Последний бастион порядочности (панегирик публициста)
В моем израильском паспорте ("теудат-зеут") ниже обычной даты рождения (по так называемому гражданскому календарю) еще написано, что я родился в "ту-би-шват".
Знаменательная дата еврейского календаря.
Не только потому, что это замечательный праздник, во время которого исполняется сладкая "мицва" – поедать семь разных названий плодов (хотя уже это само по себе совсем неплохо). И не только потому, что в "ту би-шват" евреи в Израиле празднуют День рождения деревьев, народ выходит на посадки, а я по своим взглядам очень близок к "зеленому движению", радуюсь при виде каждого саженца и бережно храню все открытки, которые прислали из Еврейского Национального фонда после рождения каждого из моих внуков с уведомлением о том, что в таком-то лесу в его/ее честь посажено дерево.
Ту би-шват - это еще и день первого заседания Кнессета первого созыва, официальный день рождения израильского парламента. И год сходится.
Небольшая справка. Первый Кнессет новопровозглашенного государства был избран всеобщим голосованием в январе 1949 года, а первое торжественное заседание нашего парламента состоялось в Иерусалиме в "ту-би-шват". Открыл заседание президент страны Хаим Вейцман, который затем передал председательский молоток избранному на этот пост Йосефу Шпринцаку.
Может, видя в нашем парламенте своего ровесника, я с особым интересом наблюдаю за его работой и всякий раз болезненно воспринимаю огульную, необоснованную критику в адрес наших народных избранников.
Нет, шутки в сторону, я самым серьезным образом считаю, что израильский парламент – это самый прекрасный политический институт в нашей стране.
Я не ослеплен безоговорочной любовью к этой "говорильне" (так с французского переводится слово "парламент"), все вижу, все замечаю и отмечаю. И хорошее, и плохое.
Туда избирают и людей, крепко стоящих обеими ногами на земле - и тех, кто оторван от действительности, парит в облаках; и высоколобых интеллектуалов – и малообразованных краснобаев от сохи и станка, и рафинированных интеллигентов – и мужланов; там есть и многодетные матери, и сторонники однополой любви.
Есть просто красивые люди – а есть ну такие рожи! Но что поделаешь – все эти личности и составляют наше общество, а парламент должен быть его точным срезом. Сидят там законодатели глупые, бездарные, необразованные, ленивые, злонамеренные. Но есть трудолюбивые, преданные идее. Есть патриоты - и злопыхатели. Есть достойные люди – и есть одиозные личности. Есть карьеристы, и есть глубоко порядочные люди. Я прекрасно вижу, что некоторые заседатели там либо просто просиживают штаны и юбки, либо действуют - по глупости или по злобе – во вред стране, народу. Есть там мои единомышленники, и те, чьи политические взгляды прямо противоположны моим. Есть те, кого так и тянет назвать "пятой колонной". Но надо понимать, что если воспрепятствовать избранию в Кнессет ваших оппонентов, то очень скоро туда не смогут попасть и те, кого вы считаете ходячей совестью. Поэтому нельзя вводить ограничения и запреты, исходя из чьих-то взглядов и вкусов. Недостатки Кнессета – это естественное продолжение его достоинств.
В Кнессете ругаются, прибегая к непарламентским выражениям? Дело иной раз чуть не доходит до потасовки? Все это нисколько не умаляет в моих глазах значимость этой организации. В таких случаях я вспоминаю репортажи из парламентов других стран, где народные избранники по-настоящему дерутся и такое иногда произносят, что хоть портреты прежних спикеров из зала выноси.
Если в Кнессет попадают люди, которых потом отдают под суд – что ж, есть в этом и наша заслуга, мы, избиратели, главный суверен страны, не были достаточно бдительными, не пытались понять, кому именно вручаем свою судьбу, а то и просто не пошли на выборы, махнув на все рукой.
Для того, чтобы представить правильно избранный парламент, я прибегну к образу из области химии (Вейцман все же был химиком!). Это большая колба, в которую наливают реагенты самой разной силы и цвета – от розового через синее с бурым и до черного. Если нагреть все это и хорошо встряхнуть, происходит чудо – раствор начинает бурлить и становится прозрачным. Можно обратиться и к физике: сложив вместе самые разные цвета радуги, мы получаем чистый белый свет.
Если мы говорим, что Израиль – единственная демократия на Ближнем Востоке и одна из самых прочных демократий в мире, то в основном благодаря Кнессету.
Чем больше войн идет в парламенте, чем больше пара выпускается там, тем спокойнее на улицах. Депутаты парламента, не желая терять голоса, защищают иногда наши интересы – то отменят повышение цен на воду, то какой-нибудь драконовский закон правительства в комиссиях замурыжат. Действуя не спеша, проявляя излишнюю осторожность и консерватизм, они гарантируют некоторую стабильность общества. Знаю, все знаю. Кнессет издает не только мудрые, но (не реже) и глупые, бестолковые, и вредные законы.
Все эти модные сейчас разговоры о "сильной руке", президентском правлении – завиральные идеи. Израиль – парламентская республика, и кажется мне, что при "лоскутности" населения (религиозные, атеисты, арабы, друзы, репатрианты, евреи разных общин и менталитетов) – это самое верное политическое устройство. Большое число фракций – не беда, а благо (в парламенте достаточно моногенной Турции – около тридцати фракций!) Если нашим "реформаторам" удастся заметно повысить электоральный барьер, это может стать катастрофой для страны. При нынешнем положении дел одна крупная партия может, лавируя между несколькими маленькими, сформировать более или менее устойчивое правительство, в котором сама же будет задавать тон. Если после "реформы" останутся две большие и две поменьше – то победившая на выборах большая будет полностью зависеть от одной из маленьких.
Нужно как зеницу ока беречь наш Кнессет, не позволить ограничить его в полномочиях.
Я с огорчением оглядываю административно-политический пейзаж нашей страны и вижу, что определенным образом ориентированные ивритоязычные СМИ подмяли под себя почти все остальные институты. У них под колпаком и верхушка полиции, и генералитет, и прокуратура, и суды. С оглядкой на них действуют министры правительства, лидеры многих партий. СМИ казнят и жалуют, возвышают и низвергают. И только депутаты Кнессета (не все, но многие!) позволяют себе фрондирование, бросают вызов всесильным СМИ, голосуют, не оглядываясь на них. Я снимаю шляпу перед их смелостью, потому что эти никем не выбранные "хозяева" нашей жизни злопамятны и мстительны, как только вы спотыкнетесь, они припомнят вам эту самостоятельность и подтолкнут, чтобы свалить. Тем мне менее депутаты бросаются в бой, защищают свои идеалы, то, во что верят. Разумеется, происходит это не от личного мужества людей – иначе почему бы этим героям не быть прокурорами и судьями; просто источник их силы зависит не от СМИ – иной раз их и выбирают в пику и назло особо крикливым журналистам. Например, депутаты от религиозных партий. Есть политики, чья популярность в определенной части народа растет прямо пропорционально той критике, которой их подвергают СМИ. Примеры вы можете привести сами.
Конечно, я в своих статьях нередко критикую нерадивых депутатов, их ротозейство, тугодумие. Но одновременно понимаю, что сама эта моя критика дозволена благодаря существованию нашего Кнессета.
Наша демократия сильна, и одно из доказательств этому – деятельность в Кнессете фракций, почти откровенно настроенных против существования Израиля.
Я понимаю, что почти все депутаты преследуют свои личные цели, но они знают, что достичь их могут, выполняя желания избирателей, защищая наши интересы, и в результате общий вектор движения общества оказывается более или менее удовлетворительным.
Кнессет служит гарантом того, что даже если правительство вдвое увеличит (через налоги) цену на горючее, сахар, хлеб и молоко, народ не выйдет громить лавки и полицейские участки, не пойдет сбрасывать премьеров и президентов – вмешается Кнессет и подправит слишком зарвавшуюся исполнительную власть.
Мы еще помним, что, когда в 1999 году израильтянам навязали самого неудачного премьера, который сразу наломал большое количество дров, именно Кнессет заставил его подать в отставку: правил этот Наполеон нами всего год (потом еще полгода у него были связаны руки, страна готовилась к перевыборам премьера).
Я считаю, что еще одно великое деяние Кнессет совершил сразу после последних выборов, мудро "подправив" искаженные результаты народного волеизъявления: правительство сформировал лидер не самой крупной по числу мандатов партии, а тот, кого поддержало большинство народных избранников.
Наш Кнессет – это последний бастион порядочности. Когда вам встретится статья очередного зубоскала, называющего себя фельетонистом, в котором он обливает грязью наш парламент - вспомните мои слова, поймите, что это дешевый популизм, заигрывание с читателями, слепое следование шаблонам.
Свой день рождения я, разумеется, отмечаю по гражданскому календарю, он далеко не всегда попадает на "ту-би-шват"; но и в этот праздник мы открываем за ужином бутылку хорошего красного вина. Сегодня вечером я непременно налью себе полный бокал и произнесу тост за наш парламент.
С днем рождения, Кнессет!
20.01.11
Знаменательная дата еврейского календаря.
Не только потому, что это замечательный праздник, во время которого исполняется сладкая "мицва" – поедать семь разных названий плодов (хотя уже это само по себе совсем неплохо). И не только потому, что в "ту би-шват" евреи в Израиле празднуют День рождения деревьев, народ выходит на посадки, а я по своим взглядам очень близок к "зеленому движению", радуюсь при виде каждого саженца и бережно храню все открытки, которые прислали из Еврейского Национального фонда после рождения каждого из моих внуков с уведомлением о том, что в таком-то лесу в его/ее честь посажено дерево.
Ту би-шват - это еще и день первого заседания Кнессета первого созыва, официальный день рождения израильского парламента. И год сходится.
Небольшая справка. Первый Кнессет новопровозглашенного государства был избран всеобщим голосованием в январе 1949 года, а первое торжественное заседание нашего парламента состоялось в Иерусалиме в "ту-би-шват". Открыл заседание президент страны Хаим Вейцман, который затем передал председательский молоток избранному на этот пост Йосефу Шпринцаку.
Может, видя в нашем парламенте своего ровесника, я с особым интересом наблюдаю за его работой и всякий раз болезненно воспринимаю огульную, необоснованную критику в адрес наших народных избранников.
Нет, шутки в сторону, я самым серьезным образом считаю, что израильский парламент – это самый прекрасный политический институт в нашей стране.
Я не ослеплен безоговорочной любовью к этой "говорильне" (так с французского переводится слово "парламент"), все вижу, все замечаю и отмечаю. И хорошее, и плохое.
Туда избирают и людей, крепко стоящих обеими ногами на земле - и тех, кто оторван от действительности, парит в облаках; и высоколобых интеллектуалов – и малообразованных краснобаев от сохи и станка, и рафинированных интеллигентов – и мужланов; там есть и многодетные матери, и сторонники однополой любви.
Есть просто красивые люди – а есть ну такие рожи! Но что поделаешь – все эти личности и составляют наше общество, а парламент должен быть его точным срезом. Сидят там законодатели глупые, бездарные, необразованные, ленивые, злонамеренные. Но есть трудолюбивые, преданные идее. Есть патриоты - и злопыхатели. Есть достойные люди – и есть одиозные личности. Есть карьеристы, и есть глубоко порядочные люди. Я прекрасно вижу, что некоторые заседатели там либо просто просиживают штаны и юбки, либо действуют - по глупости или по злобе – во вред стране, народу. Есть там мои единомышленники, и те, чьи политические взгляды прямо противоположны моим. Есть те, кого так и тянет назвать "пятой колонной". Но надо понимать, что если воспрепятствовать избранию в Кнессет ваших оппонентов, то очень скоро туда не смогут попасть и те, кого вы считаете ходячей совестью. Поэтому нельзя вводить ограничения и запреты, исходя из чьих-то взглядов и вкусов. Недостатки Кнессета – это естественное продолжение его достоинств.
В Кнессете ругаются, прибегая к непарламентским выражениям? Дело иной раз чуть не доходит до потасовки? Все это нисколько не умаляет в моих глазах значимость этой организации. В таких случаях я вспоминаю репортажи из парламентов других стран, где народные избранники по-настоящему дерутся и такое иногда произносят, что хоть портреты прежних спикеров из зала выноси.
Если в Кнессет попадают люди, которых потом отдают под суд – что ж, есть в этом и наша заслуга, мы, избиратели, главный суверен страны, не были достаточно бдительными, не пытались понять, кому именно вручаем свою судьбу, а то и просто не пошли на выборы, махнув на все рукой.
Для того, чтобы представить правильно избранный парламент, я прибегну к образу из области химии (Вейцман все же был химиком!). Это большая колба, в которую наливают реагенты самой разной силы и цвета – от розового через синее с бурым и до черного. Если нагреть все это и хорошо встряхнуть, происходит чудо – раствор начинает бурлить и становится прозрачным. Можно обратиться и к физике: сложив вместе самые разные цвета радуги, мы получаем чистый белый свет.
Если мы говорим, что Израиль – единственная демократия на Ближнем Востоке и одна из самых прочных демократий в мире, то в основном благодаря Кнессету.
Чем больше войн идет в парламенте, чем больше пара выпускается там, тем спокойнее на улицах. Депутаты парламента, не желая терять голоса, защищают иногда наши интересы – то отменят повышение цен на воду, то какой-нибудь драконовский закон правительства в комиссиях замурыжат. Действуя не спеша, проявляя излишнюю осторожность и консерватизм, они гарантируют некоторую стабильность общества. Знаю, все знаю. Кнессет издает не только мудрые, но (не реже) и глупые, бестолковые, и вредные законы.
Все эти модные сейчас разговоры о "сильной руке", президентском правлении – завиральные идеи. Израиль – парламентская республика, и кажется мне, что при "лоскутности" населения (религиозные, атеисты, арабы, друзы, репатрианты, евреи разных общин и менталитетов) – это самое верное политическое устройство. Большое число фракций – не беда, а благо (в парламенте достаточно моногенной Турции – около тридцати фракций!) Если нашим "реформаторам" удастся заметно повысить электоральный барьер, это может стать катастрофой для страны. При нынешнем положении дел одна крупная партия может, лавируя между несколькими маленькими, сформировать более или менее устойчивое правительство, в котором сама же будет задавать тон. Если после "реформы" останутся две большие и две поменьше – то победившая на выборах большая будет полностью зависеть от одной из маленьких.
Нужно как зеницу ока беречь наш Кнессет, не позволить ограничить его в полномочиях.
Я с огорчением оглядываю административно-политический пейзаж нашей страны и вижу, что определенным образом ориентированные ивритоязычные СМИ подмяли под себя почти все остальные институты. У них под колпаком и верхушка полиции, и генералитет, и прокуратура, и суды. С оглядкой на них действуют министры правительства, лидеры многих партий. СМИ казнят и жалуют, возвышают и низвергают. И только депутаты Кнессета (не все, но многие!) позволяют себе фрондирование, бросают вызов всесильным СМИ, голосуют, не оглядываясь на них. Я снимаю шляпу перед их смелостью, потому что эти никем не выбранные "хозяева" нашей жизни злопамятны и мстительны, как только вы спотыкнетесь, они припомнят вам эту самостоятельность и подтолкнут, чтобы свалить. Тем мне менее депутаты бросаются в бой, защищают свои идеалы, то, во что верят. Разумеется, происходит это не от личного мужества людей – иначе почему бы этим героям не быть прокурорами и судьями; просто источник их силы зависит не от СМИ – иной раз их и выбирают в пику и назло особо крикливым журналистам. Например, депутаты от религиозных партий. Есть политики, чья популярность в определенной части народа растет прямо пропорционально той критике, которой их подвергают СМИ. Примеры вы можете привести сами.
Конечно, я в своих статьях нередко критикую нерадивых депутатов, их ротозейство, тугодумие. Но одновременно понимаю, что сама эта моя критика дозволена благодаря существованию нашего Кнессета.
Наша демократия сильна, и одно из доказательств этому – деятельность в Кнессете фракций, почти откровенно настроенных против существования Израиля.
Я понимаю, что почти все депутаты преследуют свои личные цели, но они знают, что достичь их могут, выполняя желания избирателей, защищая наши интересы, и в результате общий вектор движения общества оказывается более или менее удовлетворительным.
Кнессет служит гарантом того, что даже если правительство вдвое увеличит (через налоги) цену на горючее, сахар, хлеб и молоко, народ не выйдет громить лавки и полицейские участки, не пойдет сбрасывать премьеров и президентов – вмешается Кнессет и подправит слишком зарвавшуюся исполнительную власть.
Мы еще помним, что, когда в 1999 году израильтянам навязали самого неудачного премьера, который сразу наломал большое количество дров, именно Кнессет заставил его подать в отставку: правил этот Наполеон нами всего год (потом еще полгода у него были связаны руки, страна готовилась к перевыборам премьера).
Я считаю, что еще одно великое деяние Кнессет совершил сразу после последних выборов, мудро "подправив" искаженные результаты народного волеизъявления: правительство сформировал лидер не самой крупной по числу мандатов партии, а тот, кого поддержало большинство народных избранников.
Наш Кнессет – это последний бастион порядочности. Когда вам встретится статья очередного зубоскала, называющего себя фельетонистом, в котором он обливает грязью наш парламент - вспомните мои слова, поймите, что это дешевый популизм, заигрывание с читателями, слепое следование шаблонам.
Свой день рождения я, разумеется, отмечаю по гражданскому календарю, он далеко не всегда попадает на "ту-би-шват"; но и в этот праздник мы открываем за ужином бутылку хорошего красного вина. Сегодня вечером я непременно налью себе полный бокал и произнесу тост за наш парламент.
С днем рождения, Кнессет!
20.01.11
