В погоне за миражом, или Печальные уроки прошлого
...Мы потерялись. Потерялись на дороге к президентской резиденции в Кемп-Дэвиде. Было уже темно, холодно и ветрено, в темноте мы не могли различить указателей и не знали, куда едем. Оставалось только подтрунивать над собой. Я в шутку сказал Денису Россу, который в то время был американским посредником по мирному урегулированию на Ближнем Востоке и одним из организаторов израильско-палестинского саммита, что если мы не можем даже найти резиденцию, то уже тем более вряд ли поможем Биллу Клинтону примирить Эхуда Барака с Ясером Арафатом. Как оказалось, этот юмор висельника в полной мере отразил реальность, о которой мы тогда еще не подозревали.
Сегодня, спустя десять лет после Кемп-Дэвида, мы оказались в сходной ситуации. Тогда готовый рискнуть во имя мира израильский премьер убедил также готового рискнуть во имя мира американского президента созвать исторический саммит с участием не хотевшего рисковать во имя мира палестинского лидера. Эти благие намерения открыли двери волне насилия, хаоса и террора и надолго подорвали саму надежду на достижение мира. Обе стороны были отравлены ядом горечи, взаимного подозрения и разочарования. Травма, пережитая обоими народами, оказалась столь велика, что сама идея окончательного мира превратилась в иллюзию и даже насмешку. Ни палестинцы, ни израильтяне так и не восстановились полностью от пережитых потрясений.
История провала Кемп-Дэвида обретает необычайную актуальность в наши дни, когда готовый к риску во имя мира президент США пытается убедить пойти на риск, опять-таки во имя мира, израильского премьера и принять судьбоносные решения на Ближнем Востоке.
Попробуем проанализировать ситуацию и определить, насколько оправдан и целесообразен этот риск. Есть ли у нынешнего президента США всеобъемлющий план мирного урегулирования? И если он есть, сможет ли он убедить обе конфликтующие стороны принять его компромиссные предложения и тем самым перебросить мост через пропасть недоверия и враждебности между израильтянами и палестинцами? Или он надеется, что саммит с участием лидеров обоих народов станет прорывом в буксующем мирном процессе, после чего принципиальные расхождения и недоверие исчезнут, словно бы их и не было?
Какой бы путь Обама ни выбрал (а возможно, он предпочтет все три варианта сразу), ему не следует игнорировать произошедшую в 2000 году последнюю масштабную попытку достичь соглашения между израильтянами и палестинцами по ключевым вопросам конфликта: Иерусалиму, границам, безопасности и беженцам.
Будьте осторожны, г-н президент! Если вы делаете крупную ставку на саммит в надежде сорвать крупный политический куш, то будьте готовы к провалу. Марк Твен писал, что история не повторяется, но происходящие события резонируют друг с другом, и вам стоит прислушаться к эху событий, начавшихся в июле 2000 года. По крайней мере, чтобы не допустить повторения уже допущенных ошибок, нужно уяснить три урока.
Во-первых, прояснить исходные позиции, которые занимают израильтяне и палестинцы. В 2000 году мы не сделали этого, бросившись с головой в омут переговорного процесса. Представляй мы отчетливо позиции сторон, мы осознали бы, что их разделяет пропасть и что ни Арафат, ни Барак не готовы заплатить цену, необходимую чтобы перекрыть эту пропасть и тем самым завершить конфликт.
Разумеется, любой саммит таит в себе риск провала, и ни один посредник не может со стопроцентной точностью прогнозировать, как поведет себя каждая из конфликтующих сторон. Саммиты в некотором смысле похожи на процесс горячей обработки под давлением. На пике переговоров, с учетом меняющихся обстоятельств, предполагаемых потерь и дивидендов, лидеры стран могут существенно пересмотреть свои исходные позиции. Однако в июле 2000 года это было невозможно: между двумя сторонами лежала не просто пропасть, это был Гранд-Каньон. И дело было даже не во взаимных претензиях, но в полном отсутствии доверия партнеров друг к другу.
Мы повели себя глупо и допустили очень серьезные просчеты. Мы должны были выдвигать реалистичные цели, а не устремляться за миражом.
Второе правило, необходимое, чтобы избежать провала: надо отдавать себе отчет, где ты стоишь, когда организуешь подобный саммит. Это правило не было соблюдено, и в результате Билл Клинтон, будучи блестящим политиком и приверженцем мира, оказался заложником процесса, который сам же и инициировал. Не он управлял Кемп-Дэвидом, Кемп-Дэвид управлял им. Это в значительной степени наша вина, так как мы не предоставили ему реалистичной стратегии. Во многом это произошло потому, что мы позволили Арафату и Бараку продвигать собственные цели и не разработали жесткие рамки саммита с ясными задачами и структурой.
Надо сказать, Барак был в большей степени готов к риску, но мы даже не смогли разыграть и эту карту. Саммит продолжался 13 дней, но уже после четырех дней переговоров стало ясно, что мы потерпели фиаско. Мы представили израильскому премьеру перечень компромиссных предложений, и он отверг их. Мы послушно забрали свой реестр назад и переработали его так, чтобы он соответствовал позициям Барака. Когда он принял наш пакет предложений, мы передали его Арафату, и теперь уже палестинский лидер отверг их.
Когда малые страны и народы говорят «нет» великой державе без каких-либо серьезных последствий для себя, великая держава, выступающая в качестве посредника, теряет доверие к ней, уважение и рычаги влияния. Поэтому прежде чем приступать к саммиту необходимо выработать собственную четкую позицию и установить переговорные рамки, которых следует неуклонно придерживаться. Мы не должны позволять конфликтующим сторонам навязывать нам свои условия и ход переговоров. Напротив, сообразуясь с позициями сторон, мы должны вести их в русле своей стратегии.
Третье правило: не следует метаться между сторонами, пытаясь ублажить каждую из них. Мы не следовали этому принципу. Используя терминологию Генри Киссинджера, мы слишком часто исполняли роль адвокатов Израиля вместо того чтобы понять, что должны в качестве объективных посредников представлять обе стороны, и цель наших усилий - не достижение выгоды одной из сторон, но подписание долгосрочного политического соглашения.
Кроме того, позиция Арафата крайне усложнила нашу задачу. Он приехал в Кемп-Дэвид не для того, чтобы вести серьезные переговоры, но чтобы в качестве слабейшей стороны обеспечить себе политическое выживание, получить максимум от Барака и при этом сохранить хорошие отношения с Клинтоном. У соглашения не было шансов, поскольку отправной точкой переговоров для нас было стремление согласовать свои позиции с Бараком. Во всех вопросах мы учитывали, прежде всего, насколько то или иное решение будет приемлемо для Израиля и спешили за одобрением в первую очередь к израильтянам.
Десять лет назад шансы на достижение мирного соглашения были очень невелики. Сегодня они еще меньше из-за взаимного недоверия сторон и печального опыта недавнего прошлого. Однако Обама, который видит себя лидером, способным изменить мир, может решиться пойти на рискованные шаги, чтобы заставить стороны достичь окончательного урегулирования. И тут он может переоценить свои силы.
В случае если Обама попытается пойти по стопам Клинтона, ему необходимо сделать выводы из печальных уроков июля 2000 года в Кемп-Дэвиде. Он должен твердо знать, на какие уступки готова пойти каждая из сторон, соглашаясь на участие в саммите. Должен оценить глубину расхождений между партнерами по переговорам и возможность ее преодоления. Должен полностью контролировать ход и структуру переговоров, не позволяя сторонам навязать себе их волю. И он не должен пытаться «выжать» уступки из одной из сторон за счет другой.
Попытка игнорировать уроки Кемп-Дэвида приведет к еще одному крупному политическому провалу и новой вспышке насилия и нестабильности на Ближнем Востоке. По иронии судьбы, президент, стремящийся достичь окончательного решения израильско-палестинского конфликта, может неумелыми и непродуманными действиями похоронить последние шансы на его достижение.
Аарон Дэвид Миллер
Автор - сотрудник Международного центра Вудро Вильсона. В прошлом - советник госсекретарей Демократической и Республиканской партий по ближневосточному урегулированию. Участвовал в переговорах в Кемп-Дэвиде.
Los Angeles Times
Перевод Давида Маркова
Полный дайджест публикаций Jerusalem Post читайте в газете "Новости недели"
Сегодня, спустя десять лет после Кемп-Дэвида, мы оказались в сходной ситуации. Тогда готовый рискнуть во имя мира израильский премьер убедил также готового рискнуть во имя мира американского президента созвать исторический саммит с участием не хотевшего рисковать во имя мира палестинского лидера. Эти благие намерения открыли двери волне насилия, хаоса и террора и надолго подорвали саму надежду на достижение мира. Обе стороны были отравлены ядом горечи, взаимного подозрения и разочарования. Травма, пережитая обоими народами, оказалась столь велика, что сама идея окончательного мира превратилась в иллюзию и даже насмешку. Ни палестинцы, ни израильтяне так и не восстановились полностью от пережитых потрясений.
История провала Кемп-Дэвида обретает необычайную актуальность в наши дни, когда готовый к риску во имя мира президент США пытается убедить пойти на риск, опять-таки во имя мира, израильского премьера и принять судьбоносные решения на Ближнем Востоке.
Попробуем проанализировать ситуацию и определить, насколько оправдан и целесообразен этот риск. Есть ли у нынешнего президента США всеобъемлющий план мирного урегулирования? И если он есть, сможет ли он убедить обе конфликтующие стороны принять его компромиссные предложения и тем самым перебросить мост через пропасть недоверия и враждебности между израильтянами и палестинцами? Или он надеется, что саммит с участием лидеров обоих народов станет прорывом в буксующем мирном процессе, после чего принципиальные расхождения и недоверие исчезнут, словно бы их и не было?
Какой бы путь Обама ни выбрал (а возможно, он предпочтет все три варианта сразу), ему не следует игнорировать произошедшую в 2000 году последнюю масштабную попытку достичь соглашения между израильтянами и палестинцами по ключевым вопросам конфликта: Иерусалиму, границам, безопасности и беженцам.
Будьте осторожны, г-н президент! Если вы делаете крупную ставку на саммит в надежде сорвать крупный политический куш, то будьте готовы к провалу. Марк Твен писал, что история не повторяется, но происходящие события резонируют друг с другом, и вам стоит прислушаться к эху событий, начавшихся в июле 2000 года. По крайней мере, чтобы не допустить повторения уже допущенных ошибок, нужно уяснить три урока.
Во-первых, прояснить исходные позиции, которые занимают израильтяне и палестинцы. В 2000 году мы не сделали этого, бросившись с головой в омут переговорного процесса. Представляй мы отчетливо позиции сторон, мы осознали бы, что их разделяет пропасть и что ни Арафат, ни Барак не готовы заплатить цену, необходимую чтобы перекрыть эту пропасть и тем самым завершить конфликт.
Разумеется, любой саммит таит в себе риск провала, и ни один посредник не может со стопроцентной точностью прогнозировать, как поведет себя каждая из конфликтующих сторон. Саммиты в некотором смысле похожи на процесс горячей обработки под давлением. На пике переговоров, с учетом меняющихся обстоятельств, предполагаемых потерь и дивидендов, лидеры стран могут существенно пересмотреть свои исходные позиции. Однако в июле 2000 года это было невозможно: между двумя сторонами лежала не просто пропасть, это был Гранд-Каньон. И дело было даже не во взаимных претензиях, но в полном отсутствии доверия партнеров друг к другу.
Мы повели себя глупо и допустили очень серьезные просчеты. Мы должны были выдвигать реалистичные цели, а не устремляться за миражом.
Второе правило, необходимое, чтобы избежать провала: надо отдавать себе отчет, где ты стоишь, когда организуешь подобный саммит. Это правило не было соблюдено, и в результате Билл Клинтон, будучи блестящим политиком и приверженцем мира, оказался заложником процесса, который сам же и инициировал. Не он управлял Кемп-Дэвидом, Кемп-Дэвид управлял им. Это в значительной степени наша вина, так как мы не предоставили ему реалистичной стратегии. Во многом это произошло потому, что мы позволили Арафату и Бараку продвигать собственные цели и не разработали жесткие рамки саммита с ясными задачами и структурой.
Надо сказать, Барак был в большей степени готов к риску, но мы даже не смогли разыграть и эту карту. Саммит продолжался 13 дней, но уже после четырех дней переговоров стало ясно, что мы потерпели фиаско. Мы представили израильскому премьеру перечень компромиссных предложений, и он отверг их. Мы послушно забрали свой реестр назад и переработали его так, чтобы он соответствовал позициям Барака. Когда он принял наш пакет предложений, мы передали его Арафату, и теперь уже палестинский лидер отверг их.
Когда малые страны и народы говорят «нет» великой державе без каких-либо серьезных последствий для себя, великая держава, выступающая в качестве посредника, теряет доверие к ней, уважение и рычаги влияния. Поэтому прежде чем приступать к саммиту необходимо выработать собственную четкую позицию и установить переговорные рамки, которых следует неуклонно придерживаться. Мы не должны позволять конфликтующим сторонам навязывать нам свои условия и ход переговоров. Напротив, сообразуясь с позициями сторон, мы должны вести их в русле своей стратегии.
Третье правило: не следует метаться между сторонами, пытаясь ублажить каждую из них. Мы не следовали этому принципу. Используя терминологию Генри Киссинджера, мы слишком часто исполняли роль адвокатов Израиля вместо того чтобы понять, что должны в качестве объективных посредников представлять обе стороны, и цель наших усилий - не достижение выгоды одной из сторон, но подписание долгосрочного политического соглашения.
Кроме того, позиция Арафата крайне усложнила нашу задачу. Он приехал в Кемп-Дэвид не для того, чтобы вести серьезные переговоры, но чтобы в качестве слабейшей стороны обеспечить себе политическое выживание, получить максимум от Барака и при этом сохранить хорошие отношения с Клинтоном. У соглашения не было шансов, поскольку отправной точкой переговоров для нас было стремление согласовать свои позиции с Бараком. Во всех вопросах мы учитывали, прежде всего, насколько то или иное решение будет приемлемо для Израиля и спешили за одобрением в первую очередь к израильтянам.
Десять лет назад шансы на достижение мирного соглашения были очень невелики. Сегодня они еще меньше из-за взаимного недоверия сторон и печального опыта недавнего прошлого. Однако Обама, который видит себя лидером, способным изменить мир, может решиться пойти на рискованные шаги, чтобы заставить стороны достичь окончательного урегулирования. И тут он может переоценить свои силы.
В случае если Обама попытается пойти по стопам Клинтона, ему необходимо сделать выводы из печальных уроков июля 2000 года в Кемп-Дэвиде. Он должен твердо знать, на какие уступки готова пойти каждая из сторон, соглашаясь на участие в саммите. Должен оценить глубину расхождений между партнерами по переговорам и возможность ее преодоления. Должен полностью контролировать ход и структуру переговоров, не позволяя сторонам навязать себе их волю. И он не должен пытаться «выжать» уступки из одной из сторон за счет другой.
Попытка игнорировать уроки Кемп-Дэвида приведет к еще одному крупному политическому провалу и новой вспышке насилия и нестабильности на Ближнем Востоке. По иронии судьбы, президент, стремящийся достичь окончательного решения израильско-палестинского конфликта, может неумелыми и непродуманными действиями похоронить последние шансы на его достижение.
Аарон Дэвид Миллер
Автор - сотрудник Международного центра Вудро Вильсона. В прошлом - советник госсекретарей Демократической и Республиканской партий по ближневосточному урегулированию. Участвовал в переговорах в Кемп-Дэвиде.
Los Angeles Times
Перевод Давида Маркова
Полный дайджест публикаций Jerusalem Post читайте в газете "Новости недели"
