После Парижа пришел черед Копенгагена. Произошедшие на выходных в датской столице теракты (двое мирных жителей погибли, пятеро полицейских получили ранения) дают толчок движению за укрепление европейской безопасности. В воскресенье министр внутренних дел Франции Бернар Казнев отправился на место событий. “В этом испытании мы идем рука об руку с нашими датскими друзьями, выражаем им нашу солидарность, напоминаем о все еще существующих в ЕС опасностях и нашей решимости вместе вести борьбу с терроризмом”, — заявил он.

Теракты в редакции газеты Charlie Hebdo (с 7 по 9 января, 17 погибших) получили продолжение на севере Европы. Все началось в субботу со стрельбы по участникам дебатов на тему исламизма, свободы слова и карикатур на Мухаммеда. Сбежавший с места событий преступник затем открыл огонь у синагоги, убив одного человека и ранив троих полицейских. Позднее ночью он был ликвидирован бойцами правоохранительных органов.

Как бы то ни было, он не первым попытался посеять страх в Копенгагене. Так, в 2010 году четверо граждан Швеции (уроженцы Магриба и Ближнего Востока) запланировали нападение на датскую газету, которая опубликовала карикатуру на Мухаммеда в 2005 году. В 2012 году их признали виновными. Однако их неудавшийся теракт, без сомнения, послужил источником вдохновения для братьев Куаши и Амеди Кулибали несколько лет спустя.

В Европе растет волнение, а власти испытывают все большее беспокойство при виде нескончаемой череды трагедий и неспособности справиться с набирающей обороты логикой насилия. Все выглядит так, словно государства обречены лишь реагировать на события и не в силах в полной мере их предугадать, несмотря на регулярно предотвращаемые теракты.

Бывший следователь Жан-Луи Брюгьер (Jean-Louis Bruguière), который некогда возглавлял борьбу с терроризмом во Франции, считает следующее: “Нам нужны не только принципиальные заявления, но и активные действия”. Дело в том, что в этой области Европа продвигается вперед неравномерно. Брюгьер, в частности, выражает недовольство по поводу все новых проволочек в реализации базы регистрационных данных авиапассажиров, которая должна облегчить обнаружение перемещений террористов и опасных преступников. Однако далеко не все европейские страны готовы принять подобное, по их мнению, “посягательство на личные свободы”, которое тем не менее, “позволит установить путь иностранных боевиков”, как заявил в воскресенье Бернар Казнев (Bernard Cazeneuve).

Франция пытается добиться результатов. Но, если судить по делу Мера, отставание у нее просто огромное. У левых ушло три года на новый закон, который позволит повысить эффективность французской разведки. Его представят в парламенте в марте, а голосование состоится не раньше лета, тогда как постановления вступят в силу только еще через три месяца...

“Здесь слишком много процедур и бюрократии, — вздыхает Брюгьер. — Взгляните на братьев Куаши. Их на год поставили на прослушку, но они не доверяли телефону и поэтому ни о чем не говорили. Тогда министерство сняло наблюдение, и результаты прекрасно всем известны. Разведка — это прямой контакт, а не слепая вера в технологии как оправдание ошибок и просчетов”. Криминолог Ален Боэ (Alain Bauer) согласен с этой точкой зрения: “У нас создают досье на террористов. Замечательно. Но у американцев уже 1,2 миллиона имен. В мире же не 1,2 миллиона террористов!” По его словам, “первая проблема — это отбор”. А вторая? Сотрудничество спецслужб. Каждая сторона стремится защитить свои источники и делится информацией в час по чайной ложке.

Ко всему этому стоит также добавить дырявость европейских границ, неэффективность французской полицейской системы Cheops и состояние тюрем страны, которые зачастую превращаются в рассадники радикализма. “Освободив под исламистов тюремные блоки, проблему мы не решим”, — уверен Жан-Луи Брюгьер.

Но способны ли правоохранительные органы справиться с поставленной задачей? Имена Куаши, Кулибали и прочих были давно известны. Тем не менее суд все еще колеблется между наказанием и стремлением к реинтеграции радикалов в общество, главным сторонником которой выступает министр юстиции Кристиан Тобира (Christiane Taubira). Но однажды судьям все же придется сделать окончательный выбор.

Оригинал публикации

Мнение авторов публикаций может не совпадать с мнением редакции сайта