На днях депутат потребовал в Кнессете провести "ацбаА шЕмит" по новому законопроекту. Давным-давно, когда я в первый раз услышал это, решил, что имеется в виду слово "шеми" – семитский, (антисемитский на иврите – "антишеми"). Но поскольку в таком случае фраза получалась совершенно бессмысленной (нельзя же требовать, чтобы проголосовали только депутаты-семиты – арабы и евреи, а русские без кавычек могут отдыхать), то, поразмыслив, понял, что это от слова "шем" – имя: парламентарий требовал поименного голосования – чтобы народ знал, кто за что поднимает руку (точнее, нажимает кнопку).

Вчера депутат Ахмед Тиби кричал с трибуны Кнессета: "Тистему эт hа-джора hа-метунефет hа-зот!" "Метунефет" – мерзкая, а что такое "джора"? Это на сленге – помойная яма. "Джора метунефет" – так Тиби называет критические выступления депутатов-евреев, осуждающих поддержку арабскими депутатами наших врагов-террористов. Можно только гордиться тем, что наш Кнессет настолько демократичен, что позволяет представителю меньшинства безнаказанно оскорблять тех, кто представляет большинство.

Иначе обстоит дело – в арабских странах. Сообщение оттуда с забавным заголовком: "Митлабшим аль мегишот" – и рядом фотографии прекрасных ведущих телеканала "Аль-Джазира". ("Магиш, мегиша" – ведущий, ведущая). Руководство телеканала требует у этих красавиц одеваться поскромнее и прикрыть лица. Женщины в ответ подали в отставку. За их судьбу можно не беспокоиться – их с руками и ногами возьмут в другие, более терпимые к женской красоте телеканалы. А что забавного в приведенном заголовке?

"Леитлабеш" – это одеться. Но если после глагола идет предлог "аль", то это означает – "наброситься". Руководители-ретрограды набросились на ведущих, требуя набросить что-то на лица, плечи и вообще вещать из-под паранджи.

У берегов Израиля еще не добыли ни одного кубометра газа, а уже разгорелись страсти. Защитники государственных интересов требуют повысить налоги на добычу газа, соседний Ливан утверждает, что часть этого газа находится в его территориальных водах. Специалист успокаивает: "Этого газа еще никто не видел, речь идет только об оценках". И добавляет: "Ло газ ве-ло сандалим". На иврите принято добавлять "ло-наалаим" к чему-то, чего нет и в помине. Я получил деньги? "Ло кесеф ве-ло наалаим" – никаких денег не было. "Ло хок ве-ло наалаим", - жалуется депутат, которому обещали принять предложенный им законопроект, и не приняли. Вышеупомянутый эксперт – человек с юмором, решил вместо приевшегося "наалаим" пустить в ход типично израильскую обувь: "сандалии".

הצבעה שמית * אנטישמי * תסתמו את הג'ורה המטונפת הזאת * מתלבשים על מגישות *
להתלבש * לא גז ולא סנדלים * לא כסף ולא נעליים *

Я уже рассказывал вам о легендарном богемном кафе "Касит" на улице Дизенгоф. 8-й образовательный телеканал в эти дни показывает большой документальный фильм о его завсегдатаях. Перед переводчиком стояла труднейшая задача – понять и перевести особый сленг участников передачи. И он с этой работой с честью справился.

Сделаю всего одно замечания. В фильме рассказывают о том, как молодая жена привела в богемное кафе премьер-министра Леви Эшколя, ему представили знаменитого поэта. Премьер спросил: (в русском переводе): "Чем он занимается?" Ему ответили: "Он поэт". – "Да, но где он работает?" На иврите было несколько иное: "Ми-ма у митпарнес?", – чем он зарабатывает на жизнь? В русском варианте получилась как бы история местного Иосифа Бродского, у которого представитель власти строго вопрошает, где он работает. На самом деле премьер заботливо интересуется, на что он живет, прекрасно зная, что сочинением стихов в Израиле не прокормишься.

Израиль маленькая страна, и почти нет писателей и музыкантов, живущих со своего творчества. Самые крупные писатели преподают в университетах, те, кому повезло меньше, работают служащими или в торговле. Знаменитый композитор Саша Аргов, чтобы иметь деньги на пропитание, всю жизнь прослужил в банке и работал в книжном магазине.

"Парнаса" – заработок, "мефарнес" – кормилец (семьи) "парнасей hа-ир" – отцы города.

Историю с Леви Эшколем рассказчик назвал "анекдота". Анекдот в иврите называется "бдиха". А "анекдота" имеет тот же смысл, какой слово "анекдот" имело в дореволюционной России – забавный, имевший место случай. В старых книгах можно прочесть об анекдоте, случившемся с российским императором или с послом, скажем, Пруссии.

מי מה הוא מתפרנס? * פרנסה * מפרנס * פרנסי העיר * בדיחה *

Замечательный израильский певец Арик Айнштейн (тоже в прошлом завсегдатай кафе "Касит") поет песню на слова поэта Авраама Хальфи, где есть такие слова: "Бои элай ле-арухат цаарАим". Возмущенный слушатель звонит на радио: "Это ведь неграмотно, по правилам следует говорить "арухат цОhОрайим" (обед), а певец четко выводит "цААраим". Знатоки языка объясняют слушателю, что он спутал два слова. "Цоhорайим" – это действительно полдень, тогда "арухат цоhораим" – обед. А у поэта немного иное слово. Вот что поет Айнштейн:

"ЦАар лах ве-цаар ли,
аль ках меидот hа-айнайим.
…Бои элай ле-арухат цаараим".

Перевод:

"Ты опечалена, опечален и я,
Об этом говорят наши глаза.
Приди ко мне на обед для опечаленной пары".

"Цоhораим"-полдень пишется через "hей", "цаарайим" в песне – через "айин", поскольку это – двойственное число от слова "цаар", печаль. Языковеды напоминают, что в древнем иврите у каждого существительного было единственное число, множественное и – двойственное, пАрное (в точности как у родственного арабского языка).

Сейчас же двойственное число ("миспар зуги") в иврите сохранилось в основном у тех предметов, которые идут парой: "длатайим" (двери, у которых часто бывают две половинки), "мишкафайим" (очки), "михнасайим"(брюки), "миспарайим" (ножницы). Но есть и реликты, например, "йомайим" (два дня), "шнатайим" (два года). Я слышал и "дакотайим" – две минуты. По законам древнего иврита можно двойственное число образовать и от такого отвлеченного существительного, как печаль. Мы с вами знаем песню с такой же темой в исполнении Кикабидзе: "Просто встретились два одиночества…" Я полагаю, что в новом иврите существительные потеряли двойственное число под влиянием русского. А в русском считается ошибкой исчислять "парами" непарные предметы. Пуристы могут поправить: нельзя говорит "пара минут, пара дней".

Управление по борьбе с дорожно-транспортными происшествиями призывает по радио: "Ло ласим пас аль hа-пас hа-лаван". "hа-пас hа-лаван" – сплошная разделительная черта на дороге, которую ни в коем случае нельзя пересекать. Идиома "ласим пас" точно переводится русским "похерить", значит, поставить букву "хер", перечеркнуть крестиком, отменить, игнорировать. "Хер" - так называли букву "х" в те времена, когда "п" называли "покой", и поэтому "расположить столы покоем" означает – буквой "п". На иврите в этом случае говорят: "бе-цурат "хет". Что любопытно - ивритское "хет", как и русское "покой", тоже имеет два смысла: буква и – грех. Легко сконструировать шутку, в которой обыгрываются два эти смысла. Но учтите, что пишутся эти слова – "хет"-буква и "хет"-грех по-разному. Кстати, прерывистая белая полоса (которую можно пересекать) – "кав мекувкав".

Репортаж о положении на дорогах: "квиш hа-хоф матхиль леhицтофеф". Не знаю, есть ли в русско-ивритских словарях глагол "леhицтофеф"; можно обойтись и без словарей, заодно научимся распознавать и понимать такого рода глаголы. Во-первых, вспоминаем, что если в корне есть буква "цади", то в таком "биньяне", в такой конструкции, она меняется местами с буквой "таф" – ради благозвучия (по правилам следует произносить "леитцофеф", но можно сломать язык). А кроме того "таф" превращается в "тет". В данном случае глагол "биньяна" "hитпаэль" образован от корня "цади-пей-пей". Мы знаем слово "цафуф" – тесно. Значит, репортер сказал, что на Приморском шоссе становится тесно от машин, начинаются "пробки".

בואי אלי לארוחת צעריים * צהריים * צער לך וצער לי, על כך מעידות העיניים, בואי אלי לארוחת צעריים *
מספר זוגי * דלתיים-משקפיים-מספריים * יומיים, שנתיים, דקותיים *
לא לשים פס על הפס הלבן * בצורת ח' * חטא * קו מקווקו * כביש החוף מתחיל להצטופף * צפוף


Перевод предыдущего анекдота:

- אבא, מי זה – קרל מרקס?
- היה כלכלן כזה.
- כמו הדוד שלנו אברהם?
- לא, הדוד שלך אברהם – כלכלן בכיר.

Следующий анекдот на перевод

Две матери:
- Моя дочь ничего мне не рассказывает. Я ужасно беспокоюсь.
- Я тоже. Моя дочь рассказывает мне все.