Президент России Владимир Путин объявил 15 марта днем начала конца операции российских вооруженных сил в Сирии. Россия начинает вывод основных сил военного контингента, направленного в Сирию пять с половиной месяцев назад. По заключению Путина и его министров обороны и иностранных дел, военные выполнили возложенную на них миссию – в Сирии достигнут перелом в борьбе с террором, и он, если не уничтожен, то остановлен.

За пределами России, и в частности, в Израиле также полагают, что цель российской военной операции выполнена, но саму эту цель видят в другом, а именно, в спасении режима сирийского президента Башара Асада и укреплении его позиций у власти.

Но как бы тот ни было, приказ Путина о выводе войск из Сирии прозвучал нежданно и ошеломляюще, по крайней мере, для тех, кто не был посвящен в тайны кремлевской политики, и принес России огромные политические дивиденды. Его приветствовали, пожалуй, все и вся в мировой политике. Если направление российский войск в Сирии и их операция там вызывала противоречивые реакции, то вывод был однозначно встречен “на ура”. Можно сказать, что российским войскам стоило входить в Сирию уже для того, чтобы оттуда выйти.

Обращает внимание и дата опубликования решения Москвы – в дни соблюдения перемирия в Сирии и непосредственно перед началом переговоров в Женеве о политическом решении сирийской проблемы, которые на этот раз, пожалуй, впервые выглядят не столь обреченными, как все предыдущие “сирийские посиделки” в Женеве. Там свой голос к одобряющим подобный шаг Москвы присоединили и руководители той части оппозиции, которая представлена на Женевских переговорах. Впрочем, они, как и многие другие в мире, подчеркнули, что нужно еще подождать, посмотреть, как обещанный вывод будет осуществляться на местности.

Действительно, в решении Москвы говорится о выводе “основных сил” и подчеркивается, факт сохранения на территории Сирии баз ВМС России в Тартусе и ВВС в Хмеймим. О графике вывода в комментариях из Кремля обтекаемо сказано, что он “будет определяться соображениями безопасности”.

Впрочем, эта неопределенность также играет на руку России. С одной стороны, например, министр иностранных дел Германии Вальтер Штайнмайер выражает надежду на то, что вывод российских войск сделает позицию Башара Асада более гибкой и заставит его со всей серьезностью относиться к переговорам о политическом урегулировании. В вооруженной борьбе на территории Сирии Асаду придется значительно больше опираться на свои собственные силы, но с другой стороны, российская “военная рука” все же здесь, в Тартусе, в Хмеймим, и, если что, может прийти на помощь. Если была необходимость еще более привязать к себе Асада, показать ему, кто его настоящий покровитель (и пусть не думает, что это может быть Тегеран), то и эта цель успешно достигнута.

Разумеется, не достигнуто урегулирование сирийского кризиса. До этого далеко, ИГИЛ и другие антиасадовские группировки по-прежнему контролируют значительные территории в Сирии. Вообще, с военной точки зрения, момент для вывода российских сил выбран не самым лучшим образом. Регулярная армия Асада вряд ли без российской поддержки с воздуха закончит операцию по вытеснению боевиков “Исламского государства” из их цитадели в Тадморе. Между прочим, если при направлении российских войск в Сирию упор делался на борьбу с ИГИЛ, то при выводе название этой организации впрямую вообще не упоминается. Но установление мира в Сирии дело явно не сегодняшнего дня, политическая игра важнее, и в ней Россией сделан, по-моему, очень правильный и своевременный ход.

Среди причин решения о выводе российских войск упоминают экономическую – держать немалый контингент в Сирии весьма накладно, особенно на фоне экономических трудностей России. Существует и мнение, что за этим решением может стоять некая тайная договоренность, например, с США в плане ослабления или снятия антироссийских санкций, или с Саудовской Аравией относительно стабилизации цен на нефть.

Не исключая таких возможностей, я все же полагаю, успешное достижение своих целей в Сирии, бронирование себе надежного места за столом переговоров по сирийской проблеме и значительное повышение своего международного престижа в целом плюс к избеганию угрозы завязнуть в сирийском котле, являются достаточными мотивами политики Москвы в отношении Дамаска и, в частности, решения о нынешнем выводе войск.

Между прочим, первым зарубежным руководителем, с которым встречается президент России Владимир Путин после объявления о начале вывода войск из Сирии, стал его израильский коллега Реувен Ривлин. Случайность? Наверное, но в Иерусалиме, комментируя решение Москвы, подчеркивают, что консультации, которые велись между Израилем и Россией во время российской операции в Сирии и были направлены на то, чтобы предотвратить, не приведи Господь, случайного столкновения “на местности” ВВС России, бомбящих объекты на территории Сирии, и израильских сил, охраняющих границу с Сирией, способствовали укреплению координации между сторонами.

Источник:"Эхо Москвы"

Мнение авторов публикаций может не совпадать с мнением редакции сайта