Дмитрий Дубов: Улица Новый Арбат в Москве - в авангарде российской пропаганды. Там вновь появился плакат с первыми лицами "несогласных".

Макаревич, Быков, Шендерович, Навальный. Еще недавно на этом баннере фигурировал Немцов... Механизмы ненависти запущены, и остановить их сегодня сложно. А ведь еще в 2010-м году о подобном говорил Леонид Парфенов. Выступая на церемонии вручения премии памяти Листьева, Парфенов заявил: "Журналистика превратилась в канал госинформации". Тогда это произвело эффект разорвавшейся бомбы. Сегодня об этом не говорят - и так все понятно.

_____________________________________________________________________

Отрывок из выступления Л. Парфенова на вручении телевизионной премии им. Владислава Листьева

"Для корреспондента федерального телеканала высшие должностные лица – не ньюсмейкеры, а начальники его начальника. Рейтинг действующих президента и премьера оценивают примерно в семьдесят пять процентов. В федеральном телеэфире о них не слышно критических, скептических или иронических суждений. Замалчивается до четверти спектра общественного мнения. Высшая власть предстает дорогим покойником – о ней только хорошо или ничего".
_____________________________________________________________________

Дмитрий Дубов: Кстати, по данным Всероссийского центра изучения общественного мнения, рейтинг Путина на этой неделе достиг максимума за пятнадцать лет. Деятельность главы Кремля одобряют восемьдесят восемь процентов россиян. А Леонид Парфенов отошел от активной журналистики, снимает документальные фильмы, по факту он – безработный. На следующей неделе Парфенов приезжает в Израиль. Этим обстоятельством мы и воспользовались и записали с ним интервью. Леонид, рад приветствовать вас.

Леонид Парфенов: Здравствуйте, Дмитрий.

Дмитрий Дубов: Прежде всего, ждем вас в Израиле, конечно, с нетерпением. Вы ведь впервые у нас устраиваете свой творческий вечер.

Леонид Парфенов: Ну да, я никогда прежде в Израиле так вот не выступал. И поскольку я собираюсь показать фильм, и еще будет автограф если книжек, то есть обе моих основных ипостаси рабочих так или иначе будут задействованы, то я очень надеюсь, что ваша публика мне что-то подскажет и в той, и в другой работе.

Дмитрий Дубов: Документальные фильмы – это, ну как сказать, ваша журналистская фишка, что ли. История – это всегда интересно. Это был сознательный выбор или вынужденный?

Леонид Парфенов: Нет, это сознательный выбор. Ничего вынужденного я не делаю. Я уже пятнадцать лет, может, даже больше, занимаюсь только тем, чем я хочу заниматься. И давно уже нигде вообще не работаю и сам себе производитель. Понимаете, про историю, то есть про прошлое, люди хотят слушать, говорить, смотреть только тогда, когда они чувствуют связь с сегодняшним. Поэтому мне кажется, что это фильмы про современность все-таки.

Дмитрий Дубов: Ваши передачи закрывали. Причем, кажется, всегда закрывали. То из-за знаменитого выступления Шеварднадзе – "диктатура грядет", то из-за Чечни. По разным причинам. При этом у вас множество ТЭФИ. Это как?

Леонид Парфенов: Я не вижу в этом никаких противоречий. Политические отношения могут быть плохими, а профессиональное качество каких-то проектов может быть неплохим.

Дмитрий Дубов: Журналистика – это день сегодняшний, вы сами это сказали. А сегодня в России – согласитесь – все-таки непросто. Как вы считаете, есть возможность возродить империю – царскую, советскую, особенную, какую угодно?

Леонид Парфенов: Нет, это все невозможно. Другое дело, что какие-то уроки горькие империи не извлечены по-настоящему обществом. Ну да, мы можем долго в этом блуждать, в трех соснах этих имперских, и тратить время, силы, время - самое главное, и средства, и все. И еще, конечно, калечить собственное сознание вот этими химерами об империи, которую боятся все соседи. Нет, ну ничего из этого не выйдет.

Дмитрий Дубов: С какой исторической фигурой вы лично сравнили бы Путина?

Леонид Парфенов: Ну, вы знаете, эти все сравнения очень хромают. Уподобить кого-то кому-то. Знаете, как это говорили, Сталин – это Ленин сегодня. Ну хорошо, можно сказать, что Путин – Брежнев 21-го века. В том смысле, что вот сейчас будет восемнадцать лет, как он правит. То есть окончание этого, нынешнего мандата – это ровно восемнадцать лет. Это столько, сколько был Брежнев, который нам казался совершенно просто вечным. Знаете, это как Пушкин когда-то говорил про Николая I: "немного Петра Великого и много капрала". Ну, вот какие-то такие формулы. Знаете, к усам одного да прибавить бы нос другого – вот и получится этот коллективный новый портрет.

Дмитрий Дубов: Вы смогли бы работать сегодня и делать информационно-аналитическую программу?

Леонид Парфенов: Делать я могу любую. Я надеюсь, что, что называется, руки помнят. Другое дело, что телеканалы вряд ли... На тех условиях, на которых я привык работать, то есть, я работаю – и работаю, все. Вы получаете готовый продукт. Я думаю, что никакие телеканалы не согласятся со мной на этих условиях работать. Им их кураторы не позволят. Эти правила все прекрасно понимают. Собственно, поэтому никто и не зовет, а я и не навязываюсь.

Дмитрий Дубов: То, что произошло в редакции "Шарли Эбдо" – в России, как нам показалось, какая-то непонятная, невнятная реакция была. Ну, помимо митинга в Чечне. У вас какое отношение к произошедшему?

Леонид Парфенов: Ну, очень горькое отношение, какое тут может быть? Да, под угрозу ставятся те свободы, которые выстрадала Европа. И повернуть это вспять, сказать, что нет, давайте вернемся к инквизиции, только она будет не христианская, а исламская – это страшная попытка.

Дмитрий Дубов: Я ведь не просто так спросил – сейчас пытаются увязать трагедию в Париже с убийством Бориса Немцова в Москве. Вы верите в эту версию?

Леонид Парфенов: Я не верю. Это позволяет поставить на этом точку, очень быстро прекратить дискуссию и не искать ответственных. В смысле, заказчиков, ну и т. д. Можно все списать на фанатичного одиночку, который не карикатурами был возмущен, а отношением кого-то к убийству по поводу карикатур. Это уж совсем спитый чай.

Дмитрий Дубов: Вы входите в Совет при президенте России по развитию гражданского общества и правам человека. Прямой вопрос – зачем вам это?

Леонид Парфенов: У меня нет легкого ответа на этот вопрос. С одной стороны, во-первых, у нас все при президенте как бы. Ну, у нас теперь такое устройство, знаете. В Великобритании тоже общество любителей животных – оно Королевское почему-то обязательно. То, что права человека и гражданское общество при этом деградируют в России – да. Но то, что нужно пытаться хоть где-то про это говорить – это тоже да. Толку от этого немного, согласен. Ну пусть хотя бы так.

Дмитрий Дубов: Леонид, спасибо вам за интервью.

Леонид Парфенов: Спасибо, всего хорошего, до свидания.