Завещание старого мастера – 60 тысяч негативов фотографа Цви Орошкеса - искусствовед Михаль Бен Товим обнаружила случайно. В Центральном Сионистском архиве. В период британского мандата в Палестине Орошкес был единственным евреем-фотографом, аккредитованным "при дворе", имеющим открытый доступ, свободным от всяких идеологий. Колониальная элита уважала таланты. Снимая протокольные мероприятия, он ухитрялся фиксировать и происходящее за кадром. Получилась захватывающая хроника двадцатых, тридцатых, сороковых, предшествовавших созданию еврейского государства, и до сегодняшнего дня неизвестная широкому зрителю.

«Что я сделала? 60 тысяч негативов! Как было отобрать это? Передать самое главное? Я стала сокращать, сужать круг событий, тем. Отобрала самое интересное, передающее атмосферу тех лет. Когда в тридцатых англичане изменили отношение к еврейскому иешуву. Что было связано с арабскими волнениями, с первой интифадой в 1936 году. С периодом великих утопий и разочарований».

Черно-белые эксклюзивы мастера она отбирала, словно намывала золотой песок. Открытие охотничьего сезона в Рамле – это тридцатые. А здесь наместник сэр Артур Вукоп в компании эмира Абдаллы, прадедушки нынешнего иорданского короля, на спортивном празднике в еврейско-иорданской школе. 37 год – нацистский флаг на фронтоне иерусалимской гостиницы Фест. А это известный иерусалимский шут. 46 год хайфский порт, корабль с репатриантами англичане отправляют на Кипр, 47 год –торговый центр Мамила в Иерусалиме после арабских погромов и пожара.

Легкие деревянные, фанерные постройки, уличные уборные, водопроводы и пустыри до самой линии горизонта. На фотографии 85-летней давности – заброшенные тель-авивские окраины. А так выглядит та самая окраина сегодня. Похоже? Сегодня это один из самых густонаселенных районов южного Тель-Авива – шхунат Шапиро. Здесь, как и прежде, живут не самые состоятельные тель-авивцы. Зато до линии горизонта – дома, дома…

Увы, непомпезный и непредвзятый взгляд фотографа даже в далекие тридцатые глядел в самую суть. Точнее – в будущее.

«Я пришла увидеть воочию время, когда мои дедушка с бабушкой еще были живы. Когда мой папа встретил маму и они поженились. Как будто это было еще вчера. Где еще можно увидеть такое?», -говорит Орна, посетительница выставки.

Михаль Бен Товим поясняет: «Важно, чтобы мы сегодня относились к этим фотографиям не как к ностальгическим моментам прошлого. Я хочу, чтобы это яркое ощущение колониального прошлого помогло нам разобраться с нашим непростым настоящим».

В середине сороковых фотограф Орошкес поменял фамилию на левантийски-звучный вариант Орон. Видимо, в предчувствии больших событий. Искусствовед Михаль Бен-Товим – представительница восьмого поколения на земле обетованной – тоже могла носить звучную фамилию Буэнос, если бы ее прапрадед, отказавшись от испанских корней, не переименовался бы в Бен-Товим и не врос бы своими корнями в эту землю, в конце концов, предпочтя сионистскую доктрину всем прочим доктринам этого неспокойного мира.

Людмила Зузовская, Владимир Арончик, Служба новостей 9 канала