Многие еще помнят список запретных слов, которые взялось составлять нью-йоркское гороно. Ну, там, «динозавр», чтобы не обидеть школяров-фундаменталистов, которые верят в божественное сотворение мира, не оставляющее места для мезозойской эры. Или «день рождения», чтобы не оскорбить маленьких свидетелей Иеговы, которые их принципиально не справляют. Поднявшийся вокруг этой новации шум принес плоды: проскрипционный список стыдливо отменили.

Ручаюсь, что в той или иной форме он рано или поздно возродится: раз завелась мода на такие вещи, то если выставить их в дверь, они влезут в окно. Почти одновременно наш городской голова Блумберг, который каждой бочке затычка, запретил отдавать в ночлежки оставшуюся от церемоний еду.

Не объедки, а полноценные блюда, которые, скажем, принесли в храм на праздник, но с избытком. На верхнем манхэттенском Вест-Сайде, где обитают главным образом наши самые прекраснодушные сограждане, голосующие за социал-демократов, этой благотворительностью занимался мой старинный знакомый Гленн Рихтер.

Я часто ошивался у него в конторе в середине 1970-х, когда он возглавлял бедную, но шумную организацию «Студенты в борьбе за советских евреев», находившуюся на 72-й улице и Бродвее. Бесконечно жить на борьбу за советских евреев было нельзя, и Рихтер, стиснув зубы, устроился в городское жилищное управление, а жена его Ленора 35 лет проработала школьной учительницей в криминогенном Бронксе.

Иными словами, оба они знают, как ориентироваться в городской бюрократии. Но сейчас они близки к отчаянию. Рихтеры, вышедшие недавно на пенсию, лет десять руководят группой добровольцев, которая подкармливала ночлежников вкусными блюдами, оставшимися от праздников в их ортодоксальной синагоге «Охав Цедек».
Этим занимаются многие храмы нашего «Багдада на подземке», как называл его О. Генри. Как вдруг городские власти запретили это, на первый взгляд, богоугодное дело. Недавно Рихтер и его гайдуки принесли в бомжатник деликатесы, оставшиеся от бар-мицвы, так им дали от ворот поворот.

Добро бы администрация ночлежек опасалась, что ее питомцам подбросят в кугель битое стекло или подмешают в гефилте фиш свинцовую дробь, как поступали в СССР троцкисты, пока товарищ Сталин их не обезвредил. Нет, таких случаев сроду не было.
Дело в том, что Блумберг и его клевреты прописали всем ночлежникам здоровое питание с научно обоснованной пропорцией соли и сахара. Поскольку проверить с аптечной точностью состав принесенных деликатесов пока невозможно, отцы нашего города запретили эту благотворительность вообще.

Наши доброхоты заахали, хотя запрет — это порождение той самой социалистической философии, за носителей которой они всю жизнь голосуют.

Если войдет в силу Обамакер, то есть медицинская перестройка нашего кормчего, то эксперименты со здоровой пищей, которыми увлеклись в нашем прогрессивном заповеднике, распространятся на всю страну. А что: кто лечит, тот и музыку заказывает.

Недавно в решительно непрогрессивной Северной Каролине у приготовишки конфисковали обед, который она принесла из дома. Причина та же, что и в Нью-Йорке: состав приготовленного ее мамой угощения не отвечал требованиям правительства США, а конкретно — нашего минсельхоза.

Казалось бы, мама наметала ей невредной еды: там был и бутерброд с индюшатиной и сыром, и банан, и картофельные чипсы, и яблочный сок. Но чиновник, инспектировавший в тот день принесенные из дома обеды, забраковал этот набор как не соответствующий нормативам Минсельхоза США.

С мамы взыскали штраф, правда, небольшой — доллар двадцать пять, а девочку заставили взять в школьном буфете три куриных нугета, то есть кусочки курятины, запеченные в панировочных сухарях. Консервативная пресса забила набат, школьная администрация пошла на попятную, и приготовишка может по-прежнему уплетать мамину еду, а не казенную пищу.

Это ненадолго: Обамакер вперед летит, и если его не завернет в июне Верховный суд, а в ноябре — избиратели, то следующая остановка будет в коммуне.

Владимир Козловский (материал опубликован на сайте forumdaily)