Исламисты на марше, но Запад по-прежнему пребывает в сомнамбулическом состоянии
Иорданский феномен
Опрос общественного мнения, проведенный недавно известным американским исследовательским институтом Pew в странах Ближнего Востока, показал недвусмысленную тенденцию к усилению в мусульманских странах исламистской идеологии и воинствующих экстремистских группировок. Анализ этого явления институтом Pew, впрочем, носит весьма размытый характер и потому нуждается в дополнительном осмыслении происходящего.
Например, оценивая отношение арабов к ХАМАСу и «Хизбалле», аналитики центра Pew пишут о «смещенном восприятии этих группировок населением, притом что «Аль-Каида» и Осама бин-Ладен не пользуются здесь популярностью».
Так ли это? В Иордании, например, приверженцы «Хизбаллы» составили 55% опрошенных (против 43%, которые негативно относятся к данной группировке), а ХАМАСа - 60% (против 34%). Это впечатляющие цифры, и они еще больше впечатляют, если принять во внимание тот факт, что Иордания - суннитское государство, чье правительство пытается противодействовать растущим амбициям Ирана и Сирии. В то же время «Хизбалла», как известно, является агентом и ставленником иранцев и сирийцев. Поэтому не может не вызывать удивления и беспокойства тот факт, что подавляющее большинство населения в этой стране восхищается и сочувствует данной группировке вопреки политике режима. Речь идет о феномене, который труднообъясним с точки зрения религиозных пристрастий и национальных интересов иорданцев.
Симпатии к ХАМАСу более понятны, учитывая, что эта группировка претендует на роль освободителя палестинского народа, а палестинцы составляют большую часть населения Хашимитского королевства. Общественное мнение, формируемое местными СМИ, мало чем отличается от позиции ХАМАСа. К этому следует добавить настороженное и даже враждебное отношение к ФАТХу и ПА в Иордании. Тем не менее обращает на себя внимание то, что уровень поддержки местным населением ХАМАСа, руководство которого иорданский режим выслал из страны, необычайно высок.
Почему арабы-сунниты Иордании, чье правительство является одним из наиболее умеренных в регионе, поддерживают эти группировки? Одной из причин, лежащей на поверхности, является то, что обе организации находятся на передовой борьбы с Израилем. Но, судя по всему, далеко не последнее значение имеет и то, что оба движения являются ударной силой революционного ислама. И здесь нет противоречия. Исламисты воспринимаются арабскими массами как идейные, незапятнанные в моральном отношении, более отчаянные и непреклонные бойцы, нежели сторонники националистических движений. Мусульмане видят в них освободителей, готовых пожертвовать жизнями за торжество ислама и возвращение мусульманскому миру его былой славы. Поддерживая эти движения, арабы сигнализируют, что делают ставку на «джихад», а не на мир и процветание. И, наконец, напомним, что обе эти группировки придерживаются крайне антизападной и антиамериканской позиций. Симпатизируя им, арабы тем самым недвусмысленно расставляют акценты в своих приоритетах.
Теперь обратимся к «Аль-Каиде». Утверждение, что отношение к этой группировке однозначно негативно, вряд ли соответствует действительности. В той же Иордании «Аль-Каиде» благоволят 34% опрошенных. Следует помнить, что «Аль-Каида» осуществила теракты не только в США и соседнем с Иорданией Ираке, но и в самом Хашимитском королевстве. И тем не менее в арабской стране, считающейся самой дружественной Западу, треть жителей выступает в поддержку данной организации. Это уже никак нельзя увязать с антизападными настроениями. Можно ли рассчитывать на модернизацию и стабильность в стране, треть населения которой симпатизирует террористам, убивавшим их собственных граждан?
Египет: сторонники «Аль-Каиды»
В Египте «Хизбаллу» поддерживают «только» 30% опрошенных (66% выступают против) и ХАМАС - 49% (против - 48%). 20% импонирует «Аль-Каида» (против - 72%). Это более оптимистичная статистика, чем в случае с Иорданией, однако следует напомнить, что симпатии к «Хизбалле» испытывают и "Мусульманские братья", чей религиозный экстремизм ничем не меньше, чем у «Хизбаллы». Просто "Мусульманские братья" - сунниты, а боевики «Хизбаллы» - шииты, что и определяет раскол и затаенную вражду между ними.
Египетское правительство обвиняет «Хизбаллу» в дестабилизации ситуации в стране и подрыве национальных интересов. ХАМАС в Каире также рассматривают в качестве угрозы безопасности.
Однако, несмотря на жесткую позицию правящего режима в отношении двух указанных группировок, несмотря цензуру и действия сил безопасности, пятая часть населения Египта поддерживает наиболее экстремистскую террористическую организацию за пределами своей страны, а одна треть симпатизирует шиитской радикальной структуре, являющейся ударной силой враждебного египтянам Ирана. При этом остается не вполне ясным, какая часть египетского населения выступает за создание исламской республики в самом Египте, хотя это лучше всего свидетельствовало бы о настроениях на «египетской улице».
Турция: менее радикальны, чем власть
В Ливане симпатии населения традиционно распределяются по этническо-религиозному признаку. 94% шиитов этой страны поддерживают «Хизбаллу» (только 5% шиитов относятся негативно к этой группировке). Среди суннитов результаты практически прямо противоположные: за «Хизбаллу» - только 12% против - 84%. 87% христианского населения выступают против ведущей шиитской группировки и лишь 10% относятся к ней благожелательно. Эти цифры свидетельствуют, что «Хизбалла» не получит поддержки всего населения на выборах и сможет придти к власти только посредством переворота при помощи Ирана и Сирии, а также содействии местных коллаборационистов.
Каково отношение ливанцев к «Аль-Каиде»? Ответ говорит сам за себя: за - 3%, против - 94%! В чем причина такого неприятия «джихада»? Христиане и сунниты не хотят создания в стране фундаменталистского режима, в то время как «Хизбалла» прекрасно осознает, что «Аль-Каида» ненавидит шиитов не меньше, чем «неверных».
И, наконец, Турция. Общественное мнение здесь полярно тому, что сложилось в Иордании. Только 5% симпатизируют «Хизбалле», в то время как против этой группировки вступают 74%. Лишь 9% поддерживают ХАМАС, притом что 67% испытывают негативное отношение к этой структуре. И всего 4% солидарны с «Аль-Каидой» против 74% тех, кто не принимает ее лозунгов и методов.
И все это притом, что нынешний исламистский режим во главе с Эрдоганом позиционирует себя, как ведущий сторонник и ХАМАСа, и «Хизбаллы». Революционный ислам, вне зависимости от побудительных причин (симпатий ли к фундаменталистским течениям вообще или же борьбы этих группировок с Израилем) не популярен в Турции. ХАМАС и «Хизбалла» находят не больше поддержки, чем «Аль-Каида».
Выясняется, что турки, в массе своей, настроены намного более умеренно, нежели их правительство, в то время как египтяне и иорданцы куда более радикальны, чем правящие здесь режимы.
Исламизация как решение
Обратим внимание на две момента, обозначенных в исследовании: противостояние между исламистами и сторонниками модернизации и отношение к наказаниям, совершаемым по мусульманским законам.
В том, что касается первого пункта, выяснилось, что для подавляющего большинства населения в указанных выше странах такого водораздела просто не существует. Лишь 20% иорданцев, 31% египтян, 53% ливанцев и 52% турок признали, что подобный конфликт по идеологическому признаку вообще присутствует.
Причина? Вряд ли кто-то возьмет на себя на риск дать исчерпывающий ответ на этот вопрос. Полагаю, что большинство мусульман в этих странах, где реальной демократии не существует, а власти жестоко расправляются с оппозицией, предпочитают не становиться на чью-либо сторону в противостоянии. Не исключено, что они, действительно, не видят противоречия между исламизацией и демократией, и убеждены, что фундаменталисты смогут осуществить необходимые реформы в обществе лучше, чем правящие режимы. Не исключено и другое: опрошенные верят, что их политические системы соответствуют традиционным мусульманским представлениям.
Так или иначе, те, кто считают, что противоречия между модернизацией и исламизацией все же существует (напомним, их число колеблется от 20% в Иордании до 53% в Ливане) разделились следующим образом:
- в Иордании: 48% - за модернизацию, против - 38%;
- в Египте: 59% - за исламизацию, против - 27%;
- в Ливане: 84% - за модернизацию, против - 15%;
-в Турции: 74% - за модернизацию, против - 11%.
Более всего пугают данные по Иордании. Из проведенного исследования следует, что почти 40% населения страны выступает за создание исламистского режима, и этим режимом не будет нынешнее Хашимитское королевство.
Что касается Ливана, то вряд ли может вызвать удивление то, что подавляющее большинство шиитов здесь поддерживают «Хизбаллу». Впрочем, по-видимому, эта поддержка в большей степени объясняется этнической принадлежностью, а не стремлением превратить Ливан в очередную исламскую республику. Сунниты, со своей стороны, прекрасно отдают себе отчет, что если в Ливане и произойдет исламская революция, то во главе ее станут шииты со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Наиболее противоречивыми выглядят данные обзора по Турции. Судя по всему, хотя правящая здесь Партия справедливости и развития получает поддержку значительной части населения, большинство турок не желают превращения своей страны в исламское фундаменталистское государство типа Ирана. В их представлении Турция, скорее всего, должна не полностью отказываться от завоеваний Ататюрка, но совместить их с мусульманскими традициями и установлениями.
И, наконец, об отношении к традиционно исламским методам наказания. И снова - данные по Египту и Иордании не могут не удивлять и не вызвать озабоченности. В Египте 82% (!) выступили в поддержку побивания камнями лиц, виновных в супружеской измене, 77% поддерживают отсекание руки за воровство и 84% - за вынесение смертных приговоров мусульманам, решившимся перейти в другую религию. Иными словами, подход египтян здесь практически ничем не отличается от подхода фундаменталистов в Саудовской Аравии и Афганистане.
В Иордании - сходная ситуация: 70% - за побивание камнями в случае адюльтера, 58% - за ампутацию конечностей ворам, 86% - за смертную казнь «перебежчикам».
В Ливане и Турции, впрочем, цифры иные. В Ливане: 23% - за побивание камнями), 13% - за усекновение рук, 6% - за смертный приговор «изменникам веры». В Турции - за те же наказания, соответственно, 16%, 13% и 5% населения.
При этом в политическом плане Турция и Ливан испытывают растущее тяготение к оси Иран – Сирия – ХАМАС - «Хизбалла», что способно повлиять на общественные настроения в этих государствах.
Анализ исследования, проведенного институтом Pew, свидетельствует о высокой вероятности исламских революций в Египте и Иордании, чье население в большинстве своем разделяет ценности и представления фундаменталистов. Массовая поддержка радикального ислама в этих государствах не оставляет Западу иного выхода, кроме как всеми силами поддерживать правящие режимы при всех их изъянах и пороках.
Что касается Ливана, то здесь существует ощутимое сопротивление вовлечению этой страны в ирано-сирийский блок. В Турции правящая исламистская партия не столь популярна, как это представляется, и существуют предпосылки для победы светских движений на предстоящих выборах.
Следует напомнить также, что режимы в Египте, Иордании и других арабских государствах, особенно в Саудовской Аравии, противятся усилению Ирана не только потому, что Иран является не арабской и не суннитской страной, и не только из-за радикализма Тегерана, но и из-за страха перед исламскими революциями в собственном доме.
Подводя итоги, следует выделить ключевую тенденцию, прослеживающуюся в арабских странах: усиление радикального ислама. Религиозный фундаментализм на Ближнем Востоке на марше, однако на Западе по-прежнему предпочитают делать вид, что угрозы не существует.
Барри Рубин
Автор - директор Международного центра глобальных исследований и редактор журнала Middle East Review of International Affairs
Перевод Давида Маркова
Полный дайджест публикаций Jerusalem Post читайте в газете "Новости недели"
Опрос общественного мнения, проведенный недавно известным американским исследовательским институтом Pew в странах Ближнего Востока, показал недвусмысленную тенденцию к усилению в мусульманских странах исламистской идеологии и воинствующих экстремистских группировок. Анализ этого явления институтом Pew, впрочем, носит весьма размытый характер и потому нуждается в дополнительном осмыслении происходящего.
Например, оценивая отношение арабов к ХАМАСу и «Хизбалле», аналитики центра Pew пишут о «смещенном восприятии этих группировок населением, притом что «Аль-Каида» и Осама бин-Ладен не пользуются здесь популярностью».
Так ли это? В Иордании, например, приверженцы «Хизбаллы» составили 55% опрошенных (против 43%, которые негативно относятся к данной группировке), а ХАМАСа - 60% (против 34%). Это впечатляющие цифры, и они еще больше впечатляют, если принять во внимание тот факт, что Иордания - суннитское государство, чье правительство пытается противодействовать растущим амбициям Ирана и Сирии. В то же время «Хизбалла», как известно, является агентом и ставленником иранцев и сирийцев. Поэтому не может не вызывать удивления и беспокойства тот факт, что подавляющее большинство населения в этой стране восхищается и сочувствует данной группировке вопреки политике режима. Речь идет о феномене, который труднообъясним с точки зрения религиозных пристрастий и национальных интересов иорданцев.
Симпатии к ХАМАСу более понятны, учитывая, что эта группировка претендует на роль освободителя палестинского народа, а палестинцы составляют большую часть населения Хашимитского королевства. Общественное мнение, формируемое местными СМИ, мало чем отличается от позиции ХАМАСа. К этому следует добавить настороженное и даже враждебное отношение к ФАТХу и ПА в Иордании. Тем не менее обращает на себя внимание то, что уровень поддержки местным населением ХАМАСа, руководство которого иорданский режим выслал из страны, необычайно высок.
Почему арабы-сунниты Иордании, чье правительство является одним из наиболее умеренных в регионе, поддерживают эти группировки? Одной из причин, лежащей на поверхности, является то, что обе организации находятся на передовой борьбы с Израилем. Но, судя по всему, далеко не последнее значение имеет и то, что оба движения являются ударной силой революционного ислама. И здесь нет противоречия. Исламисты воспринимаются арабскими массами как идейные, незапятнанные в моральном отношении, более отчаянные и непреклонные бойцы, нежели сторонники националистических движений. Мусульмане видят в них освободителей, готовых пожертвовать жизнями за торжество ислама и возвращение мусульманскому миру его былой славы. Поддерживая эти движения, арабы сигнализируют, что делают ставку на «джихад», а не на мир и процветание. И, наконец, напомним, что обе эти группировки придерживаются крайне антизападной и антиамериканской позиций. Симпатизируя им, арабы тем самым недвусмысленно расставляют акценты в своих приоритетах.
Теперь обратимся к «Аль-Каиде». Утверждение, что отношение к этой группировке однозначно негативно, вряд ли соответствует действительности. В той же Иордании «Аль-Каиде» благоволят 34% опрошенных. Следует помнить, что «Аль-Каида» осуществила теракты не только в США и соседнем с Иорданией Ираке, но и в самом Хашимитском королевстве. И тем не менее в арабской стране, считающейся самой дружественной Западу, треть жителей выступает в поддержку данной организации. Это уже никак нельзя увязать с антизападными настроениями. Можно ли рассчитывать на модернизацию и стабильность в стране, треть населения которой симпатизирует террористам, убивавшим их собственных граждан?
Египет: сторонники «Аль-Каиды»
В Египте «Хизбаллу» поддерживают «только» 30% опрошенных (66% выступают против) и ХАМАС - 49% (против - 48%). 20% импонирует «Аль-Каида» (против - 72%). Это более оптимистичная статистика, чем в случае с Иорданией, однако следует напомнить, что симпатии к «Хизбалле» испытывают и "Мусульманские братья", чей религиозный экстремизм ничем не меньше, чем у «Хизбаллы». Просто "Мусульманские братья" - сунниты, а боевики «Хизбаллы» - шииты, что и определяет раскол и затаенную вражду между ними.
Египетское правительство обвиняет «Хизбаллу» в дестабилизации ситуации в стране и подрыве национальных интересов. ХАМАС в Каире также рассматривают в качестве угрозы безопасности.
Однако, несмотря на жесткую позицию правящего режима в отношении двух указанных группировок, несмотря цензуру и действия сил безопасности, пятая часть населения Египта поддерживает наиболее экстремистскую террористическую организацию за пределами своей страны, а одна треть симпатизирует шиитской радикальной структуре, являющейся ударной силой враждебного египтянам Ирана. При этом остается не вполне ясным, какая часть египетского населения выступает за создание исламской республики в самом Египте, хотя это лучше всего свидетельствовало бы о настроениях на «египетской улице».
Турция: менее радикальны, чем власть
В Ливане симпатии населения традиционно распределяются по этническо-религиозному признаку. 94% шиитов этой страны поддерживают «Хизбаллу» (только 5% шиитов относятся негативно к этой группировке). Среди суннитов результаты практически прямо противоположные: за «Хизбаллу» - только 12% против - 84%. 87% христианского населения выступают против ведущей шиитской группировки и лишь 10% относятся к ней благожелательно. Эти цифры свидетельствуют, что «Хизбалла» не получит поддержки всего населения на выборах и сможет придти к власти только посредством переворота при помощи Ирана и Сирии, а также содействии местных коллаборационистов.
Каково отношение ливанцев к «Аль-Каиде»? Ответ говорит сам за себя: за - 3%, против - 94%! В чем причина такого неприятия «джихада»? Христиане и сунниты не хотят создания в стране фундаменталистского режима, в то время как «Хизбалла» прекрасно осознает, что «Аль-Каида» ненавидит шиитов не меньше, чем «неверных».
И, наконец, Турция. Общественное мнение здесь полярно тому, что сложилось в Иордании. Только 5% симпатизируют «Хизбалле», в то время как против этой группировки вступают 74%. Лишь 9% поддерживают ХАМАС, притом что 67% испытывают негативное отношение к этой структуре. И всего 4% солидарны с «Аль-Каидой» против 74% тех, кто не принимает ее лозунгов и методов.
И все это притом, что нынешний исламистский режим во главе с Эрдоганом позиционирует себя, как ведущий сторонник и ХАМАСа, и «Хизбаллы». Революционный ислам, вне зависимости от побудительных причин (симпатий ли к фундаменталистским течениям вообще или же борьбы этих группировок с Израилем) не популярен в Турции. ХАМАС и «Хизбалла» находят не больше поддержки, чем «Аль-Каида».
Выясняется, что турки, в массе своей, настроены намного более умеренно, нежели их правительство, в то время как египтяне и иорданцы куда более радикальны, чем правящие здесь режимы.
Исламизация как решение
Обратим внимание на две момента, обозначенных в исследовании: противостояние между исламистами и сторонниками модернизации и отношение к наказаниям, совершаемым по мусульманским законам.
В том, что касается первого пункта, выяснилось, что для подавляющего большинства населения в указанных выше странах такого водораздела просто не существует. Лишь 20% иорданцев, 31% египтян, 53% ливанцев и 52% турок признали, что подобный конфликт по идеологическому признаку вообще присутствует.
Причина? Вряд ли кто-то возьмет на себя на риск дать исчерпывающий ответ на этот вопрос. Полагаю, что большинство мусульман в этих странах, где реальной демократии не существует, а власти жестоко расправляются с оппозицией, предпочитают не становиться на чью-либо сторону в противостоянии. Не исключено, что они, действительно, не видят противоречия между исламизацией и демократией, и убеждены, что фундаменталисты смогут осуществить необходимые реформы в обществе лучше, чем правящие режимы. Не исключено и другое: опрошенные верят, что их политические системы соответствуют традиционным мусульманским представлениям.
Так или иначе, те, кто считают, что противоречия между модернизацией и исламизацией все же существует (напомним, их число колеблется от 20% в Иордании до 53% в Ливане) разделились следующим образом:
- в Иордании: 48% - за модернизацию, против - 38%;
- в Египте: 59% - за исламизацию, против - 27%;
- в Ливане: 84% - за модернизацию, против - 15%;
-в Турции: 74% - за модернизацию, против - 11%.
Более всего пугают данные по Иордании. Из проведенного исследования следует, что почти 40% населения страны выступает за создание исламистского режима, и этим режимом не будет нынешнее Хашимитское королевство.
Что касается Ливана, то вряд ли может вызвать удивление то, что подавляющее большинство шиитов здесь поддерживают «Хизбаллу». Впрочем, по-видимому, эта поддержка в большей степени объясняется этнической принадлежностью, а не стремлением превратить Ливан в очередную исламскую республику. Сунниты, со своей стороны, прекрасно отдают себе отчет, что если в Ливане и произойдет исламская революция, то во главе ее станут шииты со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Наиболее противоречивыми выглядят данные обзора по Турции. Судя по всему, хотя правящая здесь Партия справедливости и развития получает поддержку значительной части населения, большинство турок не желают превращения своей страны в исламское фундаменталистское государство типа Ирана. В их представлении Турция, скорее всего, должна не полностью отказываться от завоеваний Ататюрка, но совместить их с мусульманскими традициями и установлениями.
И, наконец, об отношении к традиционно исламским методам наказания. И снова - данные по Египту и Иордании не могут не удивлять и не вызвать озабоченности. В Египте 82% (!) выступили в поддержку побивания камнями лиц, виновных в супружеской измене, 77% поддерживают отсекание руки за воровство и 84% - за вынесение смертных приговоров мусульманам, решившимся перейти в другую религию. Иными словами, подход египтян здесь практически ничем не отличается от подхода фундаменталистов в Саудовской Аравии и Афганистане.
В Иордании - сходная ситуация: 70% - за побивание камнями в случае адюльтера, 58% - за ампутацию конечностей ворам, 86% - за смертную казнь «перебежчикам».
В Ливане и Турции, впрочем, цифры иные. В Ливане: 23% - за побивание камнями), 13% - за усекновение рук, 6% - за смертный приговор «изменникам веры». В Турции - за те же наказания, соответственно, 16%, 13% и 5% населения.
При этом в политическом плане Турция и Ливан испытывают растущее тяготение к оси Иран – Сирия – ХАМАС - «Хизбалла», что способно повлиять на общественные настроения в этих государствах.
Анализ исследования, проведенного институтом Pew, свидетельствует о высокой вероятности исламских революций в Египте и Иордании, чье население в большинстве своем разделяет ценности и представления фундаменталистов. Массовая поддержка радикального ислама в этих государствах не оставляет Западу иного выхода, кроме как всеми силами поддерживать правящие режимы при всех их изъянах и пороках.
Что касается Ливана, то здесь существует ощутимое сопротивление вовлечению этой страны в ирано-сирийский блок. В Турции правящая исламистская партия не столь популярна, как это представляется, и существуют предпосылки для победы светских движений на предстоящих выборах.
Следует напомнить также, что режимы в Египте, Иордании и других арабских государствах, особенно в Саудовской Аравии, противятся усилению Ирана не только потому, что Иран является не арабской и не суннитской страной, и не только из-за радикализма Тегерана, но и из-за страха перед исламскими революциями в собственном доме.
Подводя итоги, следует выделить ключевую тенденцию, прослеживающуюся в арабских странах: усиление радикального ислама. Религиозный фундаментализм на Ближнем Востоке на марше, однако на Западе по-прежнему предпочитают делать вид, что угрозы не существует.
Барри Рубин
Автор - директор Международного центра глобальных исследований и редактор журнала Middle East Review of International Affairs
Перевод Давида Маркова
Полный дайджест публикаций Jerusalem Post читайте в газете "Новости недели"
