Уже написаны Протоколы...
В конце Великой отечественной войны, когда уже исход ее стал очевиден, в плен к Советской армии попадало множество немцев, как простых солдат, так и офицеров.
И вот в самом конце войны в плен к какой-то пехотной части попал старший офицер германской армии, настоящий аристократ, надменный человек, холодный «сверхчеловек». Его побили при задержании, отобрали ремень и сапоги, и посадили на время в какой-то сарай. Охранять сарай поставили солдата. Время было весеннее, грело солнышко. Немец сидел у окошка и грел свои синяки и ссадины. Солдат сидел снаружи неподалеку и читал какую-то книжку, чем привел пленного в изумление. Все-таки, русский солдат, книжка, известное выражение лица, как-то не вязались с общим образом озверевшего мужика, который дорвался до немецкой упорядоченной сытой жизни со свиньями, гладкими женщинами и шнапсом.
Тогда немец попросил у солдата воды. Тот принес ему воды и немец увидел, что книжка в руке сержанта является французским учебником по философии. Пленный буквально потерял дар речи. Солдат спокойно читал философский учебник на французском языке, простой солдат.
Немец спросил у солдата по-немецки случайный вопрос и тот ответил ему без акцента и без ошибок по-немецки. Потом этот немец говорил другому пленному офицеру: «Теперь я понимаю, почему русские сумели победить нас, у них солдаты говорят на чужом языке и читают на досуге французские учебники философии». Его собеседник, тоже старший офицер, тоже надменный человек, смотрел на него с недоверием, считая, что он сошел с ума.
Тем солдатом с французской книжкой был будущий замечательный ученый, профессор Тартуского университета, Юрий Лотман. Он был призван в армию в 18 лет в 1940 году в Ленинграде, где учился в Петершулле, знал немецкий, а на войне учил на досуге французский. В армии Лотман был связистом, провел 4,5 года на фронте. Потом закончил университет и уехал в Тарту, где все-таки было спокойнее в те послевоенные годы с еврейским вопросом и партийным контролем над преподаванием.
Там в Тарту Юрий Михайлович Лотман и умер в 1993 году, там и похоронен.
И вот в самом конце войны в плен к какой-то пехотной части попал старший офицер германской армии, настоящий аристократ, надменный человек, холодный «сверхчеловек». Его побили при задержании, отобрали ремень и сапоги, и посадили на время в какой-то сарай. Охранять сарай поставили солдата. Время было весеннее, грело солнышко. Немец сидел у окошка и грел свои синяки и ссадины. Солдат сидел снаружи неподалеку и читал какую-то книжку, чем привел пленного в изумление. Все-таки, русский солдат, книжка, известное выражение лица, как-то не вязались с общим образом озверевшего мужика, который дорвался до немецкой упорядоченной сытой жизни со свиньями, гладкими женщинами и шнапсом.
Тогда немец попросил у солдата воды. Тот принес ему воды и немец увидел, что книжка в руке сержанта является французским учебником по философии. Пленный буквально потерял дар речи. Солдат спокойно читал философский учебник на французском языке, простой солдат.
Немец спросил у солдата по-немецки случайный вопрос и тот ответил ему без акцента и без ошибок по-немецки. Потом этот немец говорил другому пленному офицеру: «Теперь я понимаю, почему русские сумели победить нас, у них солдаты говорят на чужом языке и читают на досуге французские учебники философии». Его собеседник, тоже старший офицер, тоже надменный человек, смотрел на него с недоверием, считая, что он сошел с ума.
Тем солдатом с французской книжкой был будущий замечательный ученый, профессор Тартуского университета, Юрий Лотман. Он был призван в армию в 18 лет в 1940 году в Ленинграде, где учился в Петершулле, знал немецкий, а на войне учил на досуге французский. В армии Лотман был связистом, провел 4,5 года на фронте. Потом закончил университет и уехал в Тарту, где все-таки было спокойнее в те послевоенные годы с еврейским вопросом и партийным контролем над преподаванием.
Там в Тарту Юрий Михайлович Лотман и умер в 1993 году, там и похоронен.
