных самаритян ворвались в Шхем и учинили избиение местных христиан и собственных, сменивших веру, соотечественников. Епископ был убит, а церкви безжалостно разрушены. Восстание начало распространяться за пределы Самарии и достигло Иудеи. Вождь восставших Юлиан Цабр провозгласил себя царем и короновался в Шхеме. Юстиниан, поначалу ошеломленный брошенным ему вызовом, быстро оправился и перешел к решительным действиям. Как и Зенон полвека назад, он стянул войска из Сирии и Палестины и взял восставших в кольцо. Юлиан вынужден был отступить из Шхема в самарийские горы, надеясь, что партизанской войной сможет истощить противника. Замысел не удался - византийцы оказались коварнее, чем предполагал самарийский царь. Они не стали преследовать его отряды с помощью регулярных частей, но натравили на самаритян бедуинские племена. Истощенная и малочисленная армия Юлиана Цабра не выдержала коварных ударов кочевников. В конце концов, застигнутая врасплох арабским шейхом Абу-Карибом, она была разбита и рассеяна.За несколько месяцев восстания Самария превратилась в выжженную землю. Десятки тысяч людей погибли, сотни тысяч попали в рабство. Греки выжигали посевы, обрекая целые области на вымирание. Значительную часть самаритян насильно крестили; кроме того, были отменены все гражданские права, которыми они обладали - в том числе (и прежде всего!) - право служить в армии.[img=http://images.zman.com/7_2009/24_07_2009_22_07_42_s-017.jpg" alt="Самаритяне" title="Самаритяне" />Энергичные меры Юстиниана окончательно сломили самаритян. После этого они еще несколько раз пытались восставать, но то были скорее акты отчаяния, нежели попытка добиться независимости или хотя бы сохранить религиозные свободы.Самаритяне утратили веру в себя, и даже столь долгожданное вторжение персов в начале VII века не придало им сил. К эпохе арабских завоеваний большая часть "шомроним" уже приняла христианство, многие растворились среди соседних народов. Воцарение ислама не принесло самаритянам облегчения. Мусульмане, проявлявшие по отношению к евреям относительную терпимость, в самаритянах видели враждебную секту, и насильственная христианизация сменилась со временем насильственной исламизацией.Численность самаритян непрерывно сокращалась, и к моменту появления на свет Декларации Бальфура (2 ноября 1917 года) их оставалось всего 146 человек. Община казалось обреченной, и тем удивительнее ее возрождение. Сегодня число самаритян уже превышает 600 человек и продолжает расти вопреки мрачным прогнозам специалистов, утверждавших, что через несколько десятилетий этот народ пополнит собой пантеон "вымерших этносов".Перед новыми испытаниямиЧеловеком, который более чем кто бы то ни было способствовал возрождению общины, стал покойный президент Израиля Ицхак Бен-Цви. Наделенный необычайным великодушием и чувством истории, он был поражен стойкостью самаритян и одновременно удручен их бедственным положением. Лишь горстка "шомроним" жила у горы Гризим, остальные были рассеяны по всей стране - среди арабов и евреев. Общинные связи затухали с уходом из жизни каждого старика, хранившего память о традициях предков. Бен-Цви решил собрать самаритян в одном месте - с синагогой и общинным центром. Таким местом стала окраина Холона. В 1954 году здесь возник квартал Неве-Пинхас, вобравший в себя несколько десятков семей самаритян. То был первый шаг к возрождению. Шестидневная война ускорила процесс объединения. Гора Гризим стала частью Израиля - отныне уже ничто не отделяло самаритян, живущих среди евреев, от их святыни, а их собратья под Шхемом, в свою очередь, не зависели от прихотей мусульманских правителей. До 1967 года, в отсутствие изгнанного арабами коэна, во главе общины стоял временно избранный на этот пост кантор. Отныне препятствия для возвращения отпали - коэн Пинхас бен-Авраам вернулся в Самарию и был признан первосвященником и пожизненным главой самаритян. Квартал в Холоне назван его именем - Неве-Пинхас. В нем проживает половина самаритянской общины. Остальные живут рядом с горой Гризим, в районе Неве-Кедем.- Среди братьев-евреев мы расцвели, - говорит Шахар. - Спасение пришло к нам в тот момент, когда мы уже стояли на краю пропасти.Нельзя сказать, что отношения между евреями и самаритянами идеальны, но Шахар предпочитает видеть стакан "наполовину полным", а не наоборот.- Конечно, проблемы существуют, но их нельзя даже сравнивать с нашим положением среди иноверцев, - подчеркивает он.Проблемы, о которых он говорит, самые разные - начиная с бытовых и поверхностных, доставляющих незначительный дискомфорт (как, например, запрет есть "некашерное" еврейское мясо во вполне кашерных, с точки зрения евреев, ресторанах), и кончая идейно-религиозными. Неве-Пинхас соседствует с районом, населенным в основном приверженцами партии ШАС. Религиозные сефарды, по-прежнему воспринимающие самаритян как язычников-инородцев, не слишком их жалуют, и отношения между обитателями соседних кварталов трудно назвать добрососедскими. Арье Дери, занимавший пост министра внутренних дел, в 1994 году пытался провести в Кнессете закон, лишающий живущих за границей самаритян права на возвращение в Израиль. Комитет "шомроним" подал апелляцию в БАГАЦ, и законопроект был приостановлен.Несмотря на внешнее благополучие, у самаритян довольно непростые отношения и с муниципалитетом города.- Ты не представляешь, сколько сил я трачу, чтобы получить средства на благоустройство района, - жалуется Шахар. - У нас накопилось множество проблем, мы нуждаемся в новых домах, новых участках. Но к нашим просьбам не слишком прислушиваются.Тем не менее, невзирая на трудности, община разрастается. Несмотря на свою древность, в возрастном отношении она очень молода и численность ее быстро увеличивается. Юноши все чаще женятся на девушках из еврейских семей (только за последние два года таких браков было десять), и это обновляет древнюю кровь. Среди самаритян традиционно высок процент людей с различными физическими и психическими нарушениями - результат родственных браков, заключавшихся на протяжении веков. Шахар надеется, что союзы с еврейскими девушками изменят эту тенденцию. Но и здесь не все просто.- Еврейская девушка, которая приходит к нам в общину, должна полностью принять наши принципы веры и жизненный уклад. Для светских израильтянок наши религиозные разногласия с раввинами не столь уж существенны, но и им сложно, особенно на первых порах совместной жизни, выполнять все предписания. Что касается браков наших девушек с евреями, то такие браки запрещены, - объясняет Шахар.Главная причина беспокойства самаритян, впрочем, связана сегодня уже не с демографией, а с политикой. Самаритяне боятся (и эти страхи небезосновательны), что будущее израильско-палестинское соглашение вновь разделит маленькую общину надвое, как это было до 1967 года. И тогда Неве-Пинхас вновь окажется отрезан от горы Гризим.Тем не менее он не склонен предаваться отчаянию:- Мы столько пережили, но не пали духом. Если Богу угодно послать нам новые испытания, мы преодолеем их. Мы не забудем гору Гризим, как евреи никогда не забудут Иерусалим.Фото Марка Неймана и Евгении Кравчик