В преддверии возможной войны с Ираном тема убежищ приобретает особую актуальность. Особенно для тех, кому до убежища придётся не бежать, а ехать на инвалидном кресле.

«Когда звучит сирена, все выбегают и на лифте спускаются вниз. Люди, которые могут выйти ногами. Я могу передвигаться, выходить на улицу только в этом кресле. Я могу по дому там чуть-чуть, а на улицу или спасти себя, когда сирена, я могу только быть на кресле. Я выхожу на лестничную клетку, и нахожусь на лестничной клетке», рассказывает Надежда Дворяшина.

Убежище в подъезде у Надежды есть. И она даже может съехать вниз на лифте, хотя на это ей потребуется заведомо больше времени, чем проходит от сигнала тревоги до падения ракеты. Однако если предположить, что она успеет вовремя, в убежище ей всё равно не попасть – ведь оно находится посередине лестничного пролёта.

«Даже когда с большим трудом я вышла из лифта и подъезжаю к убежищу, впереди меня ступеньки, которые невозможно одолеть. На этом заканчивается».

В мэрии Беэр-Шевы объясняют, что бомбоубежища в подъездах являются частной территорией, и вмешиваться в их планировку муниципалитету запрещено.

Адвокат Игорь Овшиевич, вице-мэр Беэр-Шевы:

«Во-первых, есть общественные бомбоубежища, и есть бомбоубежища, которые находятся в домах, это частные бомбоубежища. Что значит частные? Эти бомбоубежища принадлежат владельцам этих квартир, то есть этому дому. И муниципалитет не то что не может, он не имеет права вмешиваться и приходить и что-то там делать. То есть, это как бы получается по закону, что мы как бы приходим и вмешиваемся в частную территорию».

Во-вторых, в современных домах каждая лестничная клетка, по сути, бомбоубежище. Ведь и не каждый здоровый человек успеет добежать до "миклата" за отведённое мизерное время.

«Как я уже не один раз говорил, когда были вот эти сирены, когда мы действительно были под бомбёжками, необязательно бежать в бомбоубежище, в таких домах лучше спрятаться, действительно, за минуту очень тяжело дойти, даже и не человеку на инвалидной коляске, а обыкновенному человеку добежать до бомбоубежища. Поэтому есть другие защищённые места, такие как лестничные площадки, они все сделаны из бетона, просто выйти на лестничную площадку и найти там место. Это место без окон, и они в данном случае действительно являются заменой бомбоубежищам».

Впрочем, сами инвалиды с этим не слишком согласны. Они хотят защиты понадёжней, и, в общем, имеют на это право.

Илан Гилон, депутат Кнессета от партии МЕРЕЦ:

«Никто не знает, какая и от чего именно понадобится защита. Ясно, что надёжнее всего в убежище. Закрытое, герметичное, оно может помочь и от химического оружия и от неконвенционального. И человек с парализованными ногами в жизни не доберётся до убежища за отведённое время. Эту проблему нельзя решить на сто процентов, но многое можно исправить. В Израиле 10 процентов инвалидов. У нас 8 миллионов человек, это значит, что есть чуть меньше миллиона инвалидов. Добавьте сюда престарелых людей, которым тяжело двигаться, и вы получите тех, кто останется на поверхности, когда все убегут».

Впрочем, и в современных домах, где убежища есть даже в квартирах, они всё равно не слишком доступны для инвалидов в случае воздушной тревоги.

Наоми Мурабия, председатель Штаба по борьбе за права инвалидов:

«Мне придётся проделать следующее. За сорок секунд подняться с кровати и пересесть на кресло. На кресле доехать до входа в убежище и убедиться, что при таком угле разворота я не могу заехать в эту дверь, проехать дальше по коридору, развернуться в столовой, и подъехать передом к убежищу, в которое ещё надо забраться, так как на входе есть порожек, через который трудно перевалить, а дверной проём очень узок. И всё это время мой муж, который тоже прикован к креслу, должен сидеть и ждать, пока я заеду, а потом проделать тот же манёвр. Это занимает больше секунды, мы проверяли неоднократно, и единственное, что нам остаётся – это лежать в кровати и молиться, ждать. Если мы слышим взрыв – значит, мы живы».

Вот такая надежда на авось. Она единственное, что остаётся людям, для которых отрезок расстояния, который надо преодолеть за минуту, заведомо непреодолим.

Андрей Харазов, Эяль Альфаси, служба новостей Девятого канала