Стратегический прогноз-2012 - бурлящий Ближний Восток
Необычайно актуален прогноз американского разведывательно –аналитического центра Stratfor для ближневосточного региона, арабская часть которого в последний год неожиданно "задвигалась" вся и очень активно. Начинается рассмотрение региона впрочем с неарабского Ирана, сохранившего до сих пор стабильность власти и, соответственно, четкость стратегических планов. Усилия Исламской республики по увеличению собственного влияния станут ключевым процессом для региона в 2012 году. Вывод войск США из Ирака оставил Иран главной военной силой в районе Персидского залива, однако Тегерану не стоит полагаться на длительную сдержанность Соединенных Штатов, а также учитывать медленное, но непрерывное усиление своего естественного соперника в регионе – Турции. Поэтому Ирану нужно поторопиться с распространением своего влияния в регионе, пока "окно возможностей" для него не закрылось. Вероятнее всего однако, что жесткие ограничения не позволят Ирану кардинально изменить политику региона в своих интересах.
Более всего иранское влияние будет ощущаться в Саудовской Аравии. Правящая фамилия королевства в настоящее время охвачена сомнениями в способности или в желании Соединенных Штатов полностью гарантировать интересы Эр-Рияда. Все члены Совета сотрудничества стран Залива разделяют опасения, что если Иран не остановить, то его доминирование в Ираке распространится на населенные преимущественно шиитами Бахрейн и восточную провинцию Саудовской Аравии. Хашимитская династия возглавит усилия по защите стран региона от иранской угрозы, чего, впрочем, будет недостаточно в отсутствие в регионе США с их ролью гаранта безопасности. Иран постарается использовать этот факт, чтобы склонить саудовских правителей к некоему соглашению, выгодному для Тегерана, но дающему отсрочку и для Эр-Рияда. Это может привести к временным соглашениям между противниками, но учитывая временные и другие ограничения Ирана, Хашимиты, вероятно, предпочтут остаться верными договорам с США – за неимением лучшего варианта.
Результаты иранской экспансии будут яснее всего заметны в Ираке и Сирии. В Ираке главной целью будет консолидация шиитского влияния в правительстве, усиливая давление на суннитский и курдский политические сектора. Эта внутрииракская межэтническая борьба, на которую накладывается и вакуум в сфере безопасности после вывода армии США, еще более ослабит общую способность страны защищаться и защищать своих граждан. В это время Турция постарается сократить влияние Ирана в курдских районах Ирака, усиливая там свои политические, экономические и военные позиции.
В Сирии конечной целью Саудовской Аравии, Турции и Соединенных Штатов является разрушение шиитской дуги влияния путем возрастающего давления на ее сирийское звено. Однако без прямого иностранного военного вмешательства режим Башара Асада вероятнее всего устоит в течение ближайшего времени, продолжая силовое подавление беспорядков в стране. Ограниченные ресурсы для борьбы с кризисом заставят сирийские власти больше полагаться на иранскую помощь – что позволит Тегерану усилить свое присутствие в Средиземноморье. Помимо прочего, борьба за Сирию не может не перекинуться в Ливан, которому, соответственно, предстоит непростой год и роль полигона в активизирующейся борьбе между Саудовской Аравией и Ираном в Восточном Средиземноморье.
Растущее региональное влияние Турции будет ограничено нестабильностью на собственной периферии и в соседних странах. Несмотря на агрессивную риторику в отношении Сирии Анкара постарается сохранить нынешний образ действий – поддержку оппозиции без вступления в активное военное противостояние (на последнее она решится только при активном участии США, а такой вариант кажется аналитикам Stratfor маловероятным). В Ираке главной целью будет противостояние иранскому влиянию, при сохранении в то же самое время двусторонних отношений с Тегераном - несмотря на растущие трения между двумя соперниками. Анкара постарается поддержать усиление политического исламизма, в частности в Египте и Сирии, но значительных успехов на этом поприще вряд ли добьется. Кроме того, ситуация в Европе замедлит и экономический рост Турции, а столкновения с курдами и возможные проблемы со здоровьем премьер-министра Эрдогана могут заставить страну переместить фокус внимания на внутриполитическую ситуацию – сосредоточившись на обещанных конституционных изменениях.
Переходный период в Египте приведет (фактически уже привел – ред.) к парламенту с влиятельным исламистским большинством, осложняя тем самым управление для правящего Высшего военного совета. Однако переход к демократии останется ограниченным в лучшем случае; раздробленная оппозиция и бессильный парламент будут постоянно страдать от внутренних разногласий и не станут серьезной угрозой для военных в вопросах национального и стратегического значения. Другими словами, армия останется фактическим руководителем государства. Другое дело, что заботы о политической оппозиции уступят место растущим экономическим проблемам Египта. Сосредоточенность на внутренних политических и экономических трудностях снизит способность властей контролировать буферный Синайский полуостров, что приведет к растущим трениям с Израилем. Тем не менее, обе стороны продолжат и в будущем придерживаться мирного договора, являющегося основой двусторонних отношений в течение последних десятилетий.
ХАМАС вероятнее всего воспользуется выгодной конъюнктурой (общий рост влияния исламистов в регионе), чтобы представить себя в глазах арабских правителей жизнеспособной и прагматичной альтернативой нынешнему палестинскому руководству ФАТХа. Это должно обезопасить организацию от кризиса в Сирии и улучшить отношения с Саудовской Аравией, Египтом и Иорданией. Одновременно ХАМАС использует расширившееся поле для маневра на Синае, чтобы при случае спровоцировать кризис между Египтом и Израилем. Этот же фактор должен подтолкнуть иорданского монарха сблизиться с организацией – чтобы уравновесить свои связи с ФАТХом, приобрести поддержку радикалов внутри страны и добиться некоторого контроля (или по крайней мере мониторинга) действий ХАМАСа.
Любопытно, что Израиль в ближневосточном разделе прогноза американского агентства упоминается лишь походя, в то время как политике ХАМАСа уделено гораздо больше внимания, чем иной арабской стране. Остается только строить предположения относительно такого игнорирования: или, мнению аналитиков, израильские политики не нуждаются в прогнозах, или все заинтересованные лица и так знают, что на этом направлении возможны любые изменения (либо напротив, никаких изменений не ожидается); либо аналитики считают вдвойне неблагодарным делом заниматься предсказаниями того, что предпримут евреи, либо боятся упомянуть какую-нибудь войну, неизбежность которой еще не очевидна для тех, кто принимает решения... Другими словами, Stratfor оставляет своим читателям простор для воображения относительно Израиля в 2012 году.
Продолжение следует
Подготовил Виталий Гуревич
Более всего иранское влияние будет ощущаться в Саудовской Аравии. Правящая фамилия королевства в настоящее время охвачена сомнениями в способности или в желании Соединенных Штатов полностью гарантировать интересы Эр-Рияда. Все члены Совета сотрудничества стран Залива разделяют опасения, что если Иран не остановить, то его доминирование в Ираке распространится на населенные преимущественно шиитами Бахрейн и восточную провинцию Саудовской Аравии. Хашимитская династия возглавит усилия по защите стран региона от иранской угрозы, чего, впрочем, будет недостаточно в отсутствие в регионе США с их ролью гаранта безопасности. Иран постарается использовать этот факт, чтобы склонить саудовских правителей к некоему соглашению, выгодному для Тегерана, но дающему отсрочку и для Эр-Рияда. Это может привести к временным соглашениям между противниками, но учитывая временные и другие ограничения Ирана, Хашимиты, вероятно, предпочтут остаться верными договорам с США – за неимением лучшего варианта.
Результаты иранской экспансии будут яснее всего заметны в Ираке и Сирии. В Ираке главной целью будет консолидация шиитского влияния в правительстве, усиливая давление на суннитский и курдский политические сектора. Эта внутрииракская межэтническая борьба, на которую накладывается и вакуум в сфере безопасности после вывода армии США, еще более ослабит общую способность страны защищаться и защищать своих граждан. В это время Турция постарается сократить влияние Ирана в курдских районах Ирака, усиливая там свои политические, экономические и военные позиции.
В Сирии конечной целью Саудовской Аравии, Турции и Соединенных Штатов является разрушение шиитской дуги влияния путем возрастающего давления на ее сирийское звено. Однако без прямого иностранного военного вмешательства режим Башара Асада вероятнее всего устоит в течение ближайшего времени, продолжая силовое подавление беспорядков в стране. Ограниченные ресурсы для борьбы с кризисом заставят сирийские власти больше полагаться на иранскую помощь – что позволит Тегерану усилить свое присутствие в Средиземноморье. Помимо прочего, борьба за Сирию не может не перекинуться в Ливан, которому, соответственно, предстоит непростой год и роль полигона в активизирующейся борьбе между Саудовской Аравией и Ираном в Восточном Средиземноморье.
Растущее региональное влияние Турции будет ограничено нестабильностью на собственной периферии и в соседних странах. Несмотря на агрессивную риторику в отношении Сирии Анкара постарается сохранить нынешний образ действий – поддержку оппозиции без вступления в активное военное противостояние (на последнее она решится только при активном участии США, а такой вариант кажется аналитикам Stratfor маловероятным). В Ираке главной целью будет противостояние иранскому влиянию, при сохранении в то же самое время двусторонних отношений с Тегераном - несмотря на растущие трения между двумя соперниками. Анкара постарается поддержать усиление политического исламизма, в частности в Египте и Сирии, но значительных успехов на этом поприще вряд ли добьется. Кроме того, ситуация в Европе замедлит и экономический рост Турции, а столкновения с курдами и возможные проблемы со здоровьем премьер-министра Эрдогана могут заставить страну переместить фокус внимания на внутриполитическую ситуацию – сосредоточившись на обещанных конституционных изменениях.
Переходный период в Египте приведет (фактически уже привел – ред.) к парламенту с влиятельным исламистским большинством, осложняя тем самым управление для правящего Высшего военного совета. Однако переход к демократии останется ограниченным в лучшем случае; раздробленная оппозиция и бессильный парламент будут постоянно страдать от внутренних разногласий и не станут серьезной угрозой для военных в вопросах национального и стратегического значения. Другими словами, армия останется фактическим руководителем государства. Другое дело, что заботы о политической оппозиции уступят место растущим экономическим проблемам Египта. Сосредоточенность на внутренних политических и экономических трудностях снизит способность властей контролировать буферный Синайский полуостров, что приведет к растущим трениям с Израилем. Тем не менее, обе стороны продолжат и в будущем придерживаться мирного договора, являющегося основой двусторонних отношений в течение последних десятилетий.
ХАМАС вероятнее всего воспользуется выгодной конъюнктурой (общий рост влияния исламистов в регионе), чтобы представить себя в глазах арабских правителей жизнеспособной и прагматичной альтернативой нынешнему палестинскому руководству ФАТХа. Это должно обезопасить организацию от кризиса в Сирии и улучшить отношения с Саудовской Аравией, Египтом и Иорданией. Одновременно ХАМАС использует расширившееся поле для маневра на Синае, чтобы при случае спровоцировать кризис между Египтом и Израилем. Этот же фактор должен подтолкнуть иорданского монарха сблизиться с организацией – чтобы уравновесить свои связи с ФАТХом, приобрести поддержку радикалов внутри страны и добиться некоторого контроля (или по крайней мере мониторинга) действий ХАМАСа.
Любопытно, что Израиль в ближневосточном разделе прогноза американского агентства упоминается лишь походя, в то время как политике ХАМАСа уделено гораздо больше внимания, чем иной арабской стране. Остается только строить предположения относительно такого игнорирования: или, мнению аналитиков, израильские политики не нуждаются в прогнозах, или все заинтересованные лица и так знают, что на этом направлении возможны любые изменения (либо напротив, никаких изменений не ожидается); либо аналитики считают вдвойне неблагодарным делом заниматься предсказаниями того, что предпримут евреи, либо боятся упомянуть какую-нибудь войну, неизбежность которой еще не очевидна для тех, кто принимает решения... Другими словами, Stratfor оставляет своим читателям простор для воображения относительно Израиля в 2012 году.
Продолжение следует
Подготовил Виталий Гуревич
