Третий год миновал со дня завершения Второй ливанской войны. "Хизбалла" уже в третий раз отмечает свою "победу" над Израилем торжественным парадом. Ну, а мы что? В очередной раз будем объяснять себе и всему миру, почему не боимся ее угроз, а саму годовщину обойдем молчанием?
Многие бы хотели переписать ту страницу - июль-август 2006 года - "с чистого листа". Кому-то вообще хотелось бы, чтобы весь тот месяц оказался кошмарным сном и, очнувшись, мы вновь оказались бы в той реальности, которая была до него.Это разрыв "катюши" на склоне горы, на южной окраине Кирьят-Шмоны, при 16-кратном увеличении. На скальном вырезе, недалеко от опоры канатной дороги вдруг прямо перед глазами расцвел каменный цветок - другого сравнения не приходит в голову. На фотографии виден момент - примерно пять секунд после падения (время человеческой реакции). "Хизбалла" теперь хвастает, что накопила куда больше ракет, чем было у нее в 2006 году, и ракеты бьют дальше, и если Израиль вновь на нее нападет, все будет по-другому. И, скорее всего, это действительно так. Наше военное руководство заверяет, что ЦАХАЛ-2009 - это качественно другая армия, в сравнении с той, что входила в Ливан в 2006 году, и это тоже действительно так. Что это означает? То, что, если, не дай Бог, завтра война, картины, которые мы будем наблюдать, будут очень непохожи на те, что мы видели в 2006 году. Тем больше причин лишний раз вспомнить, как это выглядело три года назад, когда мы только начали постигать, что наш дом - оказывается, никакая не крепость. В Нагарии, у дома, где погибла первая жертва войны - репатриантка из Аргентины Моника Сайдман, угол крыши был снесен и одна из квартир на последнем этаже была уничтожена взрывом. Но в подъезде работал лифт, и в ста метрах от дома в реальность обстрелов уже не очень верилось....Вторая "катюша" разорвалась возле овощной лавки. Витрина была разбита, аккуратно лежавшие разложенные дыни были закопчены с одного боку. Возле магазина толпились несколько десятков полицейских в бронежилетах: выразить солидарность с местными жителями сюда прибыли одновременно министр внутренней безопасности Ави Дихтер и лидер "оранжевых" отставной генерал Эфи Эйтам.В Цфате, на второй день войны, рядом с развороченной взрывом витриной исправно действовал каспомат, на нем менялась картинка. И вдруг бабахнуло. В воздухе повис едва заметный туман - серый, с зеленоватым отливом. И в этом тумане мы все бежали, хрустя по разбитому стеклу, под вой одновременно сработавшей сигнализации множества машин, а кто-то кричал, что самое страшное - внизу, за мостом, где стоял микроавтобус с полностью выкрошенными стеклами (не забыть, не забыть, как это выглядело!); вода хлестала веером из перебитой осколком водопроводной трубы, и фотографировать было невозможно. [img=http://images.zman.com/8_2009/16_08_2009_11_08_07_3_voina_zman26.jpg" alt="цфат" title="цфат" /≶ Потом все смотрели, как доброволец из ЗАКА собирает в пластиковый пакет пропитанную кровью землю на месте разрыва: репортеры, несколько полицейских, владелец единственного работающего ночью кафе и 13-летняя "русская" девочка, которая поссорилась с родителями и ушла из дома, а когда вернулась, то обнаружила, что ее родители уехали на юг без нее. Дважды кому-то слышался свист, и мы в панике забегали как можно глубже внутрь какого-то магазина, прятались под какие-то своды. А мимо ехал автобус со светящимся номером 492, - неправдоподобно чистый, блестящий, c невозмутимым водителем, - совсем из другой, мирной жизни.Рано утром (это был уже третий день войны) я проходил мимо центральной синагоги в Цфате, и ко мне неожиданно обратились с просьбой войти и помочь составить миньян. Все уехали на юг, и у них не было миньяна.
Сначала я подумал, что это какая-то особая молитва против войны или за победу в войне. Но оказалось, это обычная утренняя молитва, в нее не было добавлено ни одного слова по случаю войны, не изменено ни одной интонации... Поразмышляв немного, я подумал, что в этом есть логика. Это для нас, избалованных в течение стольких лет мирной жизнью, обстрелы Цфата представляли собой нечто новое, грозящее перевернуть картину мира в наших глазах. Но с точки зрения 3000-летней еврейской истории - что нового произошло? Что такого, с чем евреи не сталкивались раньше? Что такого, ради чего стоило бы менять хоть одно слово в молитве? Ни-че-го. Поэтому в Цфатской синагоге в этот день все было, как всегда.Кирьят-Шмону в первые два дня войны не обстреливали. "Наверное, нас оставили на закуску", - шутили местные жители. Как и следовало ожидать, Кирьят-Шмона оказалась единственным городом, по-настоящему готовым к обстрелам, - насколько к ним вообще можно подготовиться. В застекленном помещении вроде диспетчерской непрерывно звонили телефоны, один из них - экстренный "телефон 106". На экраны компьютеров выводилась информация обо всех бомбоубежищах
Через две недели это был мертвый город, где встречались целые кварталы, в которых по ночам не горело ни одного окна. Однажды я чуть не заблудился в таком квартале, - он был пуст, как оставленная на ночь декорация. Уже много дней ни в одном из домов никто не жил, и на крыльце одного подъезда муравьи начали строить муравейник. Я ехал, прикидывая, куда приткнуться с машиной на случай обстрела. Поскольку Ливан - к северу от нас, парковаться надо было с южной стороны от какого-нибудь холма; благо вся Кирьят-Шмона стоит на холмах. Одно место у каменной стенки показалось мне вполне подходящим для того, чтобы при необходимости там и заночевать, но затем я посмотрел налево и увидел машину на четырех спущенных колесах с раскрошенными стеклами. Взрыв произошел со стороны багажника, отчего он открылся, и крышку расщепило на лепестки. Но это было потом. А в первые два дня войны в Кирьят-Шмоне смотреть было нечего, я стал подниматься наверх, к ливанской границе, и наткнулся на артиллерийскую батарею, расположившуюся в тени деревьев, на обочине. Командир поинтересовался, кто я и откуда, спросил, не желаю ли я вместе с ними поесть, и спокойно дал всех сфотографировать.

Во время операции "Литой свинец" такие фотографии можно было делать только с разрешения армейской пресс-службы, да и в расположение воинской части мне вряд ли бы удалось въехать просто так. К моменту операции в армии царили уже другие порядки, говорят, она и сама стала другой, больше похожей на отлаженную машину. Хорошо ли это? Мне приходилось встречать у военных специалистов очень странную точку зрения (читатель вправе не соглашаться, я сам не уверен, что согласен с этим), что Ливанская война была, на самом деле, для Израиля более победоносной, чем операция "Литой свинец". Почему? Как раз поэтому - из-за того что ЦАХАЛ был в этот раз на отлаженную машину не похож. Конечно, продемонстрировав всему миру, что ЦАХАЛ может действовать нечетко, несогласованно, с ошибками, "Хизбалла" торжествала, но длилось это недолго. Потому что за этой неотлаженностью наши враги разглядели кое-что более важно, чего они не ожидали увидеть. Они разглядели такую же, как у них, готовность израильских солдат умереть. И в долговременной перспективе это произвело психологический эффект сильнее, чем если бы они натолкнулись на всесокрушающий механизм уничтожения. Но вернемся в первые дни войны. Слова "когда пушки говорят" - точнее, чем кажется на первый взгляд. У того непрерывного грохота, который слышался в районе границы, у кибуца Мисгав Ам, была какая-то почти словесная артикуляция, способная передать множество значений. Пространство по обе стороны хребта дышало какими-то непонятными звуками; трудно было отличить артиллерийский залп от разрыва снаряда или бомбы, но гром ни на минуту не смолкал. Иногда доносился шорох, - будто где-то далеко сдвигали что-то железное, и внизу возникал дымок, которого не было минуту назад. Затем начался запуск ракет с нашей стороны. Ослепительно яркие точки на небе, быстро ускоряясь, неслись на север, и каждая оставляла за собой тонкий, как игла, след дыма разгонных двигателей, - один, другой, третий, и вдруг: "Бум-м!" "Бум-м!" Видимо, ракеты преодолевали звуковой барьер. Это продолжалось минут десять. Красивые дымки вскоре рассеялись - все, кроме одного, на ливанской территории. Он стал гуще, "телеснее": очевидно, там что-то начало гореть.
<img src="http://zstore.zman.com/images/2009/08/16/cc63fc502c1dac9c44ebef7e50e30d15.jpg]ливан[/img]Cкорость истечения дыма даже на расстоянии нескольких километров казалась очень большой, но звука не было слышно. Вернее, трудно было понять, какому из услышанных звуков соответствует этот дым. Вспомнилась телепередача тех времен, когда была ликвидирована "зона безопасности", и Хизбалла подошла вплотную к нашим границам. "Но ведь они на нас теперь в упор смотрят", - спрашивал телеведущий генерала из генштаба, а тот отвечал: "Ну, и мы на них будем смотреть" Тогда еще верилось, что весь этот кошмар окажется придуманным, и ЦАХАЛ в очередной раз раздавит гадину. И что у нас есть правительство, всегда способное нас защитить.Окончание читайте здесь!Фото автора