Дело Кацава, история с Алеф. Часть третья
Краткое изложение вердикта суда, продолжение:
В долгих и подробных показаниях, соответствующих и её показаниям в полиции, А. раскрыла перед судом изменяющееся отношение подсудимого к ней на протяжении её работы. Вначале он укрепил её статус и усилил её полномочия больше, чем всех остальных работников канцелярии. Подсудимый вселил в неё чувство, что она, по её словам, «королева», и без колебаний говорил ей, что при разногласиях между ней и другими старшими служащими предпочтёт её им. Это ощущение себя королевой сопровождалось подарками, приглашением А. на важные мероприятия и в официальные поездки, в бесконечных телефонных звонках днём и ночью. Параллельно процессу возведения на престол подсудимый пожелал получить возмещение и начал сексуальные домогательства, от прикосновений к груди, прикосновений к ногам, эротических разговоров и до просьб о сексе, пик которых пришёлся, по её словам, на два случая изнасилования.
В дополнение А. рассказала, что когда она не ответила подсудимому взаимностью, все переменилось, и он начал её преследовать, как лично, так и с помощью своих верных помощников Рафи Бен-Хура, Брукнера и др. Подсудимый лишил её должность сущностного наполнения, действовал в обход её полномочий, перекрывал ей доступ к своему графику, запретил ей участвовать в поездках, кричал на неё, оскорблял и унижал. В то же время его помощники стали забрасывать её письменными выговорами за любую мелочь и отравлять ей жизнь.
Пиком унижения стала её высадка из автомобиля по распоряжению подсудимого во время одной из поездок, после чего она была уволена.
Эти показания А., по поводу возвышения и коронования в надежде на возмещение в виде половых контактов, и отчуждение с унижением после отказа, полностью поддержаны в показаниях А. К., срок статьи по жалобе которой давно истёк, и её показания сделаны в рамках свидетельств «устаревших потерпевших», по поводу системы поведения и сходных действий.
А. К. также состояла на службе у подсудимого и занимала высокую должность. Мы услышали от А. К., что когда та пребывала с подсудимым по долгу службы в отеле, тот пытался совершить на неё сексуальное нападение, а когда она ему отказала, то хотя он прежде неоднократно говорил ей, что влюблён в неё, он стал её унижать, подверг её изоляции и лишил её должность сущностного наполнения. А. К. также перенесла унижения, подобные тем, которым подверглась А., в виде высаживания из машины во время официальной поездки.
Утверждение подсудимого о том, что А. К. тоже его оговаривает из-за его отказа принять её на работу в канцелярию президента оказалось несерьёзным, поскольку свидетельство А. К. также получило сильное подкрепление в виде показаний свидетельниц, подтверждающих, что они слышали от А. К. о её перипетиях в отношениях с подсудимым в реальном времени.
Попытки подсудимого опровергнуть версию А., согласно которой та была уволена из-за отказа ответить ему взаимностью, приводя свидетелей, которые свидетельствовали о её плохой работе, в стремлении доказать, что её увольнение было вызвано именно этим, были неудачными, свидетели оказались шаткой опорой, а само это утверждение – палкой о двух концах.
С одной стороны, подсудимый не держал бы на работе А. четырнадцать месяцев на столь ответственной работе (он даже продлил её контракт), если бы действительно считал, что она плохо работает. С другой стороны – если он и правда так считал, и всё равно её не увольнял, это указывает на его опасения относительно того, что А.выдаст тёмные тайны, которые она держит при себе, и поэтому оттягивал её увольнение.
Так или иначе, утверждение подсудимого неприемлемо.
Мы принимаем версию А., согласно которой процесс унижения и изоляции вплоть до увольнения происходил по одной-единственной причине, и это её отказ удовлетворить сексуальные требования подсудимого.
Обвинение не удовлетворилось показаниями А., чтобы доказать случай изнасилования в отеле, и когда подсудимый заявил, что его график, записанный в его ежедневнике тав/120, не соответствует утверждению, согласно которому он находился в отеле, были представлены вещественные доказательства, подтверждающие, что подсудимый пребывал в отеле «Плаза» в Иерусалиме в указанный день.
Прежде всего, обвинение представило справку о заказе номера для подсудимого от 17.6.1998, отправленном в отель по факсу в 17:40, и целью этого заказа, согласно справке, был отдых на несколько часов.
Также обвинение представило внутренний документ из канцелярии гендиректора министерства туризма, являющийся счётом об оплате 196 шек. за «мероприятие с участием особо важных персон … номер Моше Кацава», и в нём налоговая квитанция на имя подсудимого за использование VIDU в номере 1817 от 17.6.1998. Ещё обвинение представило распечатку исходящих звонков из отеля «Плаза» на тот день, и вместе с этим распечатку входящих звонков на мобильный телефон А. за тот же день. Распечатки звонков подтверждают утверждение А., согласно которому, когда та приехала в отель, ей позвонил подсудимый и попросил подняться к нему в номер, так как в распечатках имеются исходящий звонок из отеля «Плаза» и входящий звонок на мобильный телефон А. Ещё один звонок сделан из номера 1817 в 19:37 в канцелярию министра туризма, на номер, на который шофёр подсудимого звонил, чтобы быть на связи с канцелярией, и это тоже свидетельствует о том, что подсудимый пребывал в отеле в то самое время, и в это же время, как явствует из другой распечатки, А. отвечала на звонки, сделанные на стационарный телефон у себя дома.
Так что утверждение подсудимого о том, что А. заказала этот номер для себя самой и именно она находилась там с кем-то другим, нами отклоняется.
В дополнение к этому, подсудимый утверждал, что его ежедневник 120/тав, который он называл «Книгой хроник», противоречит утверждениям о его пребывании в отеле и об изнасиловании А. из-за плотного графика, записанного в ежедневнике, и из-за встреч, в которых он участвовал.
Легко выяснить, что из записей в ежедневнике 120/тав невозможно сделать никаких выводов и нельзя строить на его основе никаких утверждений по той простой причине, что журнал вообще не обновлялся, вопреки словам подсудимого, согласно которым журнал заполнялся ежедневно, пусть даже задним числом. Примеров тому имеется в изобилии.
Посмотрим, к примеру, на листы ежедневника, описывающие неделю с 7.9.98 по 11.9.98, когда подсудимый находился с визитом в Грузии. В ежедневнике 120/тав имеется набор записей относительно тех или иных мероприятий, в которых подсудимый должен был участвовать и которые не вычеркнуты из ежедневника, несмотря на то, что подсудимый находился за границей.
После неудачной попытки подсудимого опереться на ежедневник 120/тав как обеспечивающий ему алиби относительно происшествия в отеле, он попытался построить защиту на журнале свидетеля Хези Цаига и на содержащейся там записи, согласно которой 17.6.1998 состоялась встреча с ним в канцелярии подсудимого, в присутствии ещё одного человека. Но и этот журнал оказался шаткой опорой, так как выяснилось, что данная встреча вообще не содержится в ежедневнике подсудимого!
Отметим, что при отсутствии доказательной силы у ежедневника 120/тав исчезает и основа для прочих утверждений подсудимого, базирующихся на записях в этом ежедневнике, включая и те, что относятся к тому дню, в которой, согласно обвинению, было совершено изнасилование в канцелярии.
Продолжение следует
Часть первая со ссылкой на остальные
В долгих и подробных показаниях, соответствующих и её показаниям в полиции, А. раскрыла перед судом изменяющееся отношение подсудимого к ней на протяжении её работы. Вначале он укрепил её статус и усилил её полномочия больше, чем всех остальных работников канцелярии. Подсудимый вселил в неё чувство, что она, по её словам, «королева», и без колебаний говорил ей, что при разногласиях между ней и другими старшими служащими предпочтёт её им. Это ощущение себя королевой сопровождалось подарками, приглашением А. на важные мероприятия и в официальные поездки, в бесконечных телефонных звонках днём и ночью. Параллельно процессу возведения на престол подсудимый пожелал получить возмещение и начал сексуальные домогательства, от прикосновений к груди, прикосновений к ногам, эротических разговоров и до просьб о сексе, пик которых пришёлся, по её словам, на два случая изнасилования.
В дополнение А. рассказала, что когда она не ответила подсудимому взаимностью, все переменилось, и он начал её преследовать, как лично, так и с помощью своих верных помощников Рафи Бен-Хура, Брукнера и др. Подсудимый лишил её должность сущностного наполнения, действовал в обход её полномочий, перекрывал ей доступ к своему графику, запретил ей участвовать в поездках, кричал на неё, оскорблял и унижал. В то же время его помощники стали забрасывать её письменными выговорами за любую мелочь и отравлять ей жизнь.
Пиком унижения стала её высадка из автомобиля по распоряжению подсудимого во время одной из поездок, после чего она была уволена.
Эти показания А., по поводу возвышения и коронования в надежде на возмещение в виде половых контактов, и отчуждение с унижением после отказа, полностью поддержаны в показаниях А. К., срок статьи по жалобе которой давно истёк, и её показания сделаны в рамках свидетельств «устаревших потерпевших», по поводу системы поведения и сходных действий.
А. К. также состояла на службе у подсудимого и занимала высокую должность. Мы услышали от А. К., что когда та пребывала с подсудимым по долгу службы в отеле, тот пытался совершить на неё сексуальное нападение, а когда она ему отказала, то хотя он прежде неоднократно говорил ей, что влюблён в неё, он стал её унижать, подверг её изоляции и лишил её должность сущностного наполнения. А. К. также перенесла унижения, подобные тем, которым подверглась А., в виде высаживания из машины во время официальной поездки.
Утверждение подсудимого о том, что А. К. тоже его оговаривает из-за его отказа принять её на работу в канцелярию президента оказалось несерьёзным, поскольку свидетельство А. К. также получило сильное подкрепление в виде показаний свидетельниц, подтверждающих, что они слышали от А. К. о её перипетиях в отношениях с подсудимым в реальном времени.
Попытки подсудимого опровергнуть версию А., согласно которой та была уволена из-за отказа ответить ему взаимностью, приводя свидетелей, которые свидетельствовали о её плохой работе, в стремлении доказать, что её увольнение было вызвано именно этим, были неудачными, свидетели оказались шаткой опорой, а само это утверждение – палкой о двух концах.
С одной стороны, подсудимый не держал бы на работе А. четырнадцать месяцев на столь ответственной работе (он даже продлил её контракт), если бы действительно считал, что она плохо работает. С другой стороны – если он и правда так считал, и всё равно её не увольнял, это указывает на его опасения относительно того, что А.выдаст тёмные тайны, которые она держит при себе, и поэтому оттягивал её увольнение.
Так или иначе, утверждение подсудимого неприемлемо.
Мы принимаем версию А., согласно которой процесс унижения и изоляции вплоть до увольнения происходил по одной-единственной причине, и это её отказ удовлетворить сексуальные требования подсудимого.
Обвинение не удовлетворилось показаниями А., чтобы доказать случай изнасилования в отеле, и когда подсудимый заявил, что его график, записанный в его ежедневнике тав/120, не соответствует утверждению, согласно которому он находился в отеле, были представлены вещественные доказательства, подтверждающие, что подсудимый пребывал в отеле «Плаза» в Иерусалиме в указанный день.
Прежде всего, обвинение представило справку о заказе номера для подсудимого от 17.6.1998, отправленном в отель по факсу в 17:40, и целью этого заказа, согласно справке, был отдых на несколько часов.
Также обвинение представило внутренний документ из канцелярии гендиректора министерства туризма, являющийся счётом об оплате 196 шек. за «мероприятие с участием особо важных персон … номер Моше Кацава», и в нём налоговая квитанция на имя подсудимого за использование VIDU в номере 1817 от 17.6.1998. Ещё обвинение представило распечатку исходящих звонков из отеля «Плаза» на тот день, и вместе с этим распечатку входящих звонков на мобильный телефон А. за тот же день. Распечатки звонков подтверждают утверждение А., согласно которому, когда та приехала в отель, ей позвонил подсудимый и попросил подняться к нему в номер, так как в распечатках имеются исходящий звонок из отеля «Плаза» и входящий звонок на мобильный телефон А. Ещё один звонок сделан из номера 1817 в 19:37 в канцелярию министра туризма, на номер, на который шофёр подсудимого звонил, чтобы быть на связи с канцелярией, и это тоже свидетельствует о том, что подсудимый пребывал в отеле в то самое время, и в это же время, как явствует из другой распечатки, А. отвечала на звонки, сделанные на стационарный телефон у себя дома.
Так что утверждение подсудимого о том, что А. заказала этот номер для себя самой и именно она находилась там с кем-то другим, нами отклоняется.
В дополнение к этому, подсудимый утверждал, что его ежедневник 120/тав, который он называл «Книгой хроник», противоречит утверждениям о его пребывании в отеле и об изнасиловании А. из-за плотного графика, записанного в ежедневнике, и из-за встреч, в которых он участвовал.
Легко выяснить, что из записей в ежедневнике 120/тав невозможно сделать никаких выводов и нельзя строить на его основе никаких утверждений по той простой причине, что журнал вообще не обновлялся, вопреки словам подсудимого, согласно которым журнал заполнялся ежедневно, пусть даже задним числом. Примеров тому имеется в изобилии.
Посмотрим, к примеру, на листы ежедневника, описывающие неделю с 7.9.98 по 11.9.98, когда подсудимый находился с визитом в Грузии. В ежедневнике 120/тав имеется набор записей относительно тех или иных мероприятий, в которых подсудимый должен был участвовать и которые не вычеркнуты из ежедневника, несмотря на то, что подсудимый находился за границей.
После неудачной попытки подсудимого опереться на ежедневник 120/тав как обеспечивающий ему алиби относительно происшествия в отеле, он попытался построить защиту на журнале свидетеля Хези Цаига и на содержащейся там записи, согласно которой 17.6.1998 состоялась встреча с ним в канцелярии подсудимого, в присутствии ещё одного человека. Но и этот журнал оказался шаткой опорой, так как выяснилось, что данная встреча вообще не содержится в ежедневнике подсудимого!
Отметим, что при отсутствии доказательной силы у ежедневника 120/тав исчезает и основа для прочих утверждений подсудимого, базирующихся на записях в этом ежедневнике, включая и те, что относятся к тому дню, в которой, согласно обвинению, было совершено изнасилование в канцелярии.
Продолжение следует
Часть первая со ссылкой на остальные
