x
channel 9
Автор: Андрей Харазов Фото: 9 Канал

Дело Задорова: особое мнение судьи Данцигера

Перед вами перевод краткого (хотя на самом деле и не очень) изложения вердикта Верховного суда по апелляции Романа Задорова. В этой статье мы публикуем его первую часть - заключение судьи Йорама Данцигера, который постановил, что Задорова следует оправдать, но остался в меньшинстве. Скоро мы опубликуем вторую часть, где приводятся заключения двух судей, пришедших к противоположному выводу.

В комментариях ко вчерашним статьям было много споров относительно обстоятельств дела, достоверности признаний Задорова и пр. Если вы действительно хотите знать, чем руководствовались судьи - читайте сами. Этот вердикт интересен еще и для понимания того, как работает судейская логика в отличие от нашей, обывательской и журналистской.

Текст не самый легкий, он, как и все вердикты, написан не столько литературным, сколько юридическим языком, и при переводе мы придерживались той же манеры, порою жертвуя стилистикой ради точности формулировок и дословного воспроизведения судейских метафор.

Так или иначе, это краткое изложение вердикта - не наше авторское произведение, а самостоятельный юридический и в точности воспроизведенный документ. Итак:

__________________________________________________________________

Дело 7939/10

Задоров против государства Израиль

Большинством мнений судей И. Амита и Ц. Зильберталя решено отклонить апелляцию и оставить обвинительный приговор Задорову в силе, вопреки противоположному мнению судьи Й. Данцигера.

Краткое изложение вердикта Й. Данцигера

Судья Данцигер постановил в своем вердикте, что апелляцию следует удовлетворить и признать Задорова невиновным за недостаточностью улик.

1) Вначале судья Данцигер отклонил утверждения Задорова относительно недействительности его признаний, согласно каковым утверждениям к нему трижды применялись недопустимые меры воздействия во время следствия. Судья Данцигер пришел к выводу о том, что признания делались по доброй воле, без применения недозволенного постороннего воздействия, которое нарушало бы его права или чистоту процедуры проводимого в его отношении уголовного процесса. Выявлено, что ложная инсценировка с предъявлением Задорову крови Таир Рады, найденной на его инструментах, не сломила его дух и не привела к признанию. Более крайние меры, такие как отрицательные высказывания подсадного агента полиции Артура и следователей относительно защитника Задорова, тоже были недостаточными для того, чтобы повлиять на его право на консультации с адвокатом и для того, чтобы пойти на признание своей вины. В том, что касается соблазнов и внушений, которые, согласно утверждениям Задорова, делали ему следователи и подсадной агент, судья постановил, что определенные высказывания, донесенные до Задорова, действительно проблематичны, однако этого недостаточно, чтобы счесть недействительными его признательные показания, в особенности потому, что ему не были обещаны за них реальные материальные блага. Вместе с тем, судья постановил, что этот факт оказывает определенное влияние на вес сделанных признаний.

2) Далее судья Данцигер приступил к обсуждению утверждений относительно веса признаний. Признание, сделанное Задоровым подсадному агенту Артуру, судья определил как обладающее серьезным внутренним весом. Он постановил, что речь идет не о мимолетном и "пустоватом" признании, а о таком, которое изобилует деталями, имеет внутреннюю логику и в основном последовательно. Обстоятельства, при которых сделано признание – атмосфера "секретности", при которой Задоров шепчет, иногда повышая голос, - четко указывают на подлинность признания. Судья постановил, что объяснения, предоставленные Задоровым следствию относительно данного признания, мягко говоря, неубедительны и противоречат его же заявлению о том, что он действительно сознался, поскольку убедился, что он убийца, и поэтому он хотел обеспечить себе смягчение наказания. Судья Данцигер постановил, что данное признание бросает серьезную тень на вопрос о невиновности Задорова и доверии к его показаниям, отметив, что защита не сумела в своих утверждениях убедительно ответить на напрашивающееся в связи с этим недоумение и вопросы.

В отличие от признания, сделанного Артуру, впечатление от признаний, сделанных на допросах, было неоднозначным. Судья Данцигер отверг утверждения Задорова, согласно которым тот решил признаться на допросах потому, что следователи и подсадные агенты убедили его в том, что он совершил убийство в припадке умоисступления и затем утратил воспоминания о совершенном. Судья постановил, что данный тезис не культивировался следователями и подсадными агентами, и что Задоров ни на одном из этапов следствия не верил в его подлинность. Вместе с тем, нельзя исключать, что Задоров решил признаться из стремления смягчить свое наказание в обмен на признание. По сути признаний судья постановил, что речь идет о четкой и ясной версии, характеризующейся относительно подробной детализацией, включая мелкие частности, сообщенные Задоровым по собственной инициативе. Однако при первом признании Задоров держался слишком пассивно, большую часть сведений сообщал в форме ответов на вопросы следователя, и иногда даже казалось, что он пытался удовлетворить следователей и боялся "ошибиться" в ответах. В отличие от этого, на следственном эксперименте его поведение отличалось большей самостоятельностью, активностью и последовательностью действий. Также не исключена возможность, что повторяющиеся фразы Задорова о том, что он не помнит ту или иную деталь убийства вызваны его желанием создать ложное впечатление, что он затрудняется вспомнить детали или что он сознательно недоговаривает, пытаясь убедить окружающих, что детали ему неизвестны, и все это ради того, чтобы доказать, что он не помнит убийства. Более того, судья Данцигер настаивает на том, что существует большая доля последовательности между первым признанием, сделанным на допросе, и между признанием на следственном эксперименте, и что оба этих признания соответствуют в своей основе признанию, сделанному Артуру. Вместе с тем, в трех основных моментах имеется непоследовательность. В описании, которое Задоров дал относительно позы Таир Рады после убийства, в описании пути, которым он покинул кабинку туалета, где покойная нашла свою гибель, и в вопросе о мотиве убийства. Наконец, судья постановил, что третье признание, сделанное Задоровым в ходе допросов, было наполнено ложью, и поэтому его нельзя рассматривать в качестве подлинного признания и приравнивать к основной версии, изложенной им ранее.

3) На данном этапе судья Данцигер изучал уровень соответствия между различными признаниями и объективными уликами, имеющимися в деле (вещдоки с места происшествия, результаты патологоанатомической экспертизы и прочие доказательства). Вначале изучался вопрос о том, имеется ли в деле информация, которая могла быть известна только убийце и следственной группе, и в каком объеме. Судья постановил, что решающий вес имеет знание Задоровым того факта, что дверь кабинки туалета не запиралась снаружи из-за особенностей замка, а также его знание того, как стояла покойная в тот момент, когда ей перерезали горло. Судья также придал большой вес деталям, которые Задоров сообщил жене после беседы со своим новым работодателем Реувеном Джарахом вечером того дня, когда было совершено убийство ("девочка свалилась с унитаза в туалете"); знанию того факта, что убийство произошло во второй кабинке; и знанию того факта, что убитая защищалась, из-за чего у нее появились раны на руках и неглубокий порез на груди, сделанный, судя по всему, при перерезании горла. Более низкий вес был придан описанию внешнего вида Таир Рады, сделанному Задоровым (он частично описал предметы одежды и их цвет, но не упомянул про черную куртку). Самый низкий вес судья придал показаниям Задорова относительно пути, которым тот покинул кабинку туалета. Еще судья постановил, что осведомленность Задорова насчет капель крови, которые видели в мужском туалете в день убийства и знание того факта, что убитая не была изнасилована – нейтральные сведения, не увеличивающие и не уменьшающие достоверность признаний. Он отверг описание позы покойной после убийства, сделанное Задоровым (поскольку в этом вопросе показания были непоследовательными, вначале Задоров разместил труп не в том месте).

Вместе с тем, судья Данцигер убедился в существовании "отрицательных" деталей, снижающих вес признаний: последовательные утверждения Задорова о том, что он разрезал бедро покойной, которые не подтверждались реальными данными; тот факт, что он не сообщил по своей инициативе и не сумел продемонстрировать ни на одном этапе глубокий разрез на левой ладони покойной; а также тот факт, что на следственном эксперименте Задоров прошел мимо места убийства, сделав несколько лишних шагов, направляясь к следующему этажу, что не соответствует "живым" и подлинным воспоминаниям о месте преступления, хотя данное обстоятельство лишь в определенной мере уменьшает вес признаний.

Анализ деталей, которые могли быть известны только убийце и следственной группе, вынудил судью Данцигера вмешаться в некоторые из пунктов вердикта окружного суда, однако он пришел к выводу о том, что Задоров сообщил немало деталей, неизвестных широкой публике, часть из которых обладает большим или решающим весом, подтвержденных объективным исследованием места преступления. Вместе с тем, подавляющая часть таких деталей была сообщена на допросах, а не в ходе признания, сделанного Артуру. В признании, сделанном Артуру, обладающем, как уже было сказано, большим внутренним весом и являющемся по сути главной обвинительной уликой в деле, Задоров не рассказал практически ни одной известной только убийце детали, и уж точно ни одной из тех, что имели бы существенное значение или могли бы быть проверены с помощью объективных улик. Кроме того, нельзя игнорировать тот факт, что в ходе признаний сообщены и ложные детали, не подтверждающиеся реальными обстоятельствами убийства, которые ослабляют силу подлинных деталей в признаниях.

4) В дополнение к вышесказанному, судья Данцигер обнаружил, что имеются детали и улики, противоречащие признательным показаниям Задорова и уменьшающие их вес. Во-первых, результаты экспертизы, согласно которым разрез на подбородке покойной был сделан зазубренным ножом. По этому пункту судья Данцигер опроверг вердикт окружного суда, предпочтя аргументированное и обоснованное свидетельство доктора Форман-Резник кратким и лаконичным показаниям доктора Зайцева. Судья сделал это еще и потому, что, по его мнению, окружной суд ошибочно оценил личные и профессиональные качества доктора Форман-Резник, а также поскольку ответчик (прокуратура) не представила серьезного ответа на аргументы и выводы доктора Форман-Резник, и даже не вызвала доктора Зайцева для дополнительного свидетельства в суде, на котором можно было бы оспорить утверждения эксперта истцов. Судья подчеркивает, что признание свидетельства доктора Форман-Резник верным вносит несоответствие между показаниями Задорова, согласно которым тот напал на покойную, вооружившись одним из ножей, использовавшихся им при работе (все они с прямыми лезвиями), и объективными уликами, имеющимися в деле. Это противоречие естественным образом уменьшает вес признаний.

5) Еще одно обстоятельство, снижающее вес признаний Задорова – наличие трех посторонних следов обуви на пути выхода из кабинки туалета, в которой было совершено убийство. Даже притом, что установлено отличие этих следов от тех, что имелись на брюках покойной, и это могли быть следы не убийцы, а другого человека, все же эта загадка осталась без ответа, и она снижает вес признательных показаний. Еще судья постановил, что хотя наличие кровоизлияний на голове и снижает вес признательных показаний, но в очень ограниченной мере. Судья отмечает, что Задоров не представил убедительного описания причин для семи ушибов на голове покойной (вызваны ли они ударами или падением). Впрочем, этому факту были представлены два убедительных объяснения: возможно, речь идет об ударах, нанесенных в результате внезапной и недолгой борьбы, и поэтому Задоров не помнил об этом, или же речь идет о побочных деталях. Или же Задоров намеренно избежал упоминания о них, пытаясь представить ситуацию как менее насильственную и негативную, или же он пытался создать впечатление, что не помнит деталей убийства. Судья постановил, что данный пробел подразумевает лишь небольшое и очень ограниченное снижение достоверности признательных показаний Задорова. Судья коснулся и свидетельский показаний школьников Алона и Золина относительно времени и череды событий, предшествующих убийству, которые не соответствуют череде событий в изложении Задорова. Судья Данцигер постановил, что неопределенность утверждений Алона и Золина в отношении времени событий, их неуверенность и колебания в показаниях относительно того, что после Таир Рады никто не поднимался по лестнице, их ограниченное поле зрения и тот факт, что они не уделили происходящему большого внимания, все это лишь в небольшой мере уменьшает достоверность признательных показаний Задорова. Еще одно обстоятельство, упомянутое судьей – отсутствие судебно-медицинских улик, связывающих Задорова с местом преступления. В этом вопросе судья придерживается общепринятой концепции, согласно которой отсутствие достоверных судебно-медицинских улик не влияет на соображения суда относительно виновности или невиновности подсудимого.

6) На основании вышеизложенного анализа судья Данцигер постановил, что сами по себе признания Задорова, а особенно то, что сделано Артуру, имеют весьма высокий вес. Вместе с тем, обстоятельства, уменьшающие достоверность признательных показаний, включая неверные детали, сообщенные Задоровым, и противоречащие его показаниям улики, часть из которых носят судебно-медицинский характер и обладают высоким весом, приводят к выводу, что вес признательных показаний Задорова не более чем средний. В связи с этим судья Данцигер постановил, что при данных обстоятельствах требуется вспомогательная доказательная база, дабы имелась возможность осудить Задорова на основании его собственных признаний, и невозможно полагаться лишь на имеющиеся подтверждения достоверности признаний Задорова. В деле имеется одна такая улика: осведомленность Задорова о положении убитой во время перерезания горла, которая вытекает из показаний самого Задорова и подтверждается объективными данными. К этому прилагается ряд косвенных улик, усиливающих признательные показания, хотя и не являющихся самостоятельными доказательствами. Например, тот факт, что Задоров два дня спустя выбросил штаны, в которых работал в день убийства, а также его ложная версия относительно брюк, которые были на нем в тот день. Указания на его пристрастие к холодному оружию и его применению (он коллекционировал ножи и в его компьютере были найдены статьи о холодном оружии). Его неоднократная ложь на следствии и на суде.

7) Судья постановил, что пятна крови на брюках покойной, распознанные как следы обуви, не могут использоваться в качестве вспомогательной улики, подтверждающей признательные показания. Судья Данцигер согласился с выводами окружного суда, который отверг показания свидетеля защиты Бодзяка, утверждавшего, что кровавые отпечатки на брюках Таир Рады могут вообще не являться следами обуви, и уж точно невозможно распознать в них следы конкретной обуви Романа Задорова. Судья отметил, что в показаниях Бодзяка имеется несколько существенных недостатков, влияющих на достоверность и профпригодность его свидетельства в целом. При этом, вопреки решению окружного суда, судья Данцигер постановил, что следует отвергнуть и свидетельство эксперта обвинения Шора, согласно которому кровяные отпечатки на брюках Таир Рады с высокой вероятностью являются следами обуви Романа Задорова. Судья сделал это на основании двух фактов: явного и бросающегося в глаза несоответствия между изысканиями Шора и самым четким из отпечатков на брюках покойной (отпечаток №1); во-вторых, из-за существующих трудностей в анализе следов обуви, которые Верховный суд проанализировал в деле Николая Мацегоры, и которые весомо и наглядно подтверждаются и в данном деле. Учитывая эти соображения, а также решающую роль этой улики в данном деле, судья Данцигер постановил, что на экспертном заключении Шора не может основываться улика, определяющая соответствие кровавого отпечатка на брюках и ботинка Задорова с вероятностью, достаточной для уголовного процесса.

8) Поскольку вспомогательная доказательная база тоже имеется, судья Данцигер пришел к выводу о том, что приговор Задорову в принципе может остаться в силе. Однако в конечном итоге, после колебаний, он решил оправдать Задорова за недостаточностью улик, поскольку счел, что, при всех имеющихся фактах, все же остается достаточная степень сомнения в его виновности. Судья Данцигер подчеркивает, что доказательная база в деле не целостна. Она разнородна, состоит из улик, порой противоречащих друг другу и приводящих к противоположным выводам. Судья Данцигер не смог преодолеть опасение, что сомнения в виновности Задорова, вытекающие из материалов дела, не спекулятивные и не чисто теоретические, а имеющие под собой доказательную базу. Судья постановил, что эти сомнения вытекают из несоответствий, имеющихся в признательных показаниях, из наличия "кое-каких пробелов" и "кое-каких противоречий", таких как последовательные утверждения Задорова о несуществующем разрезе на бедре, отсутствие описания глубокого разреза на левой ладони, появившегося после смерти, его проход мимо места преступления на следственном эксперименте с намерением подняться на этаж выше, что не соответствует "живым" и подлинным воспоминаниям о месте преступления, которые были бы у настоящего убийцы. Сомнения вытекают и из имеющихся в деле объективных улик, затрудняющих однозначный вывод о виновности Задорова и оставляющих чувство беспокойства. Это тот факт, что разрез на подбородке сделан зазубренным ножом, не соответствующий утверждениям Задорова о применении одного из его рабочих ножей. Это и посторонние следы в кабинке туалета, однозначно не являющиеся следами Задорова и говорящие о присутствии еще одного человека на месте преступления. Судья Данцигер отмечает, что хотя эта совокупность обстоятельств не исключает вины Задорова, но такая последовательность улик размывает версию прокуратуры и заставляет усомниться в его виновности. К этому добавляются менее значительные факты – семь ударов на голове покойной, не умещающиеся в описание событий, сделанное Задоровым, а также то, что другие ученики видели Таир Раду прямо перед моментом убийства и не заметили никого, кто бы с ней конфликтовал или шел за ней по лестнице – вопреки описанию, данному Задоровым.

9) При данных обстоятельствах судья Данцигер постановил, что однозначного вывода со степенью вероятности, необходимой в уголовном процессе, относительно виновности Задорова сделать невозможно. Вместе с тем, он подчеркивает, что речь идет о пограничном случае, находящемся "на грани обвинительного вердикта", и вероятность того, что Задоров осужден ложно, невысока и предполагает редкую череду совпадений.

__________________________________________________________________

Продолжение следует: в следующий раз мы опубликуем выводы судьи Ицхака Амита, который, столь же подробно разобрав дело, пришел к выводу о том, что сомнений в виновности Задорова нет, и заключение примкнувшего к этому мнению судьи Цви Зильберталя.

authorАвтор: Андрей Харазов

Главный редактор сайта 9 Канала.
comments powered by HyperComments