Запасной ход для Абу-Мазена, или Много шума из ничего
Есть в Палестинской автономия такая примета – раз речь пошла об одностороннем провозглашении независимости, значит переговоры с Израилем вновь зашли в тупик.
Кстати, положил почин этому делу никто иной, как бессменный вождь палестинской революции и первый председатель ПА Ясер Арафат. Он, как помнится, провозгласил независимость в одностороннем порядке уже в 1988 году, сразу после того, как стало ясно, что его далеко идущие уступки – отказ от использования насилия и отмена пункта в хартии ООП, призывающего к уничтожению Израиля, – нисколько не приблизили его к далекому Эль-Кудсу.
Независимость эту никто, конечно, так и не признал, зато Арафат успел начеканить собственных палестинских динаров (интересно, где они сейчас?), а в Израиле успели здорово поволноваться по этому поводу. Все газеты обсуждали непредсказуемость международного сообщества: "А вдруг все же признают?", а также серьезные осложнения для Израиля "и что нам потом с этой независимой Палестиной делать?".
Трудно сказать, на что надеялся Арафат, который провозгласил независимость, прекрасно понимая, что шансов на то, что его затея увенчается успехом – никаких, однако если в список его целей входило создание шумихи и ажиотажа в израильской прессе, можно считать, что замысел этот отчасти удался.
Вот и сегодня Салам Файад и Абу-Мазен поговаривают о том, что "нет другого выхода, кроме одностороннего провозглашения независимости", а в Израиле уже лихорадочно просчитывают запасные ходы. Безусловно, по сравнению с 1988 годом ситуация на территориях и в Израиле изменилась: была создана Палестинская автономия, которая планировалась исключительно как промежуточный этап на пути к созданию независимого государства, повысился уровень политического самосознания среди палестинского населения, подросло еще одно поколение, не связанное пуповиной с Израилем и с израильтянами. Пришел к власти другой лидер, более прагматичный и приемлемый Западом, но менее авторитетный и самостоятельный, чем его предшественник.
Изменилось и отношение международного сообщества по отношению к Израилю, в особенности после войны в Ливане, антитеррористической операции в Газе и фиаско с турецкой флотилией в Средиземном море.
Вместе с тем, кардинальным образом изменились и сами палестинцы. Если раньше Арафату удалось предъявить миру фасад палестинского единства, и все разногласия и жесточайшие конфликты меркли перед высшей целью, то сегодня такой цели, а также единства и даже его видимости просто не существует в природе.
Объявление палестинского государства на территории Западного берега неприемлемо для Абу-Мазена и для палестинцев. Такой шаг означает конец политической карьеры "раиса". Объявление палестинской независимости в условиях конфликта де-юре означает признание власти ХАМАСа над Газой и отказ от значительной части палестинских территорий, претензий на Иерусалим и права на возвращение, что, в свою очередь, приведет к концу правления Абу-Мазена.
Как показала новейшая история Израиля, односторонние, несогласованные шаги вообще проблематичны и нередко – трагичны. Для палестинцев односторонние действия – это прежде всего поражение, отказ от всего того, о чем сегодня они ведут торг.
Это – про палестинцев. Другая сторона- ООН, США и Евросоюз сегодня являются спонсорами мирного процесса, и признание односторонней палестинской независимости подразумевает признание полного провала на поприще миротворческой деятельности. И вновь Газа. Границы будущего палестинского государства были обозначены еще после Шестидневной войны, и формальный дележ ПА на два государства – ХАМАСа и ФАТХа – не входит в планы ключевых игроков на международной арене.
Почему же тогда палестинцы продолжают говорить об одностороннем варианте? Вполне возможно, для того чтобы создать шумиху и ажиотаж в Израиле и таким образом оказать влияние на ход сильно буксующих переговоров. Как сказал когда-то Уинстон Черчилль, "демократия – это ужасная форма правления, но это лучшее из худшего". Возможно, что переговоры об урегулировании – не самый лучший возможный вариант для улаживания ближневосточных проблем, однако ничего лучшего до сих пор пока не придумали…
Кстати, положил почин этому делу никто иной, как бессменный вождь палестинской революции и первый председатель ПА Ясер Арафат. Он, как помнится, провозгласил независимость в одностороннем порядке уже в 1988 году, сразу после того, как стало ясно, что его далеко идущие уступки – отказ от использования насилия и отмена пункта в хартии ООП, призывающего к уничтожению Израиля, – нисколько не приблизили его к далекому Эль-Кудсу.
Независимость эту никто, конечно, так и не признал, зато Арафат успел начеканить собственных палестинских динаров (интересно, где они сейчас?), а в Израиле успели здорово поволноваться по этому поводу. Все газеты обсуждали непредсказуемость международного сообщества: "А вдруг все же признают?", а также серьезные осложнения для Израиля "и что нам потом с этой независимой Палестиной делать?".
Трудно сказать, на что надеялся Арафат, который провозгласил независимость, прекрасно понимая, что шансов на то, что его затея увенчается успехом – никаких, однако если в список его целей входило создание шумихи и ажиотажа в израильской прессе, можно считать, что замысел этот отчасти удался.
Вот и сегодня Салам Файад и Абу-Мазен поговаривают о том, что "нет другого выхода, кроме одностороннего провозглашения независимости", а в Израиле уже лихорадочно просчитывают запасные ходы. Безусловно, по сравнению с 1988 годом ситуация на территориях и в Израиле изменилась: была создана Палестинская автономия, которая планировалась исключительно как промежуточный этап на пути к созданию независимого государства, повысился уровень политического самосознания среди палестинского населения, подросло еще одно поколение, не связанное пуповиной с Израилем и с израильтянами. Пришел к власти другой лидер, более прагматичный и приемлемый Западом, но менее авторитетный и самостоятельный, чем его предшественник.
Изменилось и отношение международного сообщества по отношению к Израилю, в особенности после войны в Ливане, антитеррористической операции в Газе и фиаско с турецкой флотилией в Средиземном море.
Вместе с тем, кардинальным образом изменились и сами палестинцы. Если раньше Арафату удалось предъявить миру фасад палестинского единства, и все разногласия и жесточайшие конфликты меркли перед высшей целью, то сегодня такой цели, а также единства и даже его видимости просто не существует в природе.
Объявление палестинского государства на территории Западного берега неприемлемо для Абу-Мазена и для палестинцев. Такой шаг означает конец политической карьеры "раиса". Объявление палестинской независимости в условиях конфликта де-юре означает признание власти ХАМАСа над Газой и отказ от значительной части палестинских территорий, претензий на Иерусалим и права на возвращение, что, в свою очередь, приведет к концу правления Абу-Мазена.
Как показала новейшая история Израиля, односторонние, несогласованные шаги вообще проблематичны и нередко – трагичны. Для палестинцев односторонние действия – это прежде всего поражение, отказ от всего того, о чем сегодня они ведут торг.
Это – про палестинцев. Другая сторона- ООН, США и Евросоюз сегодня являются спонсорами мирного процесса, и признание односторонней палестинской независимости подразумевает признание полного провала на поприще миротворческой деятельности. И вновь Газа. Границы будущего палестинского государства были обозначены еще после Шестидневной войны, и формальный дележ ПА на два государства – ХАМАСа и ФАТХа – не входит в планы ключевых игроков на международной арене.
Почему же тогда палестинцы продолжают говорить об одностороннем варианте? Вполне возможно, для того чтобы создать шумиху и ажиотаж в Израиле и таким образом оказать влияние на ход сильно буксующих переговоров. Как сказал когда-то Уинстон Черчилль, "демократия – это ужасная форма правления, но это лучшее из худшего". Возможно, что переговоры об урегулировании – не самый лучший возможный вариант для улаживания ближневосточных проблем, однако ничего лучшего до сих пор пока не придумали…
