Маждаль-Шамс — солнечная башня на склоне Хермона
Зимой Маждаль-Шамс тонет в снегу, зато летом!.. Когда в приморской низменности нечем дышать, а влажность воздуха достигает 75 процентов, из-за чего "государство Тель-Авив" превращается в громадную загазованную сауну, в Маждаль-Шамсе сухо, а по ночам веет живительной прохладой.
Живописный поселок, способный поразить воображение самых взыскательных эстетов, был основан в 1595 году друзским правителем региона Фахр аль-Дином аль-Мани Вторым на земельном участке, владельцами которого были мусульмане из расположенной неподалеку деревни (сейчас на ее месте находится еврейский поселок Неве-Атив — зимняя "столица" Израиля). Мусульманская деревня, в свою очередь, была основана на руинах древнего еврейского поселения, остатки которого, по оценкам археологов, относятся к второму-третьему векам новой эры.
Под контролем Сирии Маждаль-Шамс находился относительно недолго, всего 23 года — с января 1944-го, когда Дамаск провозгласил независимость, до 1967-го. ЦАХАЛ освободил стратегически важное плато в Шестидневную войну. Жившие на Голанах мусульмане-сунниты, черкесы и алавиты бежали в Сирию (руины брошенных ими немногочисленных поселков можно видеть кое-где на Голанах и по сей день). С места не двинулись только хладнокровные друзы. Им смена режима не впервой!
С тех пор жизнь пограничного поселка изменилась до неузнаваемости: в Маждаль-Шамс ворвалась цивилизация. Усилилось "тлетворное влияние прозападного Израиля" за счет того, что поселок находится в непосредственной близости к горе Хермон, ставшей единственным в Стране горнолыжным курортом. Чтобы провести зимой на Хермоне пару дней, многие израильтяне останавливаются не в Неве-Ативе, а в Маждаль-Шамсе. Под давлением обстоятельств (приток туристов резко усилился) пришлось построить в деревне отель "Нарцисс" и пару-тройку комфортабельных циммеров, а заодно открыть современные рестораны и кафе, но не только!
Многие жители поселка, население которого составляет порядка 11 тысяч человек — больше половины всех друзов Голан, получили высшее образование, в том числе в российских и украинских вузах, и бойко говорят по-русски. Другие окончили университет в Дамаске (после Шестидневной войны правящий режим Сирии всячески настраивал друзов Голан против Израиля и завлекал домой материальным стимулом, позволяя учиться в вузах бесплатно).
С утверждением в 1981 году Кнессетом Закона о Голанах, на основании которых на плато была распространена израильская юрисдикция, "халява" закончилась. Учебу в вузах Дамаска друзы Голан продолжали — пускай и за плату до недавнего времени, пока пограничный терминал "Кунейтра" не попал под контроль джихадистов "Фронта аль-Нусра".
Что касается экономики, то в Маждаль-Шамсе выращивают яблоки, черешню, вишню, клубнику, которые можно есть килограммами: ничего вкуснее не найдешь не только в Израиле, но и в Европе!
Здесь, в Маждаль-Шамсе, был снят нашумевший фильм "Сирийская невеста" израильского режиссера Эрана Риклиса. Впрочем, с началом гражданской войны в Сирии эта лента, ставшая в 2004-2005 годах призером международных фестивалей, утратила свой политический пафос. Какой уж там арабо-израильский конфликт, если в соседней Сирии три года полыхает кровопролитная гражданская война, унесшая 190.000 человеческих жизней…
ТАЙНЫ ИСТОРИИ И ГЕОГРАФИИ
Друзы на протяжении всей своей многовековой истории подвергались жесточайшим гонениям со стороны мусульман. Крайне болезненная историческая память трансформировалась у них не в ненависть, а в… лояльность. Традиция диктует друзам безоговорочную преданность режиму того государства, на территории которого они проживают. И если до сих пор большинство друзов Голан (чуть не 70%) не сочли нужным получить израильское гражданство, то лишь потому, что несколько десятилетий подряд они находились в подвешенном состоянии.
После Шестидневной войны старейшины друзской общины призвали правительство Израиля аннексировать Голаны и предоставить им израильское гражданство, но с толку их сбили противоречивые заявления Голды Меир и Моше Даяна относительно маячащего за далеким горизонтом "мира" в обмен на освобожденные земли.
В 1974 году, после Войны Судного дня, Израиль отступил из сирийского города Кунейтра. Для друзов это стало сигналом тревоги: ситуация нестабильна и непредсказуема. А вдруг Голаны вернут Сирии? Какая участь ждет в этом случае тех, кто публично клялся в преданности Израилю?! С тех пор если кто и брал израильское гражданство, то делал это тайно, чтобы не попасть в Сирии в черные списки "предателей".
По той же причине друзы Голан, в отличие от своих единоверцев из Галилеи (в большинстве — выходцев из Ливана), не служат в израильской армии. Порядка сорока лет (два поколения!) они пребывали в состоянии неизвестности и страдали "раздвоением личности".
"Болезнь" резко усилилась после подписания "ословских соглашений" и достигла критической точки в 2007-8 годах: тогдашний премьер Израиля Эхуд Ольмерт буквально умолял Хафеза Асада обменять на Голаны бумагу, на которой предполагалось напечатать текст договора.
В Сирии тем временем усиливались совершенно иные тенденции, вылившиеся три года назад в "арабскую весну" и благословленную президентом Обамой "демократизацию", а затем — в смертоносную гражданскую войну на почве межэтнической ненависти.
Окончательно "исцелились" друзы Голан от "раздвоения личности" этим летом, когда в 10-15 километрах от пасторального Маждаль-Шамса, Букааты, Эйн-Кания и Масадэ прогремели первые взрывы. Вот уже два месяца значительный участок границы с Сирией на Голанах контролируют головорезы-джихадисты. "Фронт аль-Нусра", прямое производное "Аль-Каиды".
В районе Кунейтры и ее окрестностей правительственные войска Асада ведут с джихадистами ожесточенные бои, а недавно военно-воздушные силы международной коалиции приступили к бомбардировке тех регионов Сирии, которые были захвачены суннитской террористической организацией "Исламское государство", повергшей в панику не только просвещенный Запад, но и часть умеренных арабских государств.
Нет, до Маждаль-Шамса звуки канонады и гром взрывов пока не докатились — бои ведутся к югу отсюда, "шальные" снаряды долетают только до кибуцев Эйн-Зиван и Мером Голан.
Зато легендарный "Холм крика" прекратил свое существование. Если лет 15-20 назад жители Маждаль-Шамса поднимались на этот холм, чтобы хотя бы издалека увидеть своих родных, оставшихся после Шестидневной войны в Сирии, то в эпоху интернета и сотовой связи необходимость в мегафонах (их непременно тащили с собой) отпала. Хочешь — переговаривайся с двоюродным братом или дядьями по Скайпу и публикуй фотографии своего семейства в социальной сети Facebook.
ИЗРАИЛЬСКАЯ ШВЕЙЦАРИЯ НА ГРАНИЦЕ С СИРИЕЙ
Амар Абуават работает в школе учителем, преподает историю и географию.
— Я окончил колледж "Ораним" в Кирьят-Тивоне, — рассказывает он. — Больше всего меня привлек спецкурс "История Эрец-Исраэль". Преподаю уже 16 лет, но все еще считаюсь молодым учителем.
— Сколько вам лет?
— Тридцать восемь, у нас с женой трое детей — сын и две дочки.
— Чем является для вас Израиль?
— Хотя мой отец и деды родились в Сирии, все мы являемся гражданами Израиля, — говорит Амар Абуават. — Я не просто ощущаю себя израильтянином, но являюсь таковым. Если отвлечься от пропаганды, эта страна дала друзам на Голанах всё, о чем только можно мечтать: нам обеспечена безопасность и равноправие, разве что часть из нас, прежде всего школьные учителя, живут скромно, небогато. Мы с женой Надой коллеги, она получила первую академическую степень в хайфском Арабском колледже, работает воспитательницей в детском саду.
Отец Амара — Фуад Абуават две каденции занимал в деревне Букаата пост председателя местного совета.
— Благодаря отцу я знаю, какую помощь оказывает государство друзским деревням на Голанах, — говорит он. — Современная инфраструктура, водопровод, электричество — все это появилось не по мановению волшебной палочки, государство вложило в это огромные средства. Что уж говорить о здравоохранении! Кстати, среди друзов на Голанах немало врачей.
— Остались ли у вас родственники в Сирии?
— Да. К несчастью, в последние три года нашим родным грозит смертельная опасность: джихадисты не пощадят друзов, алавитов, черкесов и представителей других меньшинств.
По словам Амара, еще до начала гражданской войны друзы Голан отдавали себе отчет в том, что уровень жизни в Израиле несопоставим с уровнем жизни их родных, оставшихся в Сирии.
— Уже тогда было ясно, что для большинства друзов отступление с Голан стало бы катастрофой, — говорит он, — но говорить об этом вслух многие не решались.
— В Сирии живет моя сестра, — рассказывает Фаузия аль-Сафади, жительница Маждаль-Шамса. — Мы постоянно перезваниваемся. В последнее время в Сирии настолько опасно, что никто и не помышляет о будущем — все сосредоточены лишь на том, чтобы остаться в живых здесь и сейчас.
Клан аль-Сафади живет в Маждаль-Шамсе не менее 120 лет — несколько поколений. У Фаузии и ее мужа Фаида пятеро взрослых детей.
— Старший сын Хасан — ветеринар, высшее образование получил в Киеве, второй сын Гулан закончил колледж альтернативной медицины в Рамат-Авиве (Тель-Авив), работает по специальности. Дочь Зихэн окончила лет двадцать назад университет в Дамаске, работает на Голанах учительницей. Младшая дочь Рушан окончила колледж "Охало" в Кацрине, преподает в школе, а младший сын Сафуан учится в колледже в Хайфе — станет программистом, — рассказывает Фаузия.
В 1998 году, когда Хасан учился в Киеве, супруги аль-Сафади съездили в СНГ.
— Мы побывали в Киеве, Москве и Санкт-Петербурге, — рассказывает она. — Потрясающие города! Мы были в восторге не только от масштабов, истории и архитектуры, но и от людей — гостеприимных, искренних, радушных. Между друзами, русскими и украинцами много общего: очень приветливые открытые люди.
Из просторной гостиной Фаузии открывается головокружительный вид: ощущение, будто находишься в Альпах.
— Вон там, справа, граница с Сирией, — говорит Фаузия, поднявшись со мной на крышу, — а это — дома наших односельчан.
Строительство в Маждаль-Шамсе ведется полным ходом. Сооружают дома по индивидуальным проектам: в деревне десятки дипломированных архитекторов.
Возвращаемся в гостиную. Ее стены увешаны холстами, на которых крестиком вышиты портреты неотразимых красавиц. Гостей Фаузия в духе друзской традиции усаживает на покрытые коврами матрасы и потчует экзотическими блюдами национальной кухни: замечательным лабане, рисом в виноградных листьях, крошечными маринованными баклажанами, тончайшими (папиросная бумага!) лепешками и фасолевым супом с помидорами.
На десерт хозяйка подает восточные сладости, ароматные яблоки и приправленный специями кофе в крошечных стаканчиках.
— Где вы работаете, Фаузия?
— В туристической отрасли: мой муж — лицензированный гид, проводит экскурсии на иврите и по-английски, — говорит она и приглашает: — Пойдемте, покажу вам спальню, в которой ночуют путешественники.
Как и гостиная, спальня с видом на пасторальный пейзаж поражает стерильной чистотой. Войти в друзский дом в обуви — значит проявить неуважение к хозяевам: разуваешься у порога, нисколько не рискуя простудиться — полы покрыты коврами.
Спят постояльцы на таких же матрасах, на которых смотрят в салоне телевизор. Свежие овощи и фрукты, головокружительный пейзаж — идеальный деревенский эко-туризм. В центре страны ни о чем подобном и мечтать нельзя, впрочем...
— Наверное, самый большой наплыв путешественников в Маждаль-Шамсе зимой?
— Ну что вы! — восклицает Фаузия. — В любое время года сюда приезжают американцы, англичане, голландцы, россияне — что уж говорить об израильтянах! В летние каникулы в местный отель не попасть — молодые семьи заранее бронируют номера.
— Фаузия, кем вы себя считаете: друзами, израильтянами или "наполовину" сирийцами?
— Мы — израильские друзы, — отвечает Фаузия (на иврите она говорит чисто, почти без акцента). — Кстати, большинство наших детей, родившихся после 1967 года, имеют израильское гражданство, а в последнее время число желающих его получить стремительно растет.
