Главный редактор "Эха Москвы" Алексей Венедиктов в беседе с журналистом Znak рассказал о планах Владимира Путина, о том, почему нельзя обижаться на Лесю Рябцеву, и какой московский пацан стоит за Рамзаном Кадыровым.

Венедиктов дал градацию — в его понимании — личных врагов и предателей Владимира Путина, как это воспринимает сам президент России.

На вопрос "Некогда Путин назвал вас своим врагом. Опасно быть таковым в 2015 году?", Алексей Венедиктов ответил: "Когда он мне это сказал, контекст реплики был другой, это было в 2000 или в 2001 году, мы говорили с молодым президентом о человеческих отношениях. Он мне тогда сказал, что делит людей, которые против него, на две категории — врагов и предателей. Враги — это те, с кем воюешь, заключаешь перемирия и так далее, они понятны, а предатели — это те, кто был с тобой, но, увидев твою слабость, ударяет в спину. Я спросил тогда, кто я, а он ответил, что в этом контексте я враг. Но в этом плане это была медаль такая, это было про отношения… По отношению к стране я этого не чувствую".

По мнению Венедиктова, в данный момент вряд ли Владимир Путин оценивает главного редактора "Эха Москвы" как личного врага.

При этом Венедиктов дал четко понять, что всерьез воспринимает угрозы лидера Чечни.

"У меня появилась дополнительная охрана, потому что 9 января Рамзан Кадыров, как я считаю, угрожал мне и заявил, что если со мной не разберутся правоохранительные органы, то будут другие люди, которые со мной разберутся. Это было еще до убийства Немцова, я тогда нанял дополнительную охрану. Но я не буду давать интервью по поводу своей личной безопасности".

Алексей Венедиктов также сказал, что, по его данным, Владимир Путин будет баллотироваться на пост президента России в 2018 году.

"Я не думаю, я знаю, что он на сегодняшний день собирается баллотироваться в 2018 году", — заявил Алексей Венедиктов.

Он также назвал Михаила Ходорковского политиком, который ближе всех подобрался к эталону политика с точки зрения главного редактора "Эха Москвы".

Алексей Венедиктов прокомментировал последние события, связанные с конфликтом главы Чечни и силовиками в Мокве.

"Внутриэлитные конфликты — это нормально. Например, я знаю, как в США по поводу войны в Ираке схлестнулись ФБР, АНБ и ЦРУ. Там был конфликт такой, что Кадырову и Бортникову не снился. Но конфликт реален, силовики — это условные унианисты, Кадыров — федералист. В публичное поле конфликт вышел после убийства Немцова, но объективно он был всегда.

Насколько я понимаю, Путин воспринимает Кадырова не то, чтобы как отец сына, но как произведение, созданное собственными руками. Как я понимаю, это отцовское отношение, это высокоэмоциональная история. Да, Путин знает о конфликте, а разрешиться конфликт не может, потому что за 15 лет правления Путина главным итогом стало не только присоединение Крыма, но и условное умиротворение Кавказа. Кадырова он не сдаст, но в других регионах нет людей, которые бы обладали такой же его личной поддержкой, а силовики остаются его опорой. Это опасно для Российской Федерации, потому что могут возникнуть интенции повторения… У меня есть при этом понимание, что главный актер — это не Кадыров, а человек, за ним стоящий, который выводит конфликт в публичное поле для решения своих задач. Я предполагаю, что это может быть Владислав Сурков, который хочет вернуться во внутреннюю политику и показать Путину, что конфликт "Кадыров — Федерация" Володин регулировать не сможет, а Сурков может. Последние заявления Кадырова мне кажутся абсолютно московским проектом, я чувствую за этом руку московского пацана. Но назовите мне другого пацана".

Алексей Венедиктов также коснулся конфликта Виктора Шендеровича и помощницы главного редактора "Эха Москвы" Леси Рябцевой.

"Честно говоря, мне досадно, что такое внимание приковано к начинающему журналисту, который совершает ошибки, но делает их искренне. Таких у нас довольно много — подросло поколение, которое невоздержанно на язык, ну и ладно. Это почти как история с Плющевым — он написал твит, он может мне нравиться или не нравиться, я его не заметил, но его начинают травить. Я не понимаю эту бесконечную травлю и не допущу ее, неважно, зовут ли сотрудника Леся или Саша, это нечестно и несправедливо. Многие люди делают это, чтобы достать меня через Лесю. Леся — талантливый человек, но она в самом начале пути… Я не понимаю этого слова — феномен. Да, Леся — заметная, яркая. Но Татьяна Фельгенгауэр, например, тоже яркая.

…Леся со мной бывает на всех встречах, в том числе закрытых. Все понимают, что меня можно достать так, более того, даже ее личная жизнь подвергается обсуждению и нападкам. Оставьте хотя бы это в покое. Я не обсуждаю личную жизнь сотрудников, и многие люди показали себя в этой истории с неприглядной стороны", — заявил главный редактор "Эха".