Несчастный пророк и сибирский еврей
Пышнобородый величественный Теодор Герцль — основатель политического сионизма и страстный мечтатель, — тратит семейный капитал на идею своей жизни, обивает пороги властителей Европы и веселит скептиков фантастическим романом о процветающей стране евреев на Ближнем Востоке. Через 30 лет сибирский еврей бежит под пулями из Советской России, чтобы возрождать Землю Израиля, а затем создает первую «еврейскую артиллерию», которая спасает молодую страну в ходе Войны за Независимость. Судьбы этих двух людей объединяет прелестное, утопающее в зелени местечко, прозванное «Надеждой Израиля».
Конное фото с кайзером
Она появилась первой — еще в 1870 году, когда вокруг были пустые холмы и песчаные дюны, а до появления первых домиков соседнего Тель-Авива оставалось еще целых 39 лет. Единственная тогда сельскохозяйственная школа «Микве Исраэль» стала учить вчерашних детей торговцев, раввинов и сапожников правильному уходу за землей. Именно в этой школе набирались опыта харьковские студенты из сионистской организации БИЛУ, приехавшие в 1882-м с «несусветной» идеей еврейского труда на еврейской земле.
Школа «Микве Исраэль» удивляла европейских туристов: надо же, «евреи с лопатой» учатся сажать деревья, растить виноградники и сеять хлеб, да еще на основе передовых достижений агронауки. Неудивительно, что школа оказалась частью маршрута конной прогулки кайзера Германской империи Вильгельма II во время пребывания венценосца в Эрец Исраэль в конце октября 1898 года.
За два года до этого, в 1896 году, успешный венский журналист Теодор Герцль публикует свою книгу «Еврейское государство». На страницах книги Герцль — сам плоть от плоти человек европейской культуры, — заявляет, что евреям надо уходить из Европы и создавать свое государство. В приличном обществе и в богатых домах ассимилированных евреев крутили пальцем у виска: «Мы только получили равные права — и теперь этот буйный мечтатель хочет вырвать нас из цивилизованной Европы и отправить в малярийные болота отсталой турецкой провинции?!»
Но Теодор Герцль не угомонился: в 1897-м он собирает в здании базельского казино первый Всемирный сионистский конгресс. Герцль планирует заразить своей идеей первых лиц Европы. Узнав, что германский кайзер едет осматривать Землю Обетованную, Герцль с соратниками устремляется вслед за Вильгельмом. Цель одна: аудиенция у кайзера и попытка заручиться его поддержкой сионистского проекта.
Они встретились на въезде в агрошколу «Микве Исраэль». Кайзер на коне, еврейский лидер — пеший, сняв шлем в колониальном стиле. «Очень жарко. Этой земле нужно много воды», — сказал кайзер. Герцль охотно поддержал светскую беседу, пообещав Вильгельму озеленить эту страну с помощью водных каналов. Аудиенция закончилась, не начавшись, — не думаю, что кайзер вообще запомнил, что в тот день с ним разговаривал какой-то странный еврей с фантастическими прожектами.
Сегодня на месте их встречи — памятник. Если смотреть со стороны кайзера, видна могучая фигура на крепком коне и маленький Герцль, но если стать за спиной у пророка сионизма, то внезапно открывается потрясающая картина. Герцль вообще смотрит сквозь кайзера, распадающегося на две тонкие половинки. И смотрит он за горизонт — туда, где зеленеют орошаемые поля школы «Микве Исраэль» и высятся урбанистические пейзажи плотной городской застройки тель-авивского мегаполиса.
Почему я называю Герцля «несчастным пророком»? В 36 лет он переживает внутренний слом и крах прежних иллюзий о либеральных ценностях и растворении евреев среди «культурных народов» Европы. В 44 года он умирает (1904), не достигнув почти ничего из намеченного. Великие мира сего не снизошли до нужд еврейского народа и не выделили по доброй воле землю для гонимого племени. Герцль страдал от политического тупика, едва замечая, что посеянная им идея дает обильные всходы среди «русских» евреев.
Теодор Герцль растратил семейные деньги на устройство сионистских съездов, на поездки по городам Европы и на взятки хитрым придворным, которые обе¬щали «вот прямо на днях» устроить ему аудиенцию с султаном, кайзером, премьер-министром Великобритании, с русским и австрийским императорами. Жена не понимала Герцля и не разделяла его взглядов — Теодор был несчастлив и в семейном плане.
Судьба его детей также была трагична. Старшая дочь Паулина (1890–1930) покончила жизнь самоубийством — то ли вследствие душевной болезни, то ли от передозировки обезболивающего наркотика. Его сын Ханс (1891–1930), принявший христианство, через неделю после смерти сестры застрелился на ее могиле в Бордо, чувствуя свою вину за то, что не уберёг сестру. Младшая дочь Маргарет погибла в 1943-м в нацистском концлагере Терезиенштадт. Ее сын Стефан, внук Герцля, спасся в Англии, стал дипломатом британского посольства в США; узнав о гибели матери, Стефан покончил с собой в 1945-м, прыгнув с Бруклинского моста. На нем оборвалась линия потомков великого мечтателя и пророка, чьи «фантазии» создали Государство Израиль.
Сибирский сионизм
В 1928 году, через 30 лет после визита кайзера и Герцля, в агрошколу «Микве Исраэль» принимают на работу нового учителя труда — исхудавшего молодого еврея, недавно приплывшего пароходом из СССР. Парня зовут Давид Лейбович.
Он родился в год смерти Теодора Герцля — 28 января 1904 года, — в далеком сибирском городе Томске в семье золотодобытчика и торговца Мордехая Лейбовича. Его мама — Эстер Гляйхенгойз, была уроженкой Минска, но приехала в Сибирь вместе с братом Шмуэлем, который возглавил техническую лабораторию Томского университета. За свои изобретения Шмуэль был награжден золотой медалью лично из рук цесаревича Николая, будущего последнего императора России. Во время революции 1905 года Шмуэль был исключен из университета за свое еврейское происхождение. Вероятно, именно дядя привил Давиду любовь к технике. Семейной легендой был один из старших родственников, который еще при Николае I был забран в кантонисты, но сумел дослужиться до полковника царской армии, сохранив свое еврейство.
После большевистского переворота Давид оканчивает местное политехническое училище и курс геодезическо-маркшейдерского отделения Томского политехникума. Он поступает в местный Технологический институт, откуда его отчисляют за участие в сионистских организациях Томска, в которых он состоит с 13 лет. В начале 1920-х годов Лейбович участвует в экспедициях Академии наук в Монголию, а также изучает угольные недра будущего Кузбасса.
В 1924-м он трудится в Крыму на подпольной сельхозферме «Тель-Хай»: сионисты готовят будущих первопроходцев для освоения Земли Израиля. Горькая ирония заключалась в том, что даже эту подпольную ферму раскололи в 1925 году жуткие идеологические споры. Давид ушел из группы, основав с друзьями новую ферму «Мишмар». В дальнейшем почти все сверстники Давида, не успевшие выбраться из СССР, погибли в ГУЛАГе или провели в советских лагерях десятки лет.
В 1926 году сионистская организация «Гехалуц» выдает Давиду сертификат — разрешение на приезд в Эрец Исраэль, заверенное английскими мандатными властями. Но советские власти отказывают ему в выезде. Тогда Лейбович в январе 1927 года пытается с несколькими друзьями нелегально перейти границу. Они идут по льду через Днестр, чтобы попасть в румынскую Бессарабию, но неудачно. Один из друзей погибает от огня пограничников, другой получает ранение и попадает в лапы чекистов.
Кто знает, не стала ли попытка Давида Лейбовича — перейти Днестр в поисках лучшей жизни в солнечной стране, — прообразом для аналогичного поступка Остапа Бендера у Ильфа и Петрова.. Но если для очаровательного героя-авантюриста неудача на румынской границе стала финалом, то наш герой-сионист решительно не хотел переквалифицироваться в управдомы.
Давид умудряется выбраться незамеченным из пограничной перестрелки. Он пробирается в Москву. В столице Лейбович выходит на связь с местными сионистами-подпольщиками, устраивается на стройку, пытаясь законным путем получить паспорт для выезда из страны. Тем временем доблестная Красная армия вспоминает о призывном возрасте Давида и отправляет его солдатом на службу в Курск. Давид понимает, что система засасывает его и не выпускает.
Тогда он оставляет свою воинскую часть, под именем Давида Зейдиса мчится в Москву к представителю еврейства США Джозефу Розену, главе «Агро-Джойнта», который оказывал Советскому Союзу материальную помощь из Америки. Розен сводит Лейбовича с Екатериной Пешковой — первой женой писателя Максима Горького. Именно после ходатайства активистки Политического Красного Креста молодой сионист получает паспорт на выезд «без права возвращения на территорию СССР». Из порта Одессы Давид отплывает в Яффо 27 марта 1927-го. Вот с такими приключениями Давид оказывается на Земле Обетованной.
Рождение «русского» миномета
Давид Лейбович формально числится учителем труда в «Микве Исраэль», но фактически начинает конструировать и создавать первое еврейское оружие по заданию «Хаганы». Знавшие его отмечали, что родным и главным для Лейбовича оставался «сибирский вариант русского языка». Но он быстро освоил иврит — причем так хорошо, что стал преподавать на нем технические и военные дисциплины.
Через год Давид уже руководит западным сектором тель-авивского «фронта», а в 1929-м командует отрядом, обороняющим свой сектор во время волны арабских беспорядков. Там же, в боях и подполье, он находит любовь своей жизни — Суламифь Молдавскую.
Лейбович производит в ремесленной мастерской «Микве Исраэль» ручные гранаты по американским моделям. Смеясь над англичанами, он пишет на гранатах «Made in USA» и поясняет друзьям, что USA — это аббревиатура «унзер штикель арбайт» [наша искусная работа. — идиш]. Опыт советского подполья помогает ему вести подпольную работу при британской власти, маскируясь под простого учителя агрошколы.
В середине 1930-х на испытаниях взрывается граната, ранив своего создателя. В то же время он получает второе ранение — от гранаты, брошенной арабами по его автобусу. С 1939 по 1945 год сибирский еврей — уже заместитель командира «Хаганы» в Холоне и Тель-Авиве, руководит всей военной промышленностью еврейского подполья.
Зимой 1947/1948 годов Давид Лейбович разрабатывает очень простой для кустарного производства миномет и снаряды к нему. Орудие, получившее прозвище «Давидка», стреляло надкалиберной миной. Первый миномет был тайно собран в старой мастерской школы «Микве Исраэль» — в том самом месте, где усатый кайзер, совершая конный моцион, слушал мечты Теодора Герцля.
Давид Лейбович со своим первым творением
Первый опытный образец вызвал радость уже тем, что забросил снаряд на целых… 220 метров. Но у евреев Земли Израиля до Лейбовича не было даже такой, с позволения сказать, «артиллерии».
Впервые миномет «Давидка» вступил в дело после исхода субботы вечером 13-го марта 1948 года — во время атаки «Хаганы» на гнездо арабских бандитов в квартале Абу-Кабир под Тель-Авивом. После обстрела квартала арабы в панике покинули его. Ночью 21-го апреля огонь минометов «Давидка» подготовил атаку на арабские кварталы Хайфы.
Арабов галилейского города Цфат в мае 1948-го года залпы «Давидки» повергли в ужас. Имея полный перевес в силах, мусульмане ночью приняли выстрелы еврейских минометов за разрывы… атомных бомб. На руку евреям сыграл и начавшийся сразу после залпа дождь: уже стояло сухое время года, и арабы, решив, что это ядерный «дождь смерти», в спешке бежали. В военной истории Израиля эту удачу нарекли «чудом Цфата».
«Давидка» имел низкую точность и дальнобойность, но зато выстрел у него был очень громким. Звуковой эффект усиливался слухами об имеющейся у евреев атомной бомбе. Грохот выстрелов, вой мин и разрывы мощных зарядов (до 40 килограммов взрывчатого вещества) оказывали сильное психологическое действие, компенсируя отвратительную меткость стрельбы. Благодарные израильтяне назвали площадь в центре Иерусалима именем «Давидки», установив памятник творению сибирского еврея.
А что же наш герой? После Войны за независимость Давид Лейбович заведовал складом сельскохозяйственных машин и мирно жил с семьей — женой, сыном Цви и дочерью Ханой, — вплоть до своей безвременной кончины 4-го марта 1969-го года в возрасте 65 лет.
Что же объединяет уроженца Будапешта Теодора Герцля и уроженца Томска Давида Лейбовича? Не только агрошкола «Надежда Израиля». Их соединяет Мечта и желание пробиваться к ее реализации — даже если обстоятельства против, а скептики вокруг иронично советуют не плыть против течения.
Именно такие люди, как Лейбович, закаленные на русских просторах, и подняли упавшее знамя скоропостижно ушедшего Герцля, сделав из его мечты живую реальность возрожденного еврейского государства. Сменилось столетие — и новое поколение «русских» евреев, сломав железный занавес СССР, сегодня снова меняет Израиль.
(Опубликовано на сайте forumdaily.com)
На фото: памятник на месте встречи кайзера Вильгельма II и Теодора Герцля
Фото Шимона Бримана
Конное фото с кайзером
Она появилась первой — еще в 1870 году, когда вокруг были пустые холмы и песчаные дюны, а до появления первых домиков соседнего Тель-Авива оставалось еще целых 39 лет. Единственная тогда сельскохозяйственная школа «Микве Исраэль» стала учить вчерашних детей торговцев, раввинов и сапожников правильному уходу за землей. Именно в этой школе набирались опыта харьковские студенты из сионистской организации БИЛУ, приехавшие в 1882-м с «несусветной» идеей еврейского труда на еврейской земле.
Школа «Микве Исраэль» удивляла европейских туристов: надо же, «евреи с лопатой» учатся сажать деревья, растить виноградники и сеять хлеб, да еще на основе передовых достижений агронауки. Неудивительно, что школа оказалась частью маршрута конной прогулки кайзера Германской империи Вильгельма II во время пребывания венценосца в Эрец Исраэль в конце октября 1898 года.
За два года до этого, в 1896 году, успешный венский журналист Теодор Герцль публикует свою книгу «Еврейское государство». На страницах книги Герцль — сам плоть от плоти человек европейской культуры, — заявляет, что евреям надо уходить из Европы и создавать свое государство. В приличном обществе и в богатых домах ассимилированных евреев крутили пальцем у виска: «Мы только получили равные права — и теперь этот буйный мечтатель хочет вырвать нас из цивилизованной Европы и отправить в малярийные болота отсталой турецкой провинции?!»
Но Теодор Герцль не угомонился: в 1897-м он собирает в здании базельского казино первый Всемирный сионистский конгресс. Герцль планирует заразить своей идеей первых лиц Европы. Узнав, что германский кайзер едет осматривать Землю Обетованную, Герцль с соратниками устремляется вслед за Вильгельмом. Цель одна: аудиенция у кайзера и попытка заручиться его поддержкой сионистского проекта.
Они встретились на въезде в агрошколу «Микве Исраэль». Кайзер на коне, еврейский лидер — пеший, сняв шлем в колониальном стиле. «Очень жарко. Этой земле нужно много воды», — сказал кайзер. Герцль охотно поддержал светскую беседу, пообещав Вильгельму озеленить эту страну с помощью водных каналов. Аудиенция закончилась, не начавшись, — не думаю, что кайзер вообще запомнил, что в тот день с ним разговаривал какой-то странный еврей с фантастическими прожектами.
Сегодня на месте их встречи — памятник. Если смотреть со стороны кайзера, видна могучая фигура на крепком коне и маленький Герцль, но если стать за спиной у пророка сионизма, то внезапно открывается потрясающая картина. Герцль вообще смотрит сквозь кайзера, распадающегося на две тонкие половинки. И смотрит он за горизонт — туда, где зеленеют орошаемые поля школы «Микве Исраэль» и высятся урбанистические пейзажи плотной городской застройки тель-авивского мегаполиса.
Почему я называю Герцля «несчастным пророком»? В 36 лет он переживает внутренний слом и крах прежних иллюзий о либеральных ценностях и растворении евреев среди «культурных народов» Европы. В 44 года он умирает (1904), не достигнув почти ничего из намеченного. Великие мира сего не снизошли до нужд еврейского народа и не выделили по доброй воле землю для гонимого племени. Герцль страдал от политического тупика, едва замечая, что посеянная им идея дает обильные всходы среди «русских» евреев.
Теодор Герцль растратил семейные деньги на устройство сионистских съездов, на поездки по городам Европы и на взятки хитрым придворным, которые обе¬щали «вот прямо на днях» устроить ему аудиенцию с султаном, кайзером, премьер-министром Великобритании, с русским и австрийским императорами. Жена не понимала Герцля и не разделяла его взглядов — Теодор был несчастлив и в семейном плане.
Судьба его детей также была трагична. Старшая дочь Паулина (1890–1930) покончила жизнь самоубийством — то ли вследствие душевной болезни, то ли от передозировки обезболивающего наркотика. Его сын Ханс (1891–1930), принявший христианство, через неделю после смерти сестры застрелился на ее могиле в Бордо, чувствуя свою вину за то, что не уберёг сестру. Младшая дочь Маргарет погибла в 1943-м в нацистском концлагере Терезиенштадт. Ее сын Стефан, внук Герцля, спасся в Англии, стал дипломатом британского посольства в США; узнав о гибели матери, Стефан покончил с собой в 1945-м, прыгнув с Бруклинского моста. На нем оборвалась линия потомков великого мечтателя и пророка, чьи «фантазии» создали Государство Израиль.
Сибирский сионизм
В 1928 году, через 30 лет после визита кайзера и Герцля, в агрошколу «Микве Исраэль» принимают на работу нового учителя труда — исхудавшего молодого еврея, недавно приплывшего пароходом из СССР. Парня зовут Давид Лейбович.
Он родился в год смерти Теодора Герцля — 28 января 1904 года, — в далеком сибирском городе Томске в семье золотодобытчика и торговца Мордехая Лейбовича. Его мама — Эстер Гляйхенгойз, была уроженкой Минска, но приехала в Сибирь вместе с братом Шмуэлем, который возглавил техническую лабораторию Томского университета. За свои изобретения Шмуэль был награжден золотой медалью лично из рук цесаревича Николая, будущего последнего императора России. Во время революции 1905 года Шмуэль был исключен из университета за свое еврейское происхождение. Вероятно, именно дядя привил Давиду любовь к технике. Семейной легендой был один из старших родственников, который еще при Николае I был забран в кантонисты, но сумел дослужиться до полковника царской армии, сохранив свое еврейство.
После большевистского переворота Давид оканчивает местное политехническое училище и курс геодезическо-маркшейдерского отделения Томского политехникума. Он поступает в местный Технологический институт, откуда его отчисляют за участие в сионистских организациях Томска, в которых он состоит с 13 лет. В начале 1920-х годов Лейбович участвует в экспедициях Академии наук в Монголию, а также изучает угольные недра будущего Кузбасса.
В 1924-м он трудится в Крыму на подпольной сельхозферме «Тель-Хай»: сионисты готовят будущих первопроходцев для освоения Земли Израиля. Горькая ирония заключалась в том, что даже эту подпольную ферму раскололи в 1925 году жуткие идеологические споры. Давид ушел из группы, основав с друзьями новую ферму «Мишмар». В дальнейшем почти все сверстники Давида, не успевшие выбраться из СССР, погибли в ГУЛАГе или провели в советских лагерях десятки лет.
В 1926 году сионистская организация «Гехалуц» выдает Давиду сертификат — разрешение на приезд в Эрец Исраэль, заверенное английскими мандатными властями. Но советские власти отказывают ему в выезде. Тогда Лейбович в январе 1927 года пытается с несколькими друзьями нелегально перейти границу. Они идут по льду через Днестр, чтобы попасть в румынскую Бессарабию, но неудачно. Один из друзей погибает от огня пограничников, другой получает ранение и попадает в лапы чекистов.
Кто знает, не стала ли попытка Давида Лейбовича — перейти Днестр в поисках лучшей жизни в солнечной стране, — прообразом для аналогичного поступка Остапа Бендера у Ильфа и Петрова.. Но если для очаровательного героя-авантюриста неудача на румынской границе стала финалом, то наш герой-сионист решительно не хотел переквалифицироваться в управдомы.
Давид умудряется выбраться незамеченным из пограничной перестрелки. Он пробирается в Москву. В столице Лейбович выходит на связь с местными сионистами-подпольщиками, устраивается на стройку, пытаясь законным путем получить паспорт для выезда из страны. Тем временем доблестная Красная армия вспоминает о призывном возрасте Давида и отправляет его солдатом на службу в Курск. Давид понимает, что система засасывает его и не выпускает.
Тогда он оставляет свою воинскую часть, под именем Давида Зейдиса мчится в Москву к представителю еврейства США Джозефу Розену, главе «Агро-Джойнта», который оказывал Советскому Союзу материальную помощь из Америки. Розен сводит Лейбовича с Екатериной Пешковой — первой женой писателя Максима Горького. Именно после ходатайства активистки Политического Красного Креста молодой сионист получает паспорт на выезд «без права возвращения на территорию СССР». Из порта Одессы Давид отплывает в Яффо 27 марта 1927-го. Вот с такими приключениями Давид оказывается на Земле Обетованной.
Рождение «русского» миномета
Давид Лейбович формально числится учителем труда в «Микве Исраэль», но фактически начинает конструировать и создавать первое еврейское оружие по заданию «Хаганы». Знавшие его отмечали, что родным и главным для Лейбовича оставался «сибирский вариант русского языка». Но он быстро освоил иврит — причем так хорошо, что стал преподавать на нем технические и военные дисциплины.
Через год Давид уже руководит западным сектором тель-авивского «фронта», а в 1929-м командует отрядом, обороняющим свой сектор во время волны арабских беспорядков. Там же, в боях и подполье, он находит любовь своей жизни — Суламифь Молдавскую.
Лейбович производит в ремесленной мастерской «Микве Исраэль» ручные гранаты по американским моделям. Смеясь над англичанами, он пишет на гранатах «Made in USA» и поясняет друзьям, что USA — это аббревиатура «унзер штикель арбайт» [наша искусная работа. — идиш]. Опыт советского подполья помогает ему вести подпольную работу при британской власти, маскируясь под простого учителя агрошколы.
В середине 1930-х на испытаниях взрывается граната, ранив своего создателя. В то же время он получает второе ранение — от гранаты, брошенной арабами по его автобусу. С 1939 по 1945 год сибирский еврей — уже заместитель командира «Хаганы» в Холоне и Тель-Авиве, руководит всей военной промышленностью еврейского подполья.
Зимой 1947/1948 годов Давид Лейбович разрабатывает очень простой для кустарного производства миномет и снаряды к нему. Орудие, получившее прозвище «Давидка», стреляло надкалиберной миной. Первый миномет был тайно собран в старой мастерской школы «Микве Исраэль» — в том самом месте, где усатый кайзер, совершая конный моцион, слушал мечты Теодора Герцля.
Давид Лейбович со своим первым творением
Первый опытный образец вызвал радость уже тем, что забросил снаряд на целых… 220 метров. Но у евреев Земли Израиля до Лейбовича не было даже такой, с позволения сказать, «артиллерии».
Впервые миномет «Давидка» вступил в дело после исхода субботы вечером 13-го марта 1948 года — во время атаки «Хаганы» на гнездо арабских бандитов в квартале Абу-Кабир под Тель-Авивом. После обстрела квартала арабы в панике покинули его. Ночью 21-го апреля огонь минометов «Давидка» подготовил атаку на арабские кварталы Хайфы.
Арабов галилейского города Цфат в мае 1948-го года залпы «Давидки» повергли в ужас. Имея полный перевес в силах, мусульмане ночью приняли выстрелы еврейских минометов за разрывы… атомных бомб. На руку евреям сыграл и начавшийся сразу после залпа дождь: уже стояло сухое время года, и арабы, решив, что это ядерный «дождь смерти», в спешке бежали. В военной истории Израиля эту удачу нарекли «чудом Цфата».
«Давидка» имел низкую точность и дальнобойность, но зато выстрел у него был очень громким. Звуковой эффект усиливался слухами об имеющейся у евреев атомной бомбе. Грохот выстрелов, вой мин и разрывы мощных зарядов (до 40 килограммов взрывчатого вещества) оказывали сильное психологическое действие, компенсируя отвратительную меткость стрельбы. Благодарные израильтяне назвали площадь в центре Иерусалима именем «Давидки», установив памятник творению сибирского еврея.
А что же наш герой? После Войны за независимость Давид Лейбович заведовал складом сельскохозяйственных машин и мирно жил с семьей — женой, сыном Цви и дочерью Ханой, — вплоть до своей безвременной кончины 4-го марта 1969-го года в возрасте 65 лет.
Что же объединяет уроженца Будапешта Теодора Герцля и уроженца Томска Давида Лейбовича? Не только агрошкола «Надежда Израиля». Их соединяет Мечта и желание пробиваться к ее реализации — даже если обстоятельства против, а скептики вокруг иронично советуют не плыть против течения.
Именно такие люди, как Лейбович, закаленные на русских просторах, и подняли упавшее знамя скоропостижно ушедшего Герцля, сделав из его мечты живую реальность возрожденного еврейского государства. Сменилось столетие — и новое поколение «русских» евреев, сломав железный занавес СССР, сегодня снова меняет Израиль.
(Опубликовано на сайте forumdaily.com)
На фото: памятник на месте встречи кайзера Вильгельма II и Теодора Герцля
Фото Шимона Бримана
Редактор по Израилю и СНГ американской газеты "Форум Daily"
