Израиль - самая безопасная страна для антисемитов
Каждый день, во время вечерней молитвы, евреи три раза подряд произносят: "Вот не дремлет и не спит страж Израиля". На духовном уровне страж действительно не спит, поскольку до сих пор Израиль существует.
На материальном уровне Всевышний возлагает охрану евреев на службы безопасности, и этот страж тоже не спит ни днем, ни ночью, но безопасности у евреев как не было, так и нет. Стража обычно стоит на воротах и проверяет каждого, кто входит в город, но если те, кто прославляют жизнь, и те, кто прославляют смерть, имеют одинаковые удостоверения личности – стража теряется.
Каждый день израильтяне узнают, кто и когда посягнул на их жизнь и при каких обстоятельствах был задержан. Все чаще и чаще в новостях фигурирует фраза: "Разрешено к публикации…", после чего нам сообщают новости месячной давности, на публикацию которых был наложен запрет. Это первый признак того, что речь пойдет об арабах, обладающих такими же израильскими паспортами, как и те, кого они решили убить.
Десятки лет наши политики придумывают для бомбы замедленного действия обтекаемые определения, убеждая нас, что сорная трава есть в любом народе и что нельзя делать поспешных выводов и обобщений. После арабских беспорядков на севере, в результате которых на скамье подсудимых оказались полицейские, открывшие огонь, возросло не только число террористов с израильским удостоверением личности, но и число полицейских, не желающих рисковать карьерой.
Суд обсуждал количество пострадавших, комиссия Ора подсчитывала стреляные гильзы и никто не вспомнил, что разъяренная толпа шла с транспарантами "Смерть евреям". Если правительство предпочитает не обострять отношения с арабским сектором, то и полиция предпочитает не обострять отношения с правительством.
На днях была предпринята попытка линчевать сотрудника компании "Селком", по ошибке заехавшего в деревню Исауия, расположенную в черте Иерусалима, и толпа опять кричала: "Смерть евреям". Ни слова о сионизме или об "оккупации" сказано не было, никто не вспомнил про бюрократию и уровень жизни, достаточно было определить национальность, чтобы вся площадь пришла в движение.
Когда ни перед тюрьмой, ни перед сумой страха нет, толпой движет не закон, а слепая ненависть. В тюрьме согреют, накормят, институт национального страхования позаботится о семье, а на свободу выпустят с ученой степенью и с тем же удостоверением личности. Когда тюрьма становится комфортной – преступление становится привлекательным. Один удачно брошенный камень может бездарь сделать телезвездой, а того, кто призывает к насилию, – депутатом Кнессета.
В декабре 2009 года депутат Кнессета Талеб ас-Сана взял на себя роль пресс-секретаря лидера ХАМАСа и призывал арабских демонстрантов готовиться к походу на Иерусалим. Полтора года ушло на то, чтобы комиссия Кнессета по этическим вопросам вынесла ему строгий выговор. Тот, кто решил, что это вопрос этики, рассмеялся народу в лицо. Депутат Кнессета Ханин Зоаби села на корабль с турецкими уголовниками только потому, что в нашей стране образовалась целая группа парламентариев, между которыми постоянно идет соревнование в изобретении антиизраильских гадостей, которые оплачиваются израильским Кнессетом в израильской валюте.
Над всеми вопросами в нашей стране витает тень девяти мантий высшего суда справедливости. Над этими девятью судьями нет никого, а их компетентность не знает границ, включая и вопросы безопасности. Согласно их постановлению следователи не имеют права оказывать физическое воздействие на террористов даже с целью узнать, сколько осталось до взрыва. Следователи должны вести себя корректно, должны давать допрашиваемым высыпаться, вовремя мыться и сидеть на допросах в удобных креслах. Тюрьмы напоминают профилакторий усиленного питания, где, судя по льготам, невозможно понять: кто кого охраняет.
Для журналистов Израиль давно превратился в "Гуляй поле". В любой горячей точке мира они вынуждены жить в военно-полевых условиях и брать интервью под дулом пистолета. В Израиле от горячей точки до оперного театра полтора часа езды. Утром, сидя на балконе с чашечкой кофе, можно сообщать всему миру, как трудно выйти, чтобы купить яйца и не быть взорванным. Пора открыто заявить, что от мирного процесса не осталось ничего, кроме Нобелевских премий, но поскольку с момента появления в этих краях банды Арафата выросло целое поколение арабов, которые уверены, что евреи существуют только для того, чтобы их убивать, пора сделать то, что в свое время не сделали с Арафатом. Тот, кто с израильским удостоверением личности призывает к уничтожению Израиля, покушается на жизнь израильтян и не боится попасть в тюрьму, должен бояться попасть в израильский военный вертолет, который летит в неизвестном направлении. Если к месту приземления все-таки поспеют журналисты - высаживать из вертолета нужно не только без гражданства, но и без одежды. В одних трусах. Для полного ощущения долгожданной свободы можно и резинку из трусов вытянуть.
Фотоиллюстрация
На материальном уровне Всевышний возлагает охрану евреев на службы безопасности, и этот страж тоже не спит ни днем, ни ночью, но безопасности у евреев как не было, так и нет. Стража обычно стоит на воротах и проверяет каждого, кто входит в город, но если те, кто прославляют жизнь, и те, кто прославляют смерть, имеют одинаковые удостоверения личности – стража теряется.
Каждый день израильтяне узнают, кто и когда посягнул на их жизнь и при каких обстоятельствах был задержан. Все чаще и чаще в новостях фигурирует фраза: "Разрешено к публикации…", после чего нам сообщают новости месячной давности, на публикацию которых был наложен запрет. Это первый признак того, что речь пойдет об арабах, обладающих такими же израильскими паспортами, как и те, кого они решили убить.
Десятки лет наши политики придумывают для бомбы замедленного действия обтекаемые определения, убеждая нас, что сорная трава есть в любом народе и что нельзя делать поспешных выводов и обобщений. После арабских беспорядков на севере, в результате которых на скамье подсудимых оказались полицейские, открывшие огонь, возросло не только число террористов с израильским удостоверением личности, но и число полицейских, не желающих рисковать карьерой.
Суд обсуждал количество пострадавших, комиссия Ора подсчитывала стреляные гильзы и никто не вспомнил, что разъяренная толпа шла с транспарантами "Смерть евреям". Если правительство предпочитает не обострять отношения с арабским сектором, то и полиция предпочитает не обострять отношения с правительством.
На днях была предпринята попытка линчевать сотрудника компании "Селком", по ошибке заехавшего в деревню Исауия, расположенную в черте Иерусалима, и толпа опять кричала: "Смерть евреям". Ни слова о сионизме или об "оккупации" сказано не было, никто не вспомнил про бюрократию и уровень жизни, достаточно было определить национальность, чтобы вся площадь пришла в движение.
Когда ни перед тюрьмой, ни перед сумой страха нет, толпой движет не закон, а слепая ненависть. В тюрьме согреют, накормят, институт национального страхования позаботится о семье, а на свободу выпустят с ученой степенью и с тем же удостоверением личности. Когда тюрьма становится комфортной – преступление становится привлекательным. Один удачно брошенный камень может бездарь сделать телезвездой, а того, кто призывает к насилию, – депутатом Кнессета.
В декабре 2009 года депутат Кнессета Талеб ас-Сана взял на себя роль пресс-секретаря лидера ХАМАСа и призывал арабских демонстрантов готовиться к походу на Иерусалим. Полтора года ушло на то, чтобы комиссия Кнессета по этическим вопросам вынесла ему строгий выговор. Тот, кто решил, что это вопрос этики, рассмеялся народу в лицо. Депутат Кнессета Ханин Зоаби села на корабль с турецкими уголовниками только потому, что в нашей стране образовалась целая группа парламентариев, между которыми постоянно идет соревнование в изобретении антиизраильских гадостей, которые оплачиваются израильским Кнессетом в израильской валюте.
Над всеми вопросами в нашей стране витает тень девяти мантий высшего суда справедливости. Над этими девятью судьями нет никого, а их компетентность не знает границ, включая и вопросы безопасности. Согласно их постановлению следователи не имеют права оказывать физическое воздействие на террористов даже с целью узнать, сколько осталось до взрыва. Следователи должны вести себя корректно, должны давать допрашиваемым высыпаться, вовремя мыться и сидеть на допросах в удобных креслах. Тюрьмы напоминают профилакторий усиленного питания, где, судя по льготам, невозможно понять: кто кого охраняет.
Для журналистов Израиль давно превратился в "Гуляй поле". В любой горячей точке мира они вынуждены жить в военно-полевых условиях и брать интервью под дулом пистолета. В Израиле от горячей точки до оперного театра полтора часа езды. Утром, сидя на балконе с чашечкой кофе, можно сообщать всему миру, как трудно выйти, чтобы купить яйца и не быть взорванным. Пора открыто заявить, что от мирного процесса не осталось ничего, кроме Нобелевских премий, но поскольку с момента появления в этих краях банды Арафата выросло целое поколение арабов, которые уверены, что евреи существуют только для того, чтобы их убивать, пора сделать то, что в свое время не сделали с Арафатом. Тот, кто с израильским удостоверением личности призывает к уничтожению Израиля, покушается на жизнь израильтян и не боится попасть в тюрьму, должен бояться попасть в израильский военный вертолет, который летит в неизвестном направлении. Если к месту приземления все-таки поспеют журналисты - высаживать из вертолета нужно не только без гражданства, но и без одежды. В одних трусах. Для полного ощущения долгожданной свободы можно и резинку из трусов вытянуть.
Фотоиллюстрация
Артист театра
