Этот урок истории ашдодским старшеклассникам преподают не учителя, а участники исторических событий. Те, кто выжил, чтобы о них рассказать.

Говорит Владимир Гершов, вице-мэр Ашдода: "Каждому из тех, кто предстанет перед детьми и будет рассказывать, эти воспоминания не очень просто даются. Потому что прошедшее, казалось бы, много лет назад, больше, чем полвека, оно на всю жизнь осталось в них…"

После короткого собрания в актовом зале дети разбиваются по парам и внимательно слушают тех, кто пережил Холокост.

Этот материал они будут сдавать на выпускных экзаменах. Бывшие узники концлагерей и гетто перебирают выцветшие фотоснимки и документы. Молодёжь записывает их рассказы на свои смартфоны.

Говорит Шалом Коэн, директор школы "Макиф бет": "Школьники проходят Холокост по учебной программе, есть соответствующие мероприятия. Десятого тевета – в день общей скорби - и, разумеется, в День памяти жертв Катастрофы. Это в рамках формальной программы. Каждый год ездит экскурсия в Польшу. Но я думаю, что у нас, как и везде, со временем молодёжь всё больше отдаляется от этой темы, для них это просто исторический период".

Практически все рассказчики – репатрианты из СССР, заставшие ту войну ещё детьми и приехавшие в Израиль в девяностых годах. Однако они на удивление бойко изъясняются на иврите, донося до детей детали своего прошлого.

Катастрофа – тема тяжёлая. И для рассказчиков, и для слушателей.

Говорит Шломит Рашковски, ученица 11-го класса школы "Макиф бет": "Я вижу мёртвых людей. Страх, война. Неприятно".

Ей вторит Далия Кассин, ученица 11-го класса школы "Макиф бет": "Гетто. Я каждый раз представляю себе гетто. Как они там страдали. Как они вообще там выжили, все кто спаслись, это меня просто поражает, и я снимаю перед ними шляпу".

За два часа можно рассказать немало.

Говорит Хася Гитлин: "Свою историю из гетто. Как я прожила, и как меня спасли, и я осталась одна. Папина семья вся на Девятый форт пошла. Мама моя была в Штутхофе, в концлагере".

Говорит Моше Шляхтман: "Я рассказал, как это было в гетто, эти акции. Как маму взяли в первую акцию. Сначала говорили, что это на работу, а потом оказалось, что это не на работу, а сразу их везли на Понар".

Дети ужасаются страшному прошлому еврейского народа, но в будущее смотрят с оптимизмом.

Говорит Далия Кассин: "Не думаю, что это повторится. Сейчас уже не то что раньше. Мы теперь сильнее, у нас есть своя страна, а раньше не было, все жили среди других людей. А сейчас, мне кажется, нас гораздо труднее одолеть".

После двухчасового урока дети расходятся по домам, работать с материалом, а бывшие узники концлагерей и гетто остаются наедине с разбередившейся памятью.

Говорит Аарон Молотковский, председатель общества "Зикарон": "Да вот обидно, что есть в мире люди, которые утверждают, что такого не было. Но как же не было, когда мы сами через это прошли, когда мы сами были свидетелями того, как нас убивали, как нас расстреливали. Я не понимаю, как можно вообще говорить, что не было Катастрофы".

Говорит Моше Шляхтман: "Я больше 60 лет не говорил вообще. Рот не открывал и никому не рассказывал то, что я прошёл в жизни".

Андрей Харазов, Сергей Фридман, Служба новостей Девятого канала.