Дорогами "Амбуланса"
В последний раз я смотрела немое кино… Нет, это не был фильм о незамысловатых и искрометных приключениях героев Чарли Чаплина и не горячая мелодрама с участием Веры Холодной… В последний раз я смотрела немое кино в просмотровом зале Дома — Мемориала борцов гетто имени поэта Ицхака Каценельсона. В Израиле этот музей больше знают под названием "Лохамей ха-Гетаот".
Этот черно-белый пятнадцатиминутный фильм назывался "Амбуланс"…
…По дороге едет старомодная угловатая машина "Скорой помощи". А на продуваемой ветрами площадке дети играют в "прятки". Дети ведь всегда играют. Но вот машина с красным крестом, который на экране виден черным, останавливается рядом с ними, и мальчик, ведущий игру, снимает с глаз повязку. Они стоят, прижавшись, друг к дружке, с десяток мальчишек и девчонок возраста, который мы называем младшим школьным. Еще не умея ощущать страха Неизбежности, они с удивлением смотрят на вышедшего из машины человека в черной форме. "Что сейчас будет?" — написано на их лицах. И только высокий мужчина, стоящий в центре группы детей, напряженно и мучительно старается держать себя в руках. И даже понимая беспомощность попытки защитить детей, он прижимает к себе двух девчушек.
Они вместе, учитель и его ученики, заключенные в желтое небо и кольцо черных эсэсовских форм. Их ведут по полю к машине, и у одной из девочек спадает с ноги сандалик. Она хочет поднять его, но рядом стоит эсэсовец с овчаркой и девочка тщетно пытается дотянуться до сандалика. При каждой такой попытке собака бросается на нее. Девочка со смешными косичками растерянно и недоуменно смотрит на Учителя — она привыкла искать в нем защиту, но его попытки также безнадежны. Последний шаг, отделяющий от сандалика, означает смерть от собачьих зубов на глазах у детей.
И Учитель ведет девочку, неуклюже старающуюся не касаться босой ножкой земли.
Но вот их подвели к "Амбулансу". Его черный водитель неторопливо и аккуратно устанавливает баллон и прикрепляет к нему шланг… А ребята опять играют: одна девочка нашла травинку и надкусывает ее, а светловолосый мальчик запустил в небо маленький пластмассовый самолет. И вдруг собака, забыв все уроки дрессировки, бросается в траву и несет мальчику его игрушку. Она ласкается к нему, она еще не забыла щенячьи игры, в которых всегда принимают участие дети.
А солдаты в эсэсовских формах забыли их навсегда. Дверь кузова "Амбуланса" открывается и они подгоняют к ней детей; тех, кто поменьше и послабее, пинками забрасывают вовнутрь. Учитель заходит последним, и пока дверь не захлопнулась, он и его ребята смотрят на небо. А по небу, как и полагается осенью, летят стаи птиц, летят на юг, где тише, теплее, сытнее. Летят без страха перед границами, патрулями и облавами. И птичье облако — последнее, что видит маленькая группа, погруженная в кузов машины. Шланг прикреплен к газовому баллону. "Амбуланс" тронулся в путь. Ему вдогонку лает собака. Вот и все… В немом кино говорят глаза и руки.
Старшеклассники, находящиеся в зале, не спешат вставать с кресел. Лишь четверть часа назад они вошли в зал, толкаясь и жуя жевательную резинку. А сейчас, как и я, сидят оглушенные немым фильмом. Экскурсовод рассказывает о его создании. Фильм "Амбуланс", не документальный, а игровой. Поставил его в 1961 году польский режиссер, сценарист и продюсер Януш Моргенштерн (советским зрителям он был известен как режиссер-постановщик сериала "Ставка больше чем жизнь"). Фильм посвящен памяти Януша Корчака…
Мальчишки и девчонки с экрана смотрят на ребят в зале. Они могли бы быть родителями их пап и мам. Но "амбуланс" с черным крестом уже отъехал, и пластмассовому самолетику больше никогда не лететь в небо…
"Амбуланс" — не выдумка, не полет фантазии. Он — образ и символ трагедии, но образ реальный. Как средство массового уничтожения газовые камеры стали использоваться нацистами в 1943 году. А подобные "амбулансы" были их предшественниками. При этом достигалась двойная цель: проводился страшный эксперимент по использованию газа и параллельно — психологическое обучение нацистских солдат, не всегда готовых быть фанатично жестокими, как спокойно, без содрогания убивать беззащитных людей. Цель была достигнута.
Солдаты Третьего рейха в этом преуспели. Из 3 миллионов евреев, проживавших на оккупированной территории Советского Союза, после войны в живых остались 1 миллион 400 тысяч человек. А из польской общины, насчитывавшей до войны 3,5 миллиона евреев, уцелели 500 тысяч. Исчезли тысячи еврейских общин, существовавших веками в Европе. Об их истории, традициях и трагической гибели повествуют экспонаты музея, расположенного в Западной Галилее, на территории кибуца "Лохамей ха-Гетаот".
Впрочем, экспонаты этого музея заслуживают отдельного рассказа…
Короткометражный фильм "Амбуланс" — девять минут, запоминающихся на всю жизнь…