Выходя с очередного заседания Лиги арабских государств Хамад Бин-Джасем, министр иностранных дел Катара пожаловался на то, что он проводит столько времени в Каире, что вполне может претендовать на получение египетского гражданства. Главы арабских МИДов и в самом деле зачастили в египетскую столицу, где они тщетно бьются над сложнейшим вопросом: как произвести впечатление бурной деятельности, но при этом совершенно ничего не предпринимать в отношении сирийского вопроса.

8 месяцев спустя после того, как сирийские повстанцы подняли мятеж против режима Асада, Лига объявила о введении экономических санкций против Асада, в том числе о замораживании активов правящей семьи в арабских банках и о запрете авиасообщения с Дамаском. Испугавшись своей собственной смелости, арабские лидеры быстро сменили гнев на милость и затормозили план по прекращению авиасообщения с Дамаском. Асаду дали еще пару недель "подумать и осознать его ошибки".

Ну а в отношении замораживания счетов Башара Асада и его казначея Рами Махлуфа, больше известного по кличке "Мистер 10%", то проследить то, как банки в Дубае и Абу-Даби отвечают холодным "нет" на звонок Асада, который не может снять деньги в банкомате, практически невозможно. Остается посмотреть на то, как Иордания (ей всегда достается больше всех в подобных ситуациях), которая является одним из важных рынков сбыта для дешевых сирийских товаров, закрывает пограничный переход в Рамте для сирийских грузовиков, что, видимо, также является плодом фантазии арабских министров иностранных дел.

Кроме того, у Сирии всегда остается запасная карта под названием Ливан, с помощью которого Дамаск может продолжать активную торговлю не только со всеми арабскими странами, но и со всем внешним миром. Но даже если представить, что каким-то магическим образом все сирийские границы с Ливаном, Иорданией и Ираком каким-то образом закроются, и эта мера навряд ли повлияет на намерение Башара Асада положить конец восстанию в своей стране и продолжать держать Сирию в железном кулаке.

У лидеров арабских стран было достаточно возможностей убедиться в том, что экономические санкции никогда не вызывали большей податливости и гибкости у тех режимов, против которых они были направлены. Санкции против Ирака продолжались 12 лет, но ни страдания иракского народа, ни трудности, которые испытывал Саддам, который некогда собирался сделать свою страну лидером арабского мира, не могли заставить его пойти на компромисс с Западом, выплатить компенсации Кувейту или открыть страну для инспекторов ООН. Причем, как выяснилось, у Саддама никаких особых секретов то и не было, так почему же он так противился допуску инспекторов и наблюдателей и косметическим реформам в пользу продолжения существования своего режима? Просто потому, что считал себя небожителем, богоданным правителем Ирака и с большим презрением относился к своим соседям по Персидскому заливу, Ирану и арабским странам. Саддам не верил в то, что за санкциями последует военная интервенция, и если бы не война в 2003, вполне мог бы продолжать править обнищавшим и полуголодным Ираком.

Как Ким Чен Ир в Северной Кореей, против которой тоже действует режим санкций. Да и на Муамара Каддафи санкции много лет не производили особого впечатления. Что бедуину в жизни надо? Шатер, верблюда и собственную нефтяную скважину, только и всего. Каддафи, который был личностью эксцентричной и непредсказуемой пошел на сближение с Западом больше опасаясь "демократической революции" или путча, нежели продолжения (или в случае ООН возобновления санкций).

Судя по всему, Башар Асад, который тоже не понаслышке знаком с этим термином, готов и к арабским, и к международным санкциям. Также как Саддам или Муамар, он готов пожертвовать нежными ростками экономического процветания последних лет, хотя бы потому, что отступать ему и членам его общины некуда. Можно спорить о том, что станет с алавитами (от 6 до 10 процентов населения Сирии) после падения режима Асада. Еще дедушка Башара взывал в 1946 году к помощи французов, опасаясь, что после провозглашения независимости Сирии начнется грандиозный погром против алавитской общины. Погрома не состоялось, и алавитские правители уже свыше 50 лет ведут Сирию к торжеству баасистской идеологии. Но даже если разъяренное суннитское большинство не тронет алавитов, очевидно, что при новом режиме, который скорее всего будет носить исламистский характер, жить этой секте, которую исламские пуритане считают еретической, будет совсем несладко.

Кроме того, также как и Саддам Хуссейн, Башар Асад, равно как и его отец Хафез, испытывает чувство превосходства по отношению к другим членам ЛАГ, считая Сирию единственным законным лидером арабского мира. Если заглянуть за фасад псевдоединства, можно увидеть, что сирийские лидеры считают Египет африканской, а не арабской страной, с большой неприязнью относятся к Саудовской Аравии и Катару, считая их феодальными выскочками, разбогатевших с помощью петродолларов. Станы Северной Африки на взгляд сирийцев также не являются исконно арабскими и находятся на периферии арабского мира, а поскольку Ирак, извечный соперник Сирии, лежит в руинах, то Башар Асад приходит к напрашивающему выводу о центральности Сирии на арабском Востоке.

Поэтому никакими санкциями, которым сегодня рукоплещут на Западе, уступок от Асада не добиться. Это хорошо понимают в Турции, где к концу этого богатого на события года, уже открыто начинают поговаривать о военном вмешательстве в сирийские дела.