"В чем сила, брат?" — вопрошал герой известного фильма. А вот в чем заключается сила самого Рамзана Кадырова, сына бывшего боевика и главы Чечни, в точности повторившего путь своего отца? Об этом, а также о значимости северо-кавказских митингов мы побеседовали с главой Исламского комитета России Гейдаром Джемалем.

Дмитрий Дубов: Гейдар Джахидович, здравствуйте.

Гейдар Джемаль: Здравствуйте.

Дмитрий Дубов: Вы были на митинге в Чечне?

Гейдар Джемаль: Нет, естественно, потому что я, во-первых, мог не успеть, а во-вторых, я, скажем так, не особо митинговый человек.

Дмитрий Дубов: А почему вот митинг в Москве не дали провести?

Гейдар Джемаль: Ну, я думаю, для того, чтобы не обострять противостояние с западными столицами. А в значительной степени митинг в Грозном — это инициатива самого Рамзана Ахматовича…

Дмитрий Дубов: Хорошо. Но чеченский марш — не демонстрация ли это силы, не предупреждение ли это Путину — вот, какой я, Кадыров, сильный, за мной сотни тысяч, и даже не думайте сокращать дотации Чечне на фоне кризиса.

Гейдар Джемаль: Я думаю, что речь шла о совершенно другом. Что если будет осуществлена попытка демонтажа нынешней политической ситуации, то этот миллион — это только первый отряд в том ресурсе, которым располагает лично Путин.

Дмитрий Дубов: Ну вот Кадыров, он позиционирует себя как лидер мусульман России. А чего он добивается на самом деле, на ваш взгляд?

Гейдар Джемаль: Там подчеркивалось, что там очень много приезжих. Из других республик. Думаю, что из Ставрополья, из Краснодара. То есть это некий сбор, некий слет общий северокавказский. И в этом смысле это показатель того, что значение Рамзана Ахматовича выходит за рамки чисто чеченского формата, лидерства чисто чеченского характера.

Дмитрий Дубов: Это не опасно?

Гейдар Джемаль: Я считаю, что в данном случае разговор идет не в терминах опасности для России как абстракции, а есть определенные игры между группировками, которые управляют Россией. Для кого-то это опасно, а для кого-то это наоборот востребованный момент.

Дмитрий Дубов: Востребованный момент, вы говорите. Знаете, я могу понять чувства мусульман, но не понимаю лозунг "Мы все Куаши", или когда на митинге в Ингушетии со сцены заявляют, что расстрел редакции "Шарли Эбдо" — это не теракт, а божье возмездие сатанистам. Играть на чувствах мусульман — это ведь играть с огнем?

Гейдар Джемаль: Это безусловно игра с огнем.

Дмитрий Дубов: Но и есть и другой момент. Эти кадыровские марши могут привести к всплеску исламофобии.

Гейдар Джемаль: Я считаю, что с началом событий на Украине резко снизилась антиисламская заостренность. У официальных структур она тоже снизилась, но и достаточно резко она снизилась и на уровне населения. Потому что внимание было переключено на так называемых бандерлогов, бандерофашистов, ну вот весь этот как бы тренд, который идет в пропаганде против Киева.

Дмитрий Дубов: Ну, раз вы сами заговорили про Украину, согласитесь, нельзя обойти вниманием и релевантный для Украины чеченский фактор.

Гейдар Джемаль: Ну, естественно, что кадыровская Чечня не может остаться в стороне, естественна поддержка кремлевского вектора, вот, кроме того, это обкатка, естественно, каких-то кадров в боевых операциях не противотеррористического масштаба, там, какие-то конкретные маленькие зачистки, вроде групп в десять-пятнадцать человек. А это, в общем, война такого фронтового масштаба, которые дают какой-то опыт совершенно другого калибра.

Дмитрий Дубов: Так вот, набравшись опыта, не обратят ли они оружие против Москвы? Не верится в искреннее рвение защищать кремлевские интересы тех, кто пережил две военных кампании, одна из которых, кстати, на совести Путина.

Гейдар Джемаль: Мы же говорим о кадыровских чеченцах, которые контролируются грозненской властью, правильно? То есть на стороне украинцев воюют чеченцы, которые выступают против Кадырова и против Москвы. Чеченцы-то с двух сторон там воюют.

Дмитрий Дубов: Ну вот тем более. Спасибо, Гейдар Джахидович, за это интервью.