x
channel 9
Автор: Илья Винарский Фото: 9 Канал

9 мая

Накатаю очередную проповедь насчет праздника. Все обычные дисклеймеры применимы.

Я считаю, что нацистская Германия, по большому счету, была злом, и я рад тому, что она была побеждена. Но я не считаю, что она была лавкрафтовским злом, встреча с которым должна отключать у человека критическое мышление и все чувства, кроме ужаса.

Если взять то, чем нацистская Германия прославилась в истории, то и у стран-союзников по антигитлеровской коалиции найдется аналогичное. Например, геноцид евреев можно сравнить с национальными операциями НКВД. Я не утверждаю, что убить 5 с чем-то миллионов евреев и расстрелять 100 тысяч "польских шпионов" - одно и то же; нет, это не одно и то же, но сравнение этих двух действий не бессмысленно и не кощунственно.

Нацистский План голода можно сравнить с советским голодом 1932-1933. Опять же, это было не одно и то же; голод 1932-1933 был чем-то единовременным, и больше в советской истории не повторялся (голод 1946-1947 был вызван послевоенной разрухой, а не государственной политикой, СССР принимал иностранную помощь, и жертв было гораздо меньше), а если бы Германия победила, то нет никаких сомнений, что смертельный голод на оккупированных Германией территориях был бы перманентным.

Доктора Менгеле можно сравнить с его менее известным коллегой доктором Майрановским, а также с докторами, экспериментировавшими над неграми-сифилитиками в Таскиги, штат Алабама, США.

Осуждая расизм гитлеровской Германии, делившей человечество на высшую и низшие расы, нужно помнить, что в южных штатах США в те времена и еще много лет негры были бесправными гражданами второго сорта. Сражавшаяся с немцами американская армия была расово сегрегирована; Хэнфорский ядерный комплекс в штате Вашингтон, где наработали плутоний для нагасакской бомбы - тоже; на американском флоте (кроме одного корабля) негры были лишь поварами и официантами. К японцам, но не к немцам, средний американец относился с расистским презрением; адмирал Билл Хелси очень любил сравнивать японцев с обезьянами; смотритель Токийского зоопарка объявил, что зарезервировал для адмирала клетку в обезьяннике.

У немецких концлагерей были прямые аналоги в СССР, и уровень смертности заключенных в них был сравним. Менахем Бегин встречался с человеком, сидевшим в Дахау, который после освобождения перешел советскую границу; его посчитали шпионом и посадили в лагерь; по его словам, переданным Бегином, "Если бы мне предложили выбрать между Печорлагом и концлагерем Дахау, я, кажется, выбрал бы Дахау".

После оккупации Германии тот же Бухенвальд советские оккупационные власти продолжали использовать по назначению, и смертность заключенных там была вполне на гитлеровском уровне. В ходе послевоенных репараций в СССР вывезли не только металлообрабатывающие станки с немецких заводов, но и лагерную прачечную и разборные бараки из Бухенвальда.

Владимир Войнович писал: "Какого-то человека, побывавшего в лапах и гестапо, и НКВД, спросили, чем отличались одни от других. Он сказал, что и те и другие были звери, но немцы пытали своих жертв, чтобы узнать правду, а наши добивались ложных показаний".

Попытка Германии построить на оккупированных территориях империю имеет прямую аналогию с колониальными империями европейских держав в Азии и Африке, которые перестали существовать намного позже 1945 года. В 1939 году Джордж Оруэлл написал рецензию на книжку, которая предлагала всем демократиям мира объединиться в одно союзное государство против фашистов; Оруэлл заметил, что в этом случае сотни миллионов нищих индийцев и иных британских и французских колониальных подданных всего лишь получат новых господ. Антифашисты, писал Оруэлл, лгут и закрывают глаза на эту гигантскую систему эксплуатации. Подчинением слабых государств воле сильных занимались вообще все; известно, как Черчилль со Сталиным на салфетке разделили страны от Венгрии до Греции на проценты влияния.

Если же смотреть не на преступления нацистской Германии, а на ее государственный и общественный строй, то параллели с современным ей СССР очевидны; они бросались в глаза и современникам. В ноябре 1939 года в американском журнале The New Republic была напечатана статья "Брюмер: Советский Союз как фашистское государство".

Один известный в ЖЖ эрудиот однажды заявил, что между СССР и Третьим Рейхом было не больше общего, чем между столом и собакой. Я это по ссылке увидел, и перечислил их общие свойства, главным среди которых было "уничтожение не зависящих от [государства] общественных институтов (профсоюзов, политических партий, профессиональных обществ)". Эльф Супермиптер мне возразил: "Не уничтожение, а включение их в идеальный механизм государства, где им уже не нужно бороться и страдать, где они могут сами помочь государству руководить и управлять людьми ради блага Великого вождя и сильной Державы".

9 мая 1945 года гляйхшальтунг в Германии исчез, а партийность в СССР осталась отчасти до хрущевской оттепели, а отчасти до перестройки и распада СССР. Да и США заметно приблизились к этому идеалу непосредственно до и во время Второй Мировой войны, хотя в меньшей степени, чем в Первую Мировую. Американского радиопроповедника-любителя фашизма отца Чарльза Кохлина изгнали с радио и подумывали судить за призыв к мятежу. На ЮТюбе выложено много американских пропагандистских мультиков тех лет: "Tokio Jokio", "Tokyo Woes", "Der Fuehrer's Face" и т. д.; бросаются в глаза две странные по нынешним временам вещи: дикий антияпонский расизм и безоговорочный ура-патриотизм. Известный американский плакат "We Can Do It!" сейчас считается символом феминизма, но когда его нарисовали, он символизировал сглаживание противоречий между работниками и работодателями, которые в едином патриотическом порыве выпускали бы больше танков, бомбардировщиков, винтовок; такой корпоратизм более характерен для фашистского государства, чем для демократического.

Я написал предыдущие абзацы, основываясь на множестве книжек, которые я прочитал за много лет. История про адмирала и смотрителя зоопарка - это из книжки Джона Дауэра про расизм и войну на Тихом Океане. Холокост с национальными операциями НКВД сравнивает Тимоти Снайдер, и замечает, что по состоянию на 22 июня 1941 года советская власть убила гораздо больше людей из-за их национальности, чем нацистская; потом, конечно, это соотношение поменялось.

Эссе Оруэлла "Не считая ниггеров" я читал и полностью у самого Оруэлла, и в виде цитат в книжке Марка Мазовера про империю Гитлера. То, что Хэнфордский ядерный комплекс был сегрегирован по расе, я услышал от седовласого афроамериканца-экскурсовода в музее, построенном вокруг первого реактора в этом комлексе. Я считаю, что весь этот многолетний процесс: читать книжки, слушать старших людей, пытаться понять, где ошибаются авторы книжек и что, скорее всего, путают авторы рассказов, и делать из этого какие-то выводы, - долг человека.

Но настоящий советско-российский человек не будет этого делать. Он не должен испытывать неудобство из-за того, что в его знаниях есть пробелы и пытаться их восполнить чтением. Он вообще не должен испытывать никаких чувств, кроме чувства праведной ненависти к врагам и чувства безграничной любви к Родине.

В лингвистике есть такое понятие, как грамматикализация: это когда некая фигура речи настолько затаскивается, что теряет какое-либо семантическое наполнение, и становится частью грамматики. Во французском языке это произошло со словом pas: из выражений "я не съел ни крошки", "я не выпил не капли", "я не прошел ни шага", это "ни шага" стало отрицательной частицей общего назначения, потеряв какую-либо связь с ходьбой.

То же самое произошло в русском языке со словом "фашист". Согласно советско-российской патриотической мифологии, которую создали Брежнев и Суслов и поддерживают Путин и Мединский, смысл праздника 9 мая заключается в том, что "мы победили фашистов". Кем были эти фашисты, не говорится, кроме самореферентного определения: это те, кого мы победили. Например, то, что нацисты не любили евреев, в советское время замалчивалось: на мемориале на месте немецкого концлагеря в Саласпилсе в Латвии говорится, что заключенные были советскими людьми, которых убивали за то, что они любили Родину; про евреев моему папе в неофициальном порядке рассказала экскурсоводша.

Поэтому нынче российское телевидение может одновременно рассказывать о разгуле фашизма в Украине, и срывать покровы о том, что отца Юлии Тимошенко звали Виктор Абрамович Капительман. Я месяц назад увидел в интернетах и выложил в ЖЖ видео с митинга в Луганске, где оратор призывал освободить страну от фашистских захватчиков, и риторически вопрошал: "Давайте, посмотрим, сколько украинцев пришло у власть. Кто - Яценюк? Или этот... Аваков? Или Кличко-Этинзон? Или Юля Капительман? Или... великий борец за чистоту нации Тягнибок-Фродман? Это - цвет украинской нации?"

Советско-российский человек не должен испытывать интеллектуального дискомфорта от этого противоречия. Месяц назад в российской Государственной Думе прошло голосование по вопросу присоединения Крыма; 445 депутатов проголосовали за, а один - против; одна депутат высказалась: "На будущее нужен такой механизм, чтобы исключать подобных депутатов – таких, кто голосует против всеобщей воли". То, что существует некая всеобщая воля, которой граждане должны подчиняться, а не сумма волей отдельных личностей - это Жан-Жак Руссо, а из более современных мыслителей - Бенито Муссолини, который представлял себе общество, как вязанку (fascio), которая тверже отдельных прутьев.

В Библии рассказывается о том, как между двумя племенами древних израильтян шла война, и человеку говорили: "Скажи: шибболет", и если он произносил: "сибболет", его убивали. Сейчас в России и на остальном пост-советском пространстве таким идентификатором "свой-чужой" служит отношение ко Второй Мировой войне. В мою последнюю поездку в Украину я видел, что во Львове продается книжка про изнасилования немок красноармейцами, в Харькове в русскоязычном книжном магазине - книжка про подвиг советских солдат, а в украиноязычном - Резун в украинском переводе и Солонин в оригинале.

Книжка "Война" будущего российского министра культуры Владимира Мединского была самой продаваемой российской книгой в категории нон-фикшн в 2011 году (если верить перепечаткам с сайта самого Мединского). Историк Алексей Исаев написал на нее разгромную рецензию со словами: "книжка Мединского опирается, условно, на три "А": агитпроп, ахинея и алогичность". Мединский ответил на рецензию длинным ЖЖ-комментарием, в котором на меня произвел впечатление следующий пассаж: "Вы наивно считаете, что факты в истории – главное. Откройте глаза: на них уже давно никто давно не обращает внимания! Главное – их трактовка, угол зрения и массовая пропаганда. Эта пропаганда широко ведется – кем-то по недомыслию, кем-то для отработки грантов, а кем-то четко на зарплате – против нашей страны."

В этой ситуации, чтобы заставить кого-то ненавидеть кого-то еще, достаточно намекнуть на то, что тот произносит: "сибболет". Сегодня один мой друг написал в фейсбуке: "Украина отменила священный для миллионов праздник победы", - сообщают ведущие новостей российского телевидения". Я вспомнил, что в 2009 году видел в интернете репортаж российского телевидения из Крыма, где старшеклассница говорит: "Существует день воинов УПА и День Степана Бандеры - специальный праздник государственный, и что самое интересное, у нас 18 июля появился день победы над москалями. Вместо Дня Победы 9 мая". Это ложь, но на правду уже давно никто давно не обращает внимания.

Что для меня Вторая Мировая война? Это вакханалия смерти, которую можно рассматривать, как картины Босха, и о которой можно читать, как "Ад" Данте, о которой я читал в книжках и смотрел кино. Это красноармейцы, которые бегут в атаку под Ржевом по снегу под рев сирены немецкого пикирующего бомбардировщика "Штука". Это доктор Менгеле, который говорит вновь прибывшым в Освенцим арестантам: "Zwillinge, Zwillinge". Это вызванный бомбежкой огненный смерч в Гамбурге в ночь на 28 июня 1943 года, в результате которого погибло более 18 тысяч человек. Это крайности героизма и злодейства: от Януша Корчака до Адольфа Эйхмана.

Философ Ханна Арендт выдумала фразу "банальность зла" в контексте деятельности исполнителей Холокоста. Психолог Филип Зимбардо написал книжку об этом, доказывая, что и злодеи, и герои - не монстры и не святые, а обычные люди, которые под психологическим давлением могут стать либо тем, либо тем; в ней он выдумал фразу "банальность героизма".

Это дизельпанковая техника: танк Т-34, поршневые истребители, полостной магнетрон, плавно переходящая в атомпанковую: атомная бомба, баллистическая ракета Фау-2, проект суборбитального бомбардировщика, который коллега Бориса Чертока нашел в Пенемюнде в куче дров. Это рассказы моей бабушки о том, как она "освобождала Западную Белоруссию" в звании капитана медицинской службы, о начале войны и эвакуации, и о ее брате и племяннике, которые пропали без вести (т.е. погибли); то, что у второй бабушки на войне тоже погиб брат, я знаю из-за надписи на могиле их родителей и из-за одного упоминания моего папы, как сестра моей бабушки встретила одноклассника этого брата; она сама мне об этом брате ни разу не упоминала.

Это советский официальный культ: мемориалы славы, уроки мужества в школе, и его неофициальное пародирование вроде анекдота про пионера-героя Павлика Матросова, который закрыл амбразуру вражеского дота телом своего отца. Это послевоенные попытки все это самостоятельно осмыслить: "Баллада о вечном огне" Александра Галича и "Бойня номер пять" Курта Воннегута (да, я осознаю, что Воннегут пользовался книжкой известного ревизиониста Дэвида Ирвинга про бомбардировку Дрездена, в которой число жертв бомбардировки преувеличено раз в пять, но также помню предупреждение главного героя другого романа Воннегута: твоим противникам нельзя давать повода не принимать тебя всерьез). В этом романе есть фраза: "the candles and the soap were made from the fat of rendered Jews and Gypsies and fairies and communists, and other enemies of the State"; в русском переводе: "и свечи и мыло были сделаны из жира уничтоженных евреев, и цыган, и бродяг, и коммунистов, и всяких других врагов фашистского государства". Вообще-то "fairies" нужно переводить, как "гомиков", а не "бродяг"; мне всегда было интересно: это ляп Риты Райт-Ковалевой или изменение цензора, который не хотел, чтобы советские читатели знали о том, что нацисты преследовали гомосексуалистов?

Если кому-либо интересно, вот - мой троюродный брат (которого я с детства не видел, и в детстве видел раз-два). Его погибший дед - брат моего деда; на войне также погиб еще один их брат.

Оригинал публикации.

Автор: Илья Винарский

comments powered by HyperComments