Александра (имя вымышленное. Настоящее имя хранится в редакции) спустилась с трапа самолете в аэропорту Бен-Гурион в марте 1991 года, вместе с десятками тысяч соотечественников из тогда еще существующего Советского Союза. После ульпана, когда корзина абсорбции стала заканчиваться, а работы по специальности (преподавателем физики и информатики в ВУЗе) стало ясно, что найти не получится, Александра решила использовать свой преподавательский диплом в немного другой области, и, прозанимавшись почти два года на специальных курсах, стала учить детишек 1-2 класса краеведению, рисованию и труду. Период учебы был нелегким – пришлось освоить язык на очень высоком уровне, что в 40 лет уже не так просто. Да и работать в израильской школе учителем младших классов – не сахар.

Тем не менее, учительская зарплата, хоть небольшая, но стабильная, дала возможность Александре с мужем приобрести небольшую квартиру с ипотекой. Можно сказать, что речь идет о хорошей и удачной абсорбции.

Двадцать лет все шло хорошо. Пока не приблизилось время выхода на пенсию и не обнаружилось, что размер пенсии, который Александра успела заработать, исчисляется… в 1835 шекелей в месяц. Эта цифра вызывает то ли нервный смех, то ли приступ ужаса. Ипотека еще не выплачена, а еще ведь нужно на что-то жить! Даже вместе с пособием по старости из Битуах Леуми (около двух тысяч шекелей на человека — для тех, кто работал в Израиле более 10 лет), речь идет о внезапной потере 50% дохода.

Александра – одна из десятков тысяч (а по некоторым источникам – более сотни тысяч) репатриантов из БСССР, столкнувшихся с этой проблемой. По израильским законам, начав откладывать на пенсию после 40 лет, к 65 ты зарабатываешь какие-то крохи, даже учитывая хорошую социальную программу, такую, как у учителей или других госработников. Что же говорить тем, кто вынужден был трудиться на черных работах, охранником, или няней? Как правило, их пенсия исчисляется несколькими сотнями шекелей в месяц, если она вообще существует. Те, кому платили “черными”, скорее всего, не скопили ничего.

Вот таблица, предоставленная организацией “Адва”, которая показывает, что означает де-факто позднее открытие пенсионного фонда:

А ведь многие русскоязычные репатрианты приехали в Израиль не в 34 года, а в 40-45, а то и в 55. Естественно, о нормальной пенсии и безбедной старости они могут только мечтать – и об этом писали немало. Возникает вопрос: почему для всех (и для самих немолодых репатриантов, и для их близких, и для общества в целом) такая ситуация стала неприятным сюрпризом, и где на протяжении последних двадцати пяти лет были политики, особенно русскоязычные? И где были все мы? Эту тему обсуждала вчера парламентская комиссия по алией и абсорбции на специальном совещании, посвященном экономическому положению пожилых репатриантов.

Министр абсорбции не пришел

Комиссия по алие и абсорбции считается одной из второстепенных комиссий Кнессета. Поэтому ни главы партий, ни министр абсорбции (которому, вроде бы, по должности положено) не заинтересовались заседанием, на котором обсуждалась пенсионная катастрофа. Две темы – отдельные, но связанные друг с другом – были подняты на заседании: ситуация пенсионеров, приехавших в Израиль в возрасте старше 65 лет, которые не работали и не получают пенсию, и ситуация пред-пенсионеров, или недавно вышедших на пенсию, таких, как Александра (приехавших в Израиль в возрасте от 45 до примерно 60 лет).

По статистике, которую представил научно-информационный центр Кнессета, 36 процента, то есть более трети семей, во главе которых стоит репатриант (то, что называется “оле ватик”, то есть приехавший 10-25 лет назад) находятся ниже черты бедности. У коренных израильтян этот показатель составляет 18 процентов.

Экономическое положение пожилых людей, приехавших в Израиль в пенсионном возрасте, ни для кого не секрет: вот вам две с половиной тысячи пособие на человека (это с социальной надбавкой), дорогой репатриант, и ни в чем себе не отказывайте. Те, кому досталось социальное жилье, еще как-то могут выжить, экономя на всем. Те, кто живет с детьми, тоже с голода не умрут, скорее всего. Хуже всего приходится тем, кто снимает квартиру на частном рынке самостоятельно. С середины 1990-х средняя аренда квартиры выросла более чем в два раза, и сегодня она превышает доход пенсионера-одиночки и составляет 75% дохода пары. Даже если человек получает вспомогательную субсидию на съем квартиры, она составляет всего около 1200 шекелей, в лучшем случае. Это, как правило, даже не половина квартплаты…

Что касается “пенсионной катастрофы”, то есть грядущего выхода на пенсию десятков и сотен тысяч таких работников, как Александра, с сопутствующей потерей дохода и платежеспособности – депутаты Кнессета, участники заседания, сообщили, что этой темой занимаются. Несколько законопроектов уже подано, в том числе законопроект об обязательной минимальной пенсии и об учете стажа работы в стране исхода. Прозвучал и призыв “русской улице” начать наконец-то протестовать, выходить на демонстрации и выступать в прессе, потому что очень трудно улучшить жизнь тех, кто не пытается помочь сам себе. На этой оптимистичной ноте пожелаем себе узреть, так сказать, воочую “русский протест” на улицах израильских городов, еще при нашей жизни.

Источник: "РеЛевант"

Мнение авторов публикаций может не совпадать с мнением редакции сайта