Друг пехотинца Клайна: «Если бы он знал, что из него сделают героя, то никогда бы не погиб»
Исполнилось 6 лет со дня Второй Ливанской войны - официальное название.
Расскажем об одном из героев этой победной, как и все операции Израиля, войны. Это был тихий, скромный парень, с челкой, правильными чертами лица, 30 лет от роду, с небольшой кипой на голове. Служил он в пехоте. Подполковник бригады «Голани» Рои Клайн. Заместитель командира 51-го батальона. У него было двое маленьких детей, жена по имени Сара, родители и две старшие сестры.
26-го июля 2006-го года Рои Клайн погиб во время боя за южно-ливанский городок Бинт-Джбейль. Бой этот продолжался 11 часов. В роте, получившей приказ в 3 часа утра занять здание в городе, погибло 8 человек, 16 ребят получили знаки отличия. По словам свидетелей того сражения, все солдаты Голани герои, все без исключения. Но так получилось, что именно Рои Клайн совершил поступок, который все эти годы считали и продолжают считать, одним из самых героических в истории израильских войн. Если бы сержант, стоявший рядом с Рои, не дай Бог погиб, то никто бы ничего не узнал. Авитар Турджеман говорит, что за прошедшие с того дня 6 лет, он ни разу не навестил семью командира: «Мне стыдно посмотреть им в глаза». Ничего стыдного Турджеман не сделал тогда, он просто выжил из-за поступка Клайна. «Два раза я был на кладбище на его могиле, два раза сказал ему спасибо, я не уверен, что этого достаточно, я не успел ему сказать перед смертью спасибо, а должен был успеть», - говорит Турджеман, который был ранен в том бою.
В Бинт-Джбейле в их группу была брошена граната, там были еще солдаты, дравшиеся с террористами. Клайн, не раздумывая, бросился на гранату и принял взрыв на себя, спасая своих бойцов. Турджеман, которого потом раненого вывозили на вертолете, рассказал, ожидая погрузки, что замкомбата Клайн бросился на гранату и спас своих солдат. Еще он сказал, что при взрыве Клайну оторвало ногу, что ему под огнем оказывали помощь. Так об этом узнали в Израиле. Говорят, что Клайн - еврейский герой, которого можно сравнить с Йосифом Трумпельдором, кавалером Георгиевского креста за Первую мировую войну и который погиб в бою за Тель-Хай в Палестине 92 года назад. Смертельно раненый Трумпельдор сказал друзьям: «Как хорошо умереть за Родину!».
Клайн, человек лишенный всяческой позы и бравирования, бросился на гранату, сказав «Шма Исраэль». Сержант Турджеман сказал за своего командира вторую часть фразы: «Элоким эхад». Клайн умер не сразу, не буду об этом писать подробно, в смерти есть для читателей, самых смелых, сильных и терпеливых, закрытые мгновения.
После войны сержант Турджеман был приглашен на комиссию по награждению при министерстве обороны. После его рассказа Рои Клайн получил «Знак Мужества», высшую награду страны за солдатскую доблесть и смелость. Его именем названы школы, фонды и здания в Израиле и за рубежом.
Перед призывом в армию, Клайн не дотягивал физически до необходимых кондиций. Он бегал по Раанане, городе, в котором жил, с грузом на ногах, пытаясь окрепнуть. Друзья подсмеивались над ним, он смущенно улыбался на приколы, не отвечал, терпел. Парень был очень способный, в 16 лет сдал выпускной экзамен по математике. Во время курса молодого бойца (тиронут) Клайн на каком-то этапе решил сойти, все-таки не выдерживал нагрузок. Голани известно, как и некоторые другие подразделения ЦАХАЛа сверхтяжелым трудом в подготовке. Его командир сказал ему: «Слушай, Клайн, ты обязан терпеть, скоро все кончится, необходимо будет включать мозги, ты будешь хорошим офицером». Клайн остался, и так и было.
«Никогда не думала, что мой любимый муж станет неким общественным достоянием, я знала, что он замечательный во всех смыслах человек, мужчина, воин, но его нынешний образ больше схож с мифом, я не удивляюсь, мне просто это очень странно», - признается Сара, белолицая, прелестная жена Рои. «Он вставал каждый день в 5 утра, шел учить Книгу, старался проводить время с сыновьями, купал их, кормил, был в нем этот чудный стержень внутренней силы, который позволяет чувствовать женщине себя как за каменной стеной, он был хорош собой, никакой позы, скромный, стеснительный, красивый человек, конечно, антисупермен», - говорит Сара. Война всех расставляет по рангу, выявляет в человеке очень многое. Не всё, но очень многое.
Рои играл в школе в волейбол, баскетбол, шахматы, его самоотдаче, безоглядности удивлялись окружающие. При всем при том этот парень, по словам близких, был разумен, взвешен, спокоен. Потому его поступок в Бинт Джбейле в известном смысле, кажется неорганичным, не совпадает с личностью этого человека. Взгляд его на окружающую жизнь был ясен и чист. Умел смеяться над собой, делал это с удовольствием. Самостоятельно выучил ноты, научился играть на саксофоне. Мог удивить.
Рои Клайн был похоронен в день своего 31-летия, 28-го июля 2006-го года. За 5 лет до этого дня получил «Знак отличия» от командующего Центральным военным округом, за засаду террористам возле Шхема. Во время короткого боя Клайн и его группа уничтожили 5 террористов. Никому Рои об этом награждении не рассказал.
Все друзья Рои Клайна говорили о нем, как о очень скромном человеке. Сара Клайн рассказывает, что один из его лучших друзей сказал совершенно серьезно так: «Если бы Рои знал, что из него сделают после смерти такую мифологическую фигуру, то он бы, конечно, не погиб».
Дополнение
16-го декабря 1934-го года большевик Григорий Зиновьев (Апфельбаум) был арестован агентами НКВД и вскоре осужден на десять лет тюрьмы по делу «Московского центра». Содержался в Верхнеуральском политизоляторе. В 1935 году вёл записи, обращённые к Сталину.
В частности, он писал: «В моей душе горит желание: доказать Вам, что я больше не враг. Нет того требования, которого я не исполнил бы, чтобы доказать это… Я дохожу до того, что подолгу пристально гляжу на Вас и других членов Политбюро, на ваши портреты в газетах с мыслью: родные, загляните же в мою душу, неужели Вы не видите, что я не враг Ваш больше, что я Ваш душой и телом, что я понял всё, что я готов сделать всё, чтобы заслужить прощение, снисхождение…».
24-го августа 1936-го года большевик Зиновьев, первую жену его звали Сара, был приговорён к высшей мере наказания по делу Антисоветского объединенного троцкистско-зиновьевского центра. Расстрелян 25-го августа в Москве в здании ВКВС. По воспоминаниям, перед казнью униженно молил о пощаде, целовал сапоги своим палачам, а затем от страха вообще не смог идти, на что Каменев ответил ему: «Перестаньте, Григорий, умрем достойно!». На казнь Зиновьева несли на носилках. Бывший сотрудник НКВД А. Орлов писал в своей книге «Тайная история сталинских преступлений», что при расстреле присутствовали глава НКВД Г. Г. Ягода, заместитель главы НКВД Н. И. Ежов и начальник охраны Сталина К. В. Паукер. Когда Паукер позже показывал вождю, в лицах, как Зиновьев умолял чекистов не убивать его и, поняв, наконец, что сейчас умрет, крикнул «Шма Исраэль», то Сталин очень смеялся, просто заходился от смеха. Паукер был способный лицедей. Потом Сталин убил и его.
Сталин спрашивал Паукера: «Как, как, ты говоришь, Гришка кричал перед смертью?». «Шма Исраэль, Иосиф Виссарионович, Шма Исраэль»…
На фото: Рои Клайн
Расскажем об одном из героев этой победной, как и все операции Израиля, войны. Это был тихий, скромный парень, с челкой, правильными чертами лица, 30 лет от роду, с небольшой кипой на голове. Служил он в пехоте. Подполковник бригады «Голани» Рои Клайн. Заместитель командира 51-го батальона. У него было двое маленьких детей, жена по имени Сара, родители и две старшие сестры.
26-го июля 2006-го года Рои Клайн погиб во время боя за южно-ливанский городок Бинт-Джбейль. Бой этот продолжался 11 часов. В роте, получившей приказ в 3 часа утра занять здание в городе, погибло 8 человек, 16 ребят получили знаки отличия. По словам свидетелей того сражения, все солдаты Голани герои, все без исключения. Но так получилось, что именно Рои Клайн совершил поступок, который все эти годы считали и продолжают считать, одним из самых героических в истории израильских войн. Если бы сержант, стоявший рядом с Рои, не дай Бог погиб, то никто бы ничего не узнал. Авитар Турджеман говорит, что за прошедшие с того дня 6 лет, он ни разу не навестил семью командира: «Мне стыдно посмотреть им в глаза». Ничего стыдного Турджеман не сделал тогда, он просто выжил из-за поступка Клайна. «Два раза я был на кладбище на его могиле, два раза сказал ему спасибо, я не уверен, что этого достаточно, я не успел ему сказать перед смертью спасибо, а должен был успеть», - говорит Турджеман, который был ранен в том бою.
В Бинт-Джбейле в их группу была брошена граната, там были еще солдаты, дравшиеся с террористами. Клайн, не раздумывая, бросился на гранату и принял взрыв на себя, спасая своих бойцов. Турджеман, которого потом раненого вывозили на вертолете, рассказал, ожидая погрузки, что замкомбата Клайн бросился на гранату и спас своих солдат. Еще он сказал, что при взрыве Клайну оторвало ногу, что ему под огнем оказывали помощь. Так об этом узнали в Израиле. Говорят, что Клайн - еврейский герой, которого можно сравнить с Йосифом Трумпельдором, кавалером Георгиевского креста за Первую мировую войну и который погиб в бою за Тель-Хай в Палестине 92 года назад. Смертельно раненый Трумпельдор сказал друзьям: «Как хорошо умереть за Родину!».
Клайн, человек лишенный всяческой позы и бравирования, бросился на гранату, сказав «Шма Исраэль». Сержант Турджеман сказал за своего командира вторую часть фразы: «Элоким эхад». Клайн умер не сразу, не буду об этом писать подробно, в смерти есть для читателей, самых смелых, сильных и терпеливых, закрытые мгновения.
После войны сержант Турджеман был приглашен на комиссию по награждению при министерстве обороны. После его рассказа Рои Клайн получил «Знак Мужества», высшую награду страны за солдатскую доблесть и смелость. Его именем названы школы, фонды и здания в Израиле и за рубежом.
Перед призывом в армию, Клайн не дотягивал физически до необходимых кондиций. Он бегал по Раанане, городе, в котором жил, с грузом на ногах, пытаясь окрепнуть. Друзья подсмеивались над ним, он смущенно улыбался на приколы, не отвечал, терпел. Парень был очень способный, в 16 лет сдал выпускной экзамен по математике. Во время курса молодого бойца (тиронут) Клайн на каком-то этапе решил сойти, все-таки не выдерживал нагрузок. Голани известно, как и некоторые другие подразделения ЦАХАЛа сверхтяжелым трудом в подготовке. Его командир сказал ему: «Слушай, Клайн, ты обязан терпеть, скоро все кончится, необходимо будет включать мозги, ты будешь хорошим офицером». Клайн остался, и так и было.
«Никогда не думала, что мой любимый муж станет неким общественным достоянием, я знала, что он замечательный во всех смыслах человек, мужчина, воин, но его нынешний образ больше схож с мифом, я не удивляюсь, мне просто это очень странно», - признается Сара, белолицая, прелестная жена Рои. «Он вставал каждый день в 5 утра, шел учить Книгу, старался проводить время с сыновьями, купал их, кормил, был в нем этот чудный стержень внутренней силы, который позволяет чувствовать женщине себя как за каменной стеной, он был хорош собой, никакой позы, скромный, стеснительный, красивый человек, конечно, антисупермен», - говорит Сара. Война всех расставляет по рангу, выявляет в человеке очень многое. Не всё, но очень многое.
Рои играл в школе в волейбол, баскетбол, шахматы, его самоотдаче, безоглядности удивлялись окружающие. При всем при том этот парень, по словам близких, был разумен, взвешен, спокоен. Потому его поступок в Бинт Джбейле в известном смысле, кажется неорганичным, не совпадает с личностью этого человека. Взгляд его на окружающую жизнь был ясен и чист. Умел смеяться над собой, делал это с удовольствием. Самостоятельно выучил ноты, научился играть на саксофоне. Мог удивить.
Рои Клайн был похоронен в день своего 31-летия, 28-го июля 2006-го года. За 5 лет до этого дня получил «Знак отличия» от командующего Центральным военным округом, за засаду террористам возле Шхема. Во время короткого боя Клайн и его группа уничтожили 5 террористов. Никому Рои об этом награждении не рассказал.
Все друзья Рои Клайна говорили о нем, как о очень скромном человеке. Сара Клайн рассказывает, что один из его лучших друзей сказал совершенно серьезно так: «Если бы Рои знал, что из него сделают после смерти такую мифологическую фигуру, то он бы, конечно, не погиб».
Дополнение
16-го декабря 1934-го года большевик Григорий Зиновьев (Апфельбаум) был арестован агентами НКВД и вскоре осужден на десять лет тюрьмы по делу «Московского центра». Содержался в Верхнеуральском политизоляторе. В 1935 году вёл записи, обращённые к Сталину.
В частности, он писал: «В моей душе горит желание: доказать Вам, что я больше не враг. Нет того требования, которого я не исполнил бы, чтобы доказать это… Я дохожу до того, что подолгу пристально гляжу на Вас и других членов Политбюро, на ваши портреты в газетах с мыслью: родные, загляните же в мою душу, неужели Вы не видите, что я не враг Ваш больше, что я Ваш душой и телом, что я понял всё, что я готов сделать всё, чтобы заслужить прощение, снисхождение…».
24-го августа 1936-го года большевик Зиновьев, первую жену его звали Сара, был приговорён к высшей мере наказания по делу Антисоветского объединенного троцкистско-зиновьевского центра. Расстрелян 25-го августа в Москве в здании ВКВС. По воспоминаниям, перед казнью униженно молил о пощаде, целовал сапоги своим палачам, а затем от страха вообще не смог идти, на что Каменев ответил ему: «Перестаньте, Григорий, умрем достойно!». На казнь Зиновьева несли на носилках. Бывший сотрудник НКВД А. Орлов писал в своей книге «Тайная история сталинских преступлений», что при расстреле присутствовали глава НКВД Г. Г. Ягода, заместитель главы НКВД Н. И. Ежов и начальник охраны Сталина К. В. Паукер. Когда Паукер позже показывал вождю, в лицах, как Зиновьев умолял чекистов не убивать его и, поняв, наконец, что сейчас умрет, крикнул «Шма Исраэль», то Сталин очень смеялся, просто заходился от смеха. Паукер был способный лицедей. Потом Сталин убил и его.
Сталин спрашивал Паукера: «Как, как, ты говоришь, Гришка кричал перед смертью?». «Шма Исраэль, Иосиф Виссарионович, Шма Исраэль»…
На фото: Рои Клайн
Марк Меирович Зайчик – писатель и журналист. Жил в Ленинграде. В 1973 году репатриировался в Израиль. Работал журналистом на радиостанции "Голос Израиля" и в газете "Вести". Печатался в журналах "22", "Менора", "Континент", "Звезда" и др. Автор девяти книг прозы.
