Министры финансов приходят и уходят, они и говорят с народом. А аппарат тихо и спокойно делает свою работу. Но, как видно, у администрации минфина тоже наболело. 22-го марта, на съезде работников министерства, мы услышали их точку зрения на забастовки госслужащих.

"Мы видим профсоюзы, мы видим социальных работников, прокуроров, врачей, дипломатов. Всё это важные люди, у них важная работа, мы их ценим, но все они хотят повышения зарплаты на десятки процентов. И все они этого заслуживают. И общество тоже уверено, что они этого заслуживают. Все забывают об одном: оплачивать это придётся тому же обществу. Мы можем повысить им зарплату двумя способами. Первый – поднять налоги, и мы уже видели, насколько непопулярен этот шаг. Второй путь, и это уже будет на нашей ответственности – увеличить государственный долг в неподходящее время и в неподходящем месте", - объясняет генеральный директор министерства финансов Хаим Шани.

Мы также получили ответ на вопрос о том, куда делись пресловутые двенадцать миллиардов шекелей бюджетного профицита, якобы оставшиеся в бюджете с прошлого года.

"Я слышал, что минфин непонятно куда дел двенадцать миллиардов шекелей бюджетного профицита. Но люди не знают, что мы планировали государственный заём на сорок миллиардов. В результате мы взяли в долг всего двадцать миллиардов. У минфина нет никаких двенадцати миллиардов шекелей на раздачу. Чиновники минфина могут только гарантировать, что мы не влезем в неоплатные долги", продолжает объяснения Шани.

Затем перед работниками минфина выступил генпрокурор Моше Ладор, рассказавший о пугающих масштабах организованной преступности.

"Организованная преступность – главная стратегическая угроза для Израиля. Она гораздо больше, чем устранение неугодных или чем машина, взорванная на улице. Это те отдельные события, которые общество обычно замечает. Но оно пока не замечает, что преступные группировки, действующие в экономической сфере, извлекающие финансовую прибыль из разных криминальных областей, и маскирующиеся под легальный бизнес - всё это намного значительней, чем кажется сегодня обществу", - рассказал Моше Ладор.

Рэкет, устранение конкурентов при получении государственных подрядов, посягательство на чужие права – всё это, по словам генпрокурора, главные признаки организованной преступности, которая проникла и во власть.

"Когда-то думал, что тема коррупции сильно преувеличена. Десятки лет представляя государство в гражданских судах, я ни разу не видел среди чиновников разных ведомств, чтобы кто-то нарушал свои обязанности. Мне казалось, что государственная коррупция – это такой заголовок, такой лозунг, который не слишком соответствует действительности. Что всевозможные борцы за чистоту власти создают впечатление, что у нас сильная коррупция, и поэтому мы занимаем не самые лучшие места в антикоррупционных рейтингах. К сожалению, эти мои чувства не оправдались. Это видно по нынешним коррупционным процессам, по обвинительным материалам. Я считаю, что с коррупцией во власти следует бороться самым серьёзным образом, потому что она существует. Её не так много в центральной власти, но её очень много в органах местной власти и в связанных с ними структурах", - рассказал Моше Ладор.

См. репортаж Андрея Харазова, Служба новостей 9-го канала.