На следующей неделе государство опубликует черновую версию плана регулирования газового рынка. Но какое бы решение оно не приняло в конечном итоге, магнаты сделают все возможное, чтобы не допустить контроля над рынком. И в конечном итоге тут не обойдется без иранской угрозы, как же без нее.

Это следует из анализа ситуации, представленного известным экономическим обозревателем Шаулем Амстердамским в газете "Калькалист".

Полностью черновой план, состоящий из протоколов дискуссий экспертной группы и материалов, представленных на ее рассмотрение газовыми компаниями и другими структурами, будет, по всей видимости, представлен на следующей неделе. Затем начнутся публичные слушания, а в конечном итоге правительство должно будет его утвердить.

Политики спорят, почему государство вообще вступает в переговоры с газовыми компаниями по поводу ценообразования на природный газ, ведь оно имеет полное право решать, цены на какой продукт или товар контролировать. И неважно, речь идет о хлебе, сметане или природном газе.

Однако не все так просто. И ответ на вопрос, для чего это нужно государству, может быть сложным и пространным.

1. Газовое месторождение "Тамар" и необходимость подписания договоров как можно скорее.

В данный момент газовое месторождение "Тамар" — единственное действующее месторождение у берегов Израиля. Остальные пока находятся в разработке. Основными партнерами, владеющими "Тамар", являются группа "Делек" Ицхака Тшувы, американская Nobel Energy и Isramco.

Когда они только начали разрабатывать месторождения, Израиль еще получал египетский газ по договору. И тогда партнеры считали, что на продажу газа своим клиентам — "Электрической компании", частным электростанциям — уйдет какое-то время, так как египтяне конкурировали с израильтянами на израильском рынке.

Но затем в одночасье рухнул режим Мубарака, газопровод начали взрывать, и конкуренция со стороны Египта прекратилась. Оригинальная стоимость египетского природного газа составляла 2,75 доллара за единицу энергии, то есть половину от того, что на сегодняшний день платит "Электрическая компания" за газ, полученный на "Тамар". Вот яркий пример пользы от конкуренции.

Результатом исчезновения конкуренции стало не только резкое удорожание газа, но и то, что партнерам удалось продать добытый природный газ гораздо быстрее, чем они рассчитывали изначально. Другими словами, вложенные инвестиции стали окупаться гораздо быстрее, чем предполагалось. В результате "Тамар" стал эффективным и прибыльным предприятием.

Почему эти детали играют важную роль? Потому что сражение по поводу введения государственного регулирования цен на газ идет не только за "Тамар", но и другие месторождения — огромный "Левиатан", контролируемый Тшувой и Noble Energy, и более маленькие "Кариш" и "Танин".

Два последних также контролируются Тшувой и американцами, но их должны будут продать новому игроку, который появится в отрасли после того, как будет разрушена газовая монополия.

2. Месторождение "Левиатан" и контракты с Египтом и Иорданией

Так как месторождение "Тамар" стало эффективным и прибыльным, государству будет сложнее ввести контроль за ценами на природный газ из всех месторождений. Потому что компании утверждают — если государство установит слишком низкую максимальную цену — скажем, ниже пяти долларов за единицу энергии — компаниям будет невыгодно разрабатывать это месторождение.

Для разработки месторождения необходимо сначала получить банковский кредит. Стоимость разработки месторождения "Левиатан" оценивается в 7-8 миллиардов долларов только на первом этапе, когда будет проведена труба до берега. А затем еще по меньшей мере 5 миллиардов долларов — если мы хотим экспортировать природный газ.

Для того, чтобы банк выдал нужную сумму в виде кредита, компании предварительно следует заручиться подписями своих клиентов. То есть заранее знать, кому будет продаваться газ, сколько и по какой цене. И только затем с конкретными цифрами можно обращаться в банк.

Компании утверждают, что для того, чтобы разработка месторождения была экономически целесообразной, им нужно будет продавать около 16 BCM (миллиардов кубических метров природного газа) в год, из них 11 BCM Иордании и Египту, а остальное пойдет на израильский рынок.

Однако контракты с этими двумя государствами пока находятся под знаком вопроса из-за регуляционной неясности в Израиле. Это может вынудить компании продавать больше газа внутри страны, по крайней мере на начальных этапах. Потому слишком низкая регулируемая государством цена попросту не позволит им разрабатывать месторождение. Это одна из их угроз правительству.

3. Ценовая регуляция укрепит монополию

Черновик государственного плана предусматривает, что газовая монополия будет разбита следующим образом — "Делек" и Noble Energy будут вынуждены продать свои доли в "Карише" и "Танине" новому игроку. Однако, согласно источникам в правительстве, именно ценовая регуляция может оттолкнуть всех новых потенциальных игроков, что только укрепит монополию.

Иностранные игроки, присматривающиеся к израильскому газовому рынку, утверждают, что максимальная цена, установленная на уровне ниже пяти долларов за единицу энергии экономически нецелесообразна, потому что они не смогут конкурировать с "Тамаром" или "Левиатаном", так как те значительно крупнее, а относительные расходы на разработку "Танина" и "Кариша" будут выше. Это вторая угроза. И она вовсе не ложная.

Единственным потенциальным израильским игроком может стать итальянская Edison, которую в Израиле представляет бывший гендиректор Министерства финансов Яром Ариев. Компания направила письмо Минфину, в котором предупредила, что введение ценовой регуляции заставит ее покинуть израильский рынок. Компания предложила приобрести права на разработку "Танина" и "Кариша" за три миллиарда долларов, но затем отозвала свое предложение назад в связи с попыткой регулировать цены государством.

4. Вмешательство поможет новым игрокам

Обязательство помочь новым игрокам в двух малых месторождениях, которое государство взяло на себя, может привести к росту цен на газ.

Государство же может это предотвратить, вмешавшись в ситуацию и предоставляя льготы и скидки новым игрокам. Например, субсидирование инфраструктуры (труб), предоставление финансовых гарантий для получения финансирования на разработку месторождения или даже взятие на себя обязательства выкупить весь природный газ, который будет получен на месторождении (Single Buyer).

Однако в правительстве опасаются, что если они объявят об этом заранее, Тшува и Noble Energy потребуют более высокую цену за продажу "Танина" и "Кариша", когда их надо будет продавать. И в результате опять все выплаченные льготы попадут в карман монополистам. Скорее всего, правительство намеревается предоставить льготы новым игрокам, но пока не будет официально объявлять об этом.

5. Государство на самом деле не знает, как правильно регулировать цены на природный газ

Но есть и еще одна, более прозаическая причина, почему государство вряд ли возьмется за ценовую регуляцию — оно просто не знает, как это следует делать. И неважно, идет ли речь о сметане или газе, но государственное вмешательство только приведет к удорожанию.

Вот пример. На формирование цены природного газа влияют несколько факторов. В частности, время действия контракта. Стоимость единицы энергии будет отличаться, если контракт подписан на пять лет или пятнадцать. Государство опасается, что в случае введения ценовой регуляции компании просто изменят срок действия договора и так смогут обойти ограничения.

Еще один параметр — распределение газа. Контракты определяют четкий объем поставляемого природного газа, но компании включают пункт под названием Take or Pay ("бери или плати"), который обязывает клиентов к обязательной покупке минимального объема продукта, как в ресторанах иногда бывает ограничение заказать на определенную сумму. На сегодняшний день минимальный объем составляет от 60 до 80%. При введении госрегуляции компании могут попросту повысить обязательную для выкупа квоту до 100%.

Третий пример — газовые компании продают своим клиентам и сопутствующие услуги. Одна из них — возможность резко увеличить поступление газа немедленно. Скажем, в жаркие дни клиенты "Электрической компании" активнее пользуются кондиционерами, а потому потребление газа может резко вырасти на короткое время. Эта услуга называется swing. Государство опасается, что компании могут в какой-то момент просто разделить корзину услуг, вычленив из нее дополнительные услуги и требуя за них отдельной оплаты. Это третья угроза.

6. Существующие модели

Приведенные примеры показывают, что государство, скорее всего, откажется от постоянной ценовой регуляции, хотя на рынке действует монополист.

В каком направлении сейчас действует государство? Чиновники предлагают ввести пятилетний период до тех пор, пока в отрасли не появятся новые игроки, на протяжении которого будет установлен ценовой потолок на природный газ, то есть временно цены будут регулироваться государством. Но и эту модель компании отказываются принять.

На нынешней неделе состоялась встреча между представителями "Делека" и Noble Energy с одной стороны и чиновниками Минфина — с другой. Были представлены две основных модели.

Первая модель — определить базовую цену всех будущих сделок в районе 5,3 доллара за единицу энергии — это цена, которая на 9% ниже среднерыночной и примерно соответствует цене, по которой недавно "Электрическая компания" приобрела для себя газ из месторождения "Тамар". К этой цене прикрепить механизм привязки к инфляции, чтобы она автоматически поднималась. Подобная модель может привести к стабильности в отрасли надолго. А когда монополия будет разрушена, либо на рынке появятся новые игроки, ценовое ограничение постепенно будет снято.

Вторая модель — определить низшую и высшую ценовые рамки, чтобы стоимость единицы энергии колебалась в промежутке между 4,5 доллара за единицу энергии и 6,5 доллара. Это щедрое предложение, потому что на мировом рынке цена может опуститься и до 4 долларов. Но в Минфине не хотят, чтобы доходы сократились — ни компаний, ни, разумеется, государства, которое будет получать 62% от суммы каждой продажи. При такой модели ценовой потолок не будет меняться.

Есть и третья модель, определяющая фиксированную цену для всех игроков на рынке, но это крайний вариант государственной регуляции, который ликвидирует конкуренцию. Сомнительно, что он будет принят.

Компании вообще отказываются слышать про ценовую регуляцию и, по словам чиновников Минфина, сорвали переговоры. Любопытно, что Национальный экономический совет и Министерство энергетики больше поддерживают газовые компании, а Минфин остался единственной силой, пытающейся снизить цены.

7. Иранская угроза

И после всех сложностей выясняется, что иранская угроза также может повлиять на ситуацию на газовом рынке. В глазах министра энергетики Юваля Штайница и премьер-министра иранская угроза — самая серьезная из всех.

Штайниц сначала выступал в пользу того, чтобы контракты с Египтом и особенно Иорданией были подписаны поскорее, чтобы добиться геостратегических успехов и способствовать укреплению иорданского короля, особенно на фоне угрозы "Исламского государства".

"В ближайшие месяцы мировые державы подпишут договор с Ираном, — сказал Штайниц. — У него могут быть тяжелые последствия, и это обязывает нас принимать быстрые решения. Если Иран возобновит экспорт газа и нефти, цены на них во всем мире упадут, и целесообразность разработки новых месторождений снизится. Несколько лет энергетические компании воздерживались от инвестирования в иранские предприятия из-за экономических санкций. Но запасы природного газа Ирана — вторые по значимости после России, примерно в 40 раз больше, чем у Израиля. Количество компаний, занимающихся разработкой газовых месторождений в мире невелико, как и объем кредитов на эти нужды. Как только этот рынок откроется для инвестиций, а он будет голоден до инвестиций, существует риск, что все основные мировые компании направятся именно туда. И те, кто отмахиваются от подобного сценария, просто прячут голову в песок".

Нетаниягу сейчас стремится прийти к соглашению с газовыми компаниями как можно скорее, чтобы можно было быстро подписать контракты с соседями и опередить Иран.