Главный конструктор ракетно-космических систем С. П. Королев любил повторять: «Информация должна быть либо правдивой, либо отсутствовать», и был прав. Ведь на информации формируется частное и общественное мнение, позиции и, в конечном счете, действия.

Современный мир перенасыщен информацией и носителями информации, да только качество ее частенько желает оставлять лучшего. В дело идут откровенные фальшивки, пропаганда, политтехнологии и старая-добрая технология слухов. Лишь в редких случаях информацию можно проверить и подтвердить или опровергнуть, и даже тогда это, как правило, бывает слишком поздно (как в случае с неизраильским солдатом, который избивал непалестинского ребенка).

Чаще всего реальное событие не имеет никакого отношения к реальной жизни, а СМИ распространяют различные версии происходящего. Чем больше информации, тем ее меньше? Кто на самом деле воюет в Хомсе? Являются ли кадры окровавленных детей, снятых дрожащей рукой на мобильник исторической хроникой, или грубой подделкой (как утверждает официальный Дамаск?) На самом ли деле одна фотография стоит тысячи слов? Даже в том случае, если она прошла обработку фотошопом? Проверить аутентичность этих кадров практически невозможно, и даже тогда, когда на месте находится корреспондент, который обладает немалым опытом и достоверностью, всегда найдутся те, кто выразят сомнения в его обьективности, ангажированности и способностях.

Кому-то политические убеждения и линия партии не позволяют признать, что голубоглазый сирийский вождь может распорядиться о карательных акциях, другому может не понравиться нос корреспондента или его акцент. А другие, такие же прекраснодушные защитники сирийского народа (у каждого есть "свой" сирийский клиент) отмахиваются от проделок головорезов, вошедших в состав "Свободной Сирийской Армии". Ибо не вписывается в бело-розовый образ смелого патриота, который борется против злого диктатора.

Несмотря на потоки противоречивой информации, а во многом и благодаря им (ишь как супостаты пропаганду свою гонят), люди частенько выбирают один-единственный нарратив, который подходит лично им. В дальнейшем к информации относятся весьма избирательно, вылавливая те крупицы, из которых они создают свой воображаемый портрет "сегодяшних событий". Если Сирия сегодня является большой загадкой, где зло известное ведет кровавую борьбу со злом неизвестным, попутно убивая тысячи гражданских лиц, то Иран бесспорно является сложнейшим уравением со многими неизвестными.

Наглядным примером стали недавние парламентские выборы, победу на которых одержал лагерь духовного лидера, аятоллы Али Хаменаи. Реформистам принимать участие в выборах не разрешили вообще, и за голоса избирателей боролись два ястреба – Хаменаи и Ахмадинежад. Оппозиция заявила, что бойкотирует выборы, и по данным многих правозащитных вебсайтов, многие молодые иранцы (средний возраст в Иране составляет 26,6 лет для женщин и 26,8 для мужчин) в этот день остались дома. Другие были вынуждены прийти и проголосовать для того, чтобы получить заветную отметку в паспорте, необходимую для продвижения по службе и выезда за границу.

По официальным данным ИРИ, участие в выборах приняли свыше 63% избирателей. О том, сколько их было на самом деле, можно только догадываться, учитывая, что ни один иностранный журналист и ни один наблюдатель на участки допущен не был. Так что вполне возможно, что миллионам иранцев глубоко претят византийские интриги руководства, которое на этот раз решило нарезать властный пирог несколько иначе, чем раньше. А может быть, избирателей раздражают отдельные личности, но в целом они полностью поддерживают свой режим, и его политическую программу. Десятки лет международные СМИ трубят о непопулярности духовного лидера Али Хаменаи, а в последние годы и о низких рейтингах президента Махмуда Ахмадинежада, но эти данные сами по себе не означают, что значительная масса иранцев готова к мятежу в духе "арабской весны". Или все-таки да?

Драматические события иранского лета 2009-го показали, что многие иранцы на самом деле готовы пожертвовать многим во имя того, чтобы способствовать реформам и переменам в своей стране. В тот момент на Западе никто и не думал вмешиваться во внутренние иранские дела так, как это произошло два года спустя в Египте, а чуть позже в Ливии и Йемене. Иранские революционеры были предоставлены сами себе, хотя с точки зрения нарушения прав человека ситуация в этой стране ничуть не лучше, чем в Сирии. И домашние аресты, показательные виселицы для "шпионов" и жесткое подавление мятежа там проходило в том же духе, если верить фотографиям с изображенными на них виселицами и убитыми людьми.

Однако, в тот год, а также сегодня международное сообщество проявляет слабый интерес к внутренней иранской политике, указывая на то, что за неимением источников информации трудно представить, что именно там происходит. Возможно, сейчас самое время проявить интерес к тому, что все- таки происходит внутри Ирана, не ограничиваясь официальными данными о выборах и отчетами о новых достижениях в ядерной сфере. Реальные представления о том, что из себя представляет реформистский лагерь, каковы его масштабы и цели, и что необходимо для того, чтобы возобновились гражданские протесты против режима (например, гарантии поддержи Запада, ужесточение санкций, введение бесполетных зон и так далее) могли бы способствовать принятию.более осмысленного решения по Ирану.

Ситуация в ИРИ очень отличается от Ирака в 1981-м году, когда Саддам был наделен полной и безраздельной властью. В Иран нет демократии, однако это не означает, что там не политики. Оппозиционные газеты могут быть закрыты перед выборами, но их издатели и журналисты возобновят свою деятельность по другим каналам после голосования. На сегодняшний день у Запада и у иранской оппозиции есть единая цель: проведение реформ и изменение экономического и политического курса ИРИ. Атака ядерных обьектов в этой стране может положить конец попытке либеральной оппозиции и умеренных кругов провести какие-либо реформы или свергнуть нынешний режим. На взгляд экспертов, подобная атака не ликвидирует ядерную программу, а только приостановит ее на несколько лет.

На примере Северной Кореи можно с уверенностью сказать, что пока у власти находятся сегодняшние правители Ирана, ни санкции, ни угрозы не заставят их полностью отказаться от разработки атомного оружия. О том, как поведет себя какой-либо будущий иранский режим говорить пока сложно, можно только предположить, что в случае переворота или революции дорогостоящие атомные разработки будут приостановлены, или прекращены полностью. Тем временем, цена, которую придется заплатить населению той страны, которая решит атаковать атомные обьекты Ирана, пока не установлена. Кто-то говорит, что речь идет о 500-1000 убитых, а кто-то о 20000-40000. Правдивой информации о том, что может произойти также много, как и явке избирателей на иранских выборах.

Понятно, что никто не может просчитать точное количество жертв вплоть до одного человека до того, как начнется война с Ираном. Однако, хотелось бы, чтобы решение о ней было принято на основании точной информации, которой могут не располагать простые граждане, но обязаны располагать те, кто принимают соответстствующие решения о жизни и смерти.