Главное – на сколько они "загремят"?
Печально видеть, как дискуссия по вынесению вердикта по делу хулиганов, от чьих рук погиб Арье Карп на тель-аивской набережной, съезжает на совершенно неверные рельсы.
Прокуроры с адвокатами, комментаторы, радио и телеведущие, родственники погибшего спорят о том, преднамеренное это убийство или непреднамеренное, может - просто причинение смерти, а то и тяжкие побои с последствиями…
Ведь главное не в этом.
Главное и существенное – насколько серьезно совершенное этими людьми преступление (называй его как хочешь), поскольку от этого зависит и будущее наказание, которое им вынесут.
У нас с вами, русскоязычных израильтян, есть одно важное преимущество перед "сабрами". Мы жили там, мы живем здесь. Есть с чем сравнить.
Когда вскоре после репатриации я в первый раз услышал из уст некоего адвоката довод, что подсудимый в момент совершения преступления был пьян, я был поражен. "Что он делает? – воскликнул я мысленно. – Он собственными руками топит своего подзащитного!"
Каким же наивным я был. Для меня было очевидным, что совершение преступления в состоянии опьянения – это отягчающее вину обстоятельство.
В Уголовном кодексе СССР это было именно так: ограбление, изнасилование, убийство, просто нападение на улице, совершенные в пьяном виде, наказывались строже. У каждого такого пункта в УК был подпункт с формулировкой: "то же деяние, совершенное в состоянии алкогольного опьянения…" – и предусмотренное наказание резко возрастало. Скажем, с максимума в три года – до пяти лет на нарах, с 10 лет – до 15 и даже до 18-ти.
А здесь совсем недавно обвиняемый в попытке изнасилования пытался заслужить снисхождение ссылкой на то, что был "выпимши".
Другим отягчающим вину обстоятельством в УК СССР было совершение преступления в составе группы. Насильник, если он был один, мог рассчитывать на 8 лет, но если их было хотя бы двое – могли загреметь на все 15. Каждый.
Вор-одиночка получал меньше, чем группа воров – даже если нанесенный ущерб в обоих случаях был одинаковым. То же самое – в отношении убийства, элементарного уличного хулиганства.
И это было разумно. В группе каждый чувствует себя увереннее, от группы труднее отбиться, группа может лучше подготовить преступление, успешнее провести его. Группа склонна втягивать в свои ряды новых "членов".
Судьи, вынося свой вердикт по делу о нападении на Арье Карпа, резонно ссылаются на то, что предъявленные улики не доказывают, что в данном случае имело место предумышленное, заранее запланированное убийство. Видимо, они правы.
Адвокаты в деле об убийстве Карпа оказались ловчее, они втянули прокуратуру в спор о юридическом определении состава преступления. Фактически важно другое: то, что совершили подсудимые – является ли опасным преступлением? Ставит ли оно под угрозу здоровье, жизнь обычных граждан? Можем ли мы без опаски ходить по улицам? Или там будут править бал пьяные хулиганы?
И главное – на сколько они "загремят"? Станет ли наказание сдерживающим фактором для будущих потенциальных любителей кулачных расправ?
Те, кого не устраивает вынесенный вердикт (непредумышленное убийство) опасаются, что убившие отделаются легким наказанием. Но почему? Да, израильский УК ("Хок а-оншин" ) предусматривает за предумышленное убийство пожизненное, а за непредумышленное – только 20 лет, не больше. Но в Израиле суд – прецедентный, судьи здесь меньше "связаны" буквой закона, им дозволено больше, они могут по своему усмотрению толковать закон.
И в такого рода делах любой судья – хотя бы мирового суда - может авторитетно заключить, что такое-то непредумышленное преступление совершено при особо отягчающих вину обстоятельствах - в состоянии опьянения, группой – и отвесить каждому из "героев" по 40 лет на нарах. (Пусть обойдутся без пожизненного – при пожизненном все равно почти всегда выпускают на волю через двадцать пять лет).
Понятно, что такой беспрецедентный приговор тут же будет обжалован адвокатами в окружном суде, дело дойдет до Верховного – и эта высшая судебная инстанция страны может справедливости ради оставить в силе приговор мирового суда.
Мы ограничены в своей критике действий судей по еще не завершенному делу (в данном случае вынесен вердикт о виновности и не вынесен приговор, не определено еще наказание). Ограничены, поскольку можем сами невольно совершить преступление суб-юдице, нас обвинят в попытке оказать давление на суд. Поэтому я написал "суд может", а не "суд должен". И описываю некий отвлеченный процесс, который якобы рассматривается в мировом суде (а дело об убийстве Арье Карпа рассматривает окружной суд).
Но у нас есть возможность, есть право и даже долг оказать давление на законодателей, на народных избранников, депутатов Кнессета. Это они должны добавить в УК пункт о том, что совершение особо рода преступлений в состоянии опьянения, группой – являет собой отягчающее вину обстоятельством – со всеми вытекающими из этого последствиями.
* * *
Несколько важных замечаний, чтобы облегчить жизнь будущим комментаторам: убедительно прошу не уводить разговор в совершенно другую сторону.
1. Уголовный кодекс я читал не потому, что был судим, "привлекался" или сам кого-то "привлекал". Мне эта книжка (и УПК – уголовно-процессуальный кодекс) были интересны как автору детективных повестей и романов. Острить по этому поводу не имеет смысла.
2. Я вынес за рамки этой статьи дискуссию об облегчающий вину обстоятельствах – сотрудничество со следствием (чистосердечное признание), чистосердечное же раскаяние в содеянном.
3. И особая просьба – не затевайте здесь спор об особой любви\нелюбви израильских правоохранительных органов к той или иной группе населения. Это тоже за рамками моего выступления. Будет на сайте статья об этом другого автора – вот там и изливайте свою обиженную полицией, прокуратурой и судьями чистую невинную нездешнюю душу.
Ю.М.-М.
30.04.11
Прокуроры с адвокатами, комментаторы, радио и телеведущие, родственники погибшего спорят о том, преднамеренное это убийство или непреднамеренное, может - просто причинение смерти, а то и тяжкие побои с последствиями…
Ведь главное не в этом.
Главное и существенное – насколько серьезно совершенное этими людьми преступление (называй его как хочешь), поскольку от этого зависит и будущее наказание, которое им вынесут.
У нас с вами, русскоязычных израильтян, есть одно важное преимущество перед "сабрами". Мы жили там, мы живем здесь. Есть с чем сравнить.
Когда вскоре после репатриации я в первый раз услышал из уст некоего адвоката довод, что подсудимый в момент совершения преступления был пьян, я был поражен. "Что он делает? – воскликнул я мысленно. – Он собственными руками топит своего подзащитного!"
Каким же наивным я был. Для меня было очевидным, что совершение преступления в состоянии опьянения – это отягчающее вину обстоятельство.
В Уголовном кодексе СССР это было именно так: ограбление, изнасилование, убийство, просто нападение на улице, совершенные в пьяном виде, наказывались строже. У каждого такого пункта в УК был подпункт с формулировкой: "то же деяние, совершенное в состоянии алкогольного опьянения…" – и предусмотренное наказание резко возрастало. Скажем, с максимума в три года – до пяти лет на нарах, с 10 лет – до 15 и даже до 18-ти.
А здесь совсем недавно обвиняемый в попытке изнасилования пытался заслужить снисхождение ссылкой на то, что был "выпимши".
Другим отягчающим вину обстоятельством в УК СССР было совершение преступления в составе группы. Насильник, если он был один, мог рассчитывать на 8 лет, но если их было хотя бы двое – могли загреметь на все 15. Каждый.
Вор-одиночка получал меньше, чем группа воров – даже если нанесенный ущерб в обоих случаях был одинаковым. То же самое – в отношении убийства, элементарного уличного хулиганства.
И это было разумно. В группе каждый чувствует себя увереннее, от группы труднее отбиться, группа может лучше подготовить преступление, успешнее провести его. Группа склонна втягивать в свои ряды новых "членов".
Судьи, вынося свой вердикт по делу о нападении на Арье Карпа, резонно ссылаются на то, что предъявленные улики не доказывают, что в данном случае имело место предумышленное, заранее запланированное убийство. Видимо, они правы.
Адвокаты в деле об убийстве Карпа оказались ловчее, они втянули прокуратуру в спор о юридическом определении состава преступления. Фактически важно другое: то, что совершили подсудимые – является ли опасным преступлением? Ставит ли оно под угрозу здоровье, жизнь обычных граждан? Можем ли мы без опаски ходить по улицам? Или там будут править бал пьяные хулиганы?
И главное – на сколько они "загремят"? Станет ли наказание сдерживающим фактором для будущих потенциальных любителей кулачных расправ?
Те, кого не устраивает вынесенный вердикт (непредумышленное убийство) опасаются, что убившие отделаются легким наказанием. Но почему? Да, израильский УК ("Хок а-оншин" ) предусматривает за предумышленное убийство пожизненное, а за непредумышленное – только 20 лет, не больше. Но в Израиле суд – прецедентный, судьи здесь меньше "связаны" буквой закона, им дозволено больше, они могут по своему усмотрению толковать закон.
И в такого рода делах любой судья – хотя бы мирового суда - может авторитетно заключить, что такое-то непредумышленное преступление совершено при особо отягчающих вину обстоятельствах - в состоянии опьянения, группой – и отвесить каждому из "героев" по 40 лет на нарах. (Пусть обойдутся без пожизненного – при пожизненном все равно почти всегда выпускают на волю через двадцать пять лет).
Понятно, что такой беспрецедентный приговор тут же будет обжалован адвокатами в окружном суде, дело дойдет до Верховного – и эта высшая судебная инстанция страны может справедливости ради оставить в силе приговор мирового суда.
Мы ограничены в своей критике действий судей по еще не завершенному делу (в данном случае вынесен вердикт о виновности и не вынесен приговор, не определено еще наказание). Ограничены, поскольку можем сами невольно совершить преступление суб-юдице, нас обвинят в попытке оказать давление на суд. Поэтому я написал "суд может", а не "суд должен". И описываю некий отвлеченный процесс, который якобы рассматривается в мировом суде (а дело об убийстве Арье Карпа рассматривает окружной суд).
Но у нас есть возможность, есть право и даже долг оказать давление на законодателей, на народных избранников, депутатов Кнессета. Это они должны добавить в УК пункт о том, что совершение особо рода преступлений в состоянии опьянения, группой – являет собой отягчающее вину обстоятельством – со всеми вытекающими из этого последствиями.
* * *
Несколько важных замечаний, чтобы облегчить жизнь будущим комментаторам: убедительно прошу не уводить разговор в совершенно другую сторону.
1. Уголовный кодекс я читал не потому, что был судим, "привлекался" или сам кого-то "привлекал". Мне эта книжка (и УПК – уголовно-процессуальный кодекс) были интересны как автору детективных повестей и романов. Острить по этому поводу не имеет смысла.
2. Я вынес за рамки этой статьи дискуссию об облегчающий вину обстоятельствах – сотрудничество со следствием (чистосердечное признание), чистосердечное же раскаяние в содеянном.
3. И особая просьба – не затевайте здесь спор об особой любви\нелюбви израильских правоохранительных органов к той или иной группе населения. Это тоже за рамками моего выступления. Будет на сайте статья об этом другого автора – вот там и изливайте свою обиженную полицией, прокуратурой и судьями чистую невинную нездешнюю душу.
Ю.М.-М.
30.04.11
Писатель, журналист.
