"Вы знаете, сумма, которую мы обсуждали с семьей Юли Антиповой изначально, уже превышена в два раза. Мы просто большего уже не можем себе позволить. Я понимаю, это очень тонкий и сложный этический момент, но я хотел бы тем не менее подчеркнуть, что мы взяли на себя очень большие расходы на лечение… Причем если в России, когда Юля лежала в клинике ФМБА, ее родители могли отказаться от сиделки, которая предоставлялась государством бесплатно, то в клинике Шнайдера отказаться было нельзя. Несмотря на то, что родители и сами жили в палате, они должны были по закону платить и за дневную, и за ночную сиделку. А это стоило 2000 долларов в сутки. Одна только сиделка! На лечение Юли мы потратили больше, чем на лечение и операции в зарубежных клиниках всех остальных фигуристов сборной вместе взятых. Это серьезно ударило по бюджету федерации.

В том смысле, что израсходованы все средства, запланированные на лечение фигуристов сборной в течение года. А помощь, причем прямо сейчас, нужна и другим, в том числе олимпийским чемпионам. Я не вижу причин, по которым Юле не могут помочь в клинике ФМБА. И тогда, я считаю, тоже могли помочь. Просто ее родители посчитали, что лучше лечиться в Израиле. Сначала речь шла о миллионе рублей, которые начали собирать через Интернет и объявления по телевидению, через несколько дней мы получили заявление уже на три миллиона. Мы пошли навстречу.

Несмотря на то, что наша ответственность за то состояние, в котором оказалась Юля… Федерация не имела и не могла иметь к этому никакого отношения. Юля не жила в интернате, на централизованных сборах она находилась редко, в последний раз — весной, перед чемпионатом мира 2014 года. Это домашняя девочка, она жила с родителями. И все-таки мы пошли навстречу. И сейчас мы подготовили письма в ФМБА, в российской клинике Юлю готовы принять, мы предложили ее родителям оплатить билеты, мы погасили задолженность после первого этапа, хотя это тоже не входило в круг наших первоначальных договоренностей. Но родители отказались возвращаться в Россию…

Не могу указывать родителям Юли, как им поступать. Я не специалист, но из разговора со специалистами я знаю, что методика лечения анорексии в принципе везде одинаковая. Срок мы с ними обсуждали, сейчас они говорят — это стало для них неожиданностью. А для меня неожиданностью стало то, что для них это стало неожиданностью. Мы помогли преодолеть кризис. Сейчас предлагаем лечение в клинике ФМБА. Юлю мы не бросаем. Но платить такие суммы клинике Шнайдера мы уже действительно не можем себе позволить", — заявил Коган.