Наши люди оказались в нужное время и в нужном месте
Имидж израильских русских в израильской прессе - это что-то вроде равнобедренного треугольника. На одном бедре: пьяницы-убийцы, мафиози и проститутки. На другом: инженеры-хай-тека, театралы и меломаны, потребители культуры. А в основание – правые, противники отступления, препятствие на пути к миру.
Этот имидж, хотя и является стереотипным, в общем-то, вполне соответствует действительности, что не мешает нам предъявлять претензии к израильским журналистам.
Как-то гендиректор Ассоциации журналистов Израиля Йоси Бар-Муха выступил перед участниками русской конференции в Ашдоде, и сказал, что ивритоязычные журналисты обслуживают интересы "определенных групп населения", и поэтому средствами массовой информации пользуются как инструментом. Он привел в качестве примера, миф о русской мафии, который был создан по заказу местных правящих семей, опасавшихся конкуренции со стороны русских олигархов. Поэтому для борьбы с ними в 90-е годы был создан отдел, названный отделом по борьбе с особо опасными преступлениями.
Если местные СМИ всего лишь инструмент, так все претензии должны относиться к тем, кто им пользуется.
В ходе этой же конференции развернулась дискуссия о непрофессионализме ивритоязычных журналистов, которые, освещая "русскую улицу", зачастую слабо себе представляют, о чем идет речь. В результате невежества помноженного на культурные различия, создается искаженное восприятие. Однако, русские – не единственные жертвы демонизации со стороны прессы, которая является инструментом в израильской войне культур.
Некоторое время назад в Израиле побывал известный американский журналист, опубликовавший в Нью-Йорк Таймс статью, которую все наши издания с удовольствием перепечатали и прокомментировали. В статье не было привычных штампов типа мафиози-проститутка, зато было о хай-теке, русских магазинах, грузинских и бухарских ресторанах и танцах на берегу моря. В этой статье мы выглядели прекрасно, вписавшись в средиземноморскую панораму Ашдода. Статья выходила за рамки рубрики "Путешествия и отдых", в которой она была опубликована. Создавалось впечатление, что автор использовал данный формат для того чтобы раскрыть миру тщательно скрываемую израильскую военную тайну: о том что Израиль в сущности становится продолжением постсоветского пространства, в котором люди, получившие воспитание в советских школах и вузах, составляют беспрецедентно высокий процент, что сказывается на облике всей страны и на ее политическом курсе.
При этом рубрика и формат данной статьи не позволили автору коснуться нашей главной драмы, которая заключается вовсе не в ностальгии, а в том противодействии израильской элиты амбициям самого крупного и мобилизованного израильского сектора, направленным и на формирование израильской внешней политики в соответствии с его понятиями. Эти понятия, которые в глазах многих представителей старых элит, представляют из себя адскую смесь советского с израильским, оказались востребованными в широких кругах израильского народа. Это уже свидетельствует о невероятном успехе постсоветского бренда или его мутаций на израильской почве.
Читая то, что пишет иностранная пресса об Израиле, вы вряд ли найдете информацию о масштабах присутствия выходцев из бывшего СССР и их влиянии на израильскую политику. Официально говорят о 15% русскоговорящего населения в Израиле.
Разумеется, этот процент не отражает всей полноты картины, потому что не учитывает рожденных в Израиле детей, которые формально выбыли из статистики. А если говорить о, так называемой, титульной нации, то в отдельно взятых местах получается модель типа Ашдода, где выходцы из бывшего СССР составляют треть от всего населения города. Те, кто надеется, что такая крупная группа людей со своими средствами информации с таким высоким потенциалом социальной мобилизации, откажется от амбиций играть ведущую роль в израильской политике - ошибаются.
Израиль не афиширует эти цифры за рубежом по причинам предполагаемой нерелевантности. Страна иммигрантов, мало ли кто откуда приехал и какой процент. Внутреннее дело. Так что, если говорить о зарубежном пространстве, то с положением вещей в Израиле, страны бывшего Советского Союза знакомы гораздо лучше чем западные страны , тем более, что ситуацию предвосхитил Высоцкий, пропев еще в семидесятых о том, что там, в Израиле на четверть наш народ.
Что касается Запада, то масштабы постсоветского фактора в Израиле, и, в частности, в израильской политике стали вырисовываться только в связи с назначением Авигдора Либермана главой МИДа.
Сейчас некоторые наши дипломаты нашептывают своим коллегам в европейских столицах, что Либерман – это "временное недоразумение", создавая у наших европейских и американских друзей впечатление, что он "никого не представляет".
Это "никого" звучит не только в кулуарах, но и неоднократно озвучивается, как в западной, так в и израильской прессе. Типично в это связи привести цитату из статьи ведущего публициста газеты "Гаарец" Йоэля Маркуса, который сравнил назначение Либермана с назначением императором Калигулой лошади на должность римского консула. Ни больше и ни меньше.
Что касается собственно МИДа, то дипломаты старой школы, привыкшие действовать только в американском и европейском направлении, почувствовали себя неадекватными при решении задачи, которую перед ними поставил Авигдор Либерман, а именно – диверсифицированная многовекторная политика. На этом новом глобусе, который, он поставил на столы наших дипломатов, обозначены не только Европа и Америка, но и Украина, и Казахстан, и Азербайджан, Грузия и Белоруссия, Молдова и Туркменистан. Многие дипломаты и журналисты все еще живут теми временами и понятиями, когда все это пространство было Советским Союзом, которое упорно называли тогда "Россией". В их понимании все эти страны и по сей день не стоят особых дипломатических усилий.
Можно, разумеется, понять дипломатов и политиков старой школы, которые позиционировали Израиль как западную страну. Этот подход, который был оправдан в прошлом, сегодня делает Израиль уязвимым перед лицом европейского постколониального синдрома и кодекса политкорректности либеральных американских элит. Ну какая из нас западная страна, если четверть населения – это продукты мутации советского с израильским? Тем более что и остальные израильтяне тоже родом отнюдь не из стран с развитыми демократическими традициями. Ну разве что, мы согласимся считать колыбелью демократии области расположенные где-то на границе между Польшей и Трансильванией…
Израиль действительно стал жертвой делигитимации со стороны части американских и европейских элит, что вызывает панику у их израильских младших братьев, которые пытаются повесить этих кошек на израильских русских, вернее на тех, которых мы делегировали в высшие эшелоны власти.
На самом же деле наши люди оказались в нужное время и в нужном месте, поскольку свободны от комплекса младшего брата и не страдают психологической зависимостью от западных элит, их ценностей и главное, отношения.
В отличие от израильских младших братьев с их инфантильной паникой брошенных детей, мы также не настаиваем, чтобы нас любили - с нас вполне достаточно, чтобы нас боялись.
Нелли Гутина
Журналистка и иногда писательница. Приехала из Киева в семидесятые годы. Печатается в приложении к газете "Вести", в журнале "22". В настоящее время заканчивает работу над книгой "Israel Goes Russian" на английском и на русском языках.
На фото: вид на Ашдод
Этот имидж, хотя и является стереотипным, в общем-то, вполне соответствует действительности, что не мешает нам предъявлять претензии к израильским журналистам.
Как-то гендиректор Ассоциации журналистов Израиля Йоси Бар-Муха выступил перед участниками русской конференции в Ашдоде, и сказал, что ивритоязычные журналисты обслуживают интересы "определенных групп населения", и поэтому средствами массовой информации пользуются как инструментом. Он привел в качестве примера, миф о русской мафии, который был создан по заказу местных правящих семей, опасавшихся конкуренции со стороны русских олигархов. Поэтому для борьбы с ними в 90-е годы был создан отдел, названный отделом по борьбе с особо опасными преступлениями.
Если местные СМИ всего лишь инструмент, так все претензии должны относиться к тем, кто им пользуется.
В ходе этой же конференции развернулась дискуссия о непрофессионализме ивритоязычных журналистов, которые, освещая "русскую улицу", зачастую слабо себе представляют, о чем идет речь. В результате невежества помноженного на культурные различия, создается искаженное восприятие. Однако, русские – не единственные жертвы демонизации со стороны прессы, которая является инструментом в израильской войне культур.
Некоторое время назад в Израиле побывал известный американский журналист, опубликовавший в Нью-Йорк Таймс статью, которую все наши издания с удовольствием перепечатали и прокомментировали. В статье не было привычных штампов типа мафиози-проститутка, зато было о хай-теке, русских магазинах, грузинских и бухарских ресторанах и танцах на берегу моря. В этой статье мы выглядели прекрасно, вписавшись в средиземноморскую панораму Ашдода. Статья выходила за рамки рубрики "Путешествия и отдых", в которой она была опубликована. Создавалось впечатление, что автор использовал данный формат для того чтобы раскрыть миру тщательно скрываемую израильскую военную тайну: о том что Израиль в сущности становится продолжением постсоветского пространства, в котором люди, получившие воспитание в советских школах и вузах, составляют беспрецедентно высокий процент, что сказывается на облике всей страны и на ее политическом курсе.
При этом рубрика и формат данной статьи не позволили автору коснуться нашей главной драмы, которая заключается вовсе не в ностальгии, а в том противодействии израильской элиты амбициям самого крупного и мобилизованного израильского сектора, направленным и на формирование израильской внешней политики в соответствии с его понятиями. Эти понятия, которые в глазах многих представителей старых элит, представляют из себя адскую смесь советского с израильским, оказались востребованными в широких кругах израильского народа. Это уже свидетельствует о невероятном успехе постсоветского бренда или его мутаций на израильской почве.
Читая то, что пишет иностранная пресса об Израиле, вы вряд ли найдете информацию о масштабах присутствия выходцев из бывшего СССР и их влиянии на израильскую политику. Официально говорят о 15% русскоговорящего населения в Израиле.
Разумеется, этот процент не отражает всей полноты картины, потому что не учитывает рожденных в Израиле детей, которые формально выбыли из статистики. А если говорить о, так называемой, титульной нации, то в отдельно взятых местах получается модель типа Ашдода, где выходцы из бывшего СССР составляют треть от всего населения города. Те, кто надеется, что такая крупная группа людей со своими средствами информации с таким высоким потенциалом социальной мобилизации, откажется от амбиций играть ведущую роль в израильской политике - ошибаются.
Израиль не афиширует эти цифры за рубежом по причинам предполагаемой нерелевантности. Страна иммигрантов, мало ли кто откуда приехал и какой процент. Внутреннее дело. Так что, если говорить о зарубежном пространстве, то с положением вещей в Израиле, страны бывшего Советского Союза знакомы гораздо лучше чем западные страны , тем более, что ситуацию предвосхитил Высоцкий, пропев еще в семидесятых о том, что там, в Израиле на четверть наш народ.
Что касается Запада, то масштабы постсоветского фактора в Израиле, и, в частности, в израильской политике стали вырисовываться только в связи с назначением Авигдора Либермана главой МИДа.
Сейчас некоторые наши дипломаты нашептывают своим коллегам в европейских столицах, что Либерман – это "временное недоразумение", создавая у наших европейских и американских друзей впечатление, что он "никого не представляет".
Это "никого" звучит не только в кулуарах, но и неоднократно озвучивается, как в западной, так в и израильской прессе. Типично в это связи привести цитату из статьи ведущего публициста газеты "Гаарец" Йоэля Маркуса, который сравнил назначение Либермана с назначением императором Калигулой лошади на должность римского консула. Ни больше и ни меньше.
Что касается собственно МИДа, то дипломаты старой школы, привыкшие действовать только в американском и европейском направлении, почувствовали себя неадекватными при решении задачи, которую перед ними поставил Авигдор Либерман, а именно – диверсифицированная многовекторная политика. На этом новом глобусе, который, он поставил на столы наших дипломатов, обозначены не только Европа и Америка, но и Украина, и Казахстан, и Азербайджан, Грузия и Белоруссия, Молдова и Туркменистан. Многие дипломаты и журналисты все еще живут теми временами и понятиями, когда все это пространство было Советским Союзом, которое упорно называли тогда "Россией". В их понимании все эти страны и по сей день не стоят особых дипломатических усилий.
Можно, разумеется, понять дипломатов и политиков старой школы, которые позиционировали Израиль как западную страну. Этот подход, который был оправдан в прошлом, сегодня делает Израиль уязвимым перед лицом европейского постколониального синдрома и кодекса политкорректности либеральных американских элит. Ну какая из нас западная страна, если четверть населения – это продукты мутации советского с израильским? Тем более что и остальные израильтяне тоже родом отнюдь не из стран с развитыми демократическими традициями. Ну разве что, мы согласимся считать колыбелью демократии области расположенные где-то на границе между Польшей и Трансильванией…
Израиль действительно стал жертвой делигитимации со стороны части американских и европейских элит, что вызывает панику у их израильских младших братьев, которые пытаются повесить этих кошек на израильских русских, вернее на тех, которых мы делегировали в высшие эшелоны власти.
На самом же деле наши люди оказались в нужное время и в нужном месте, поскольку свободны от комплекса младшего брата и не страдают психологической зависимостью от западных элит, их ценностей и главное, отношения.
В отличие от израильских младших братьев с их инфантильной паникой брошенных детей, мы также не настаиваем, чтобы нас любили - с нас вполне достаточно, чтобы нас боялись.
Нелли Гутина
Журналистка и иногда писательница. Приехала из Киева в семидесятые годы. Печатается в приложении к газете "Вести", в журнале "22". В настоящее время заканчивает работу над книгой "Israel Goes Russian" на английском и на русском языках.
На фото: вид на Ашдод
