В старом анекдоте правление колхоза времен перестройки обсуждает два вопроса: недород и отъезд главного бухгалтера тов. Шапиро Абрам Семеновича на историческую родину.

Дебаты по поводу выхода из экономической жопы зашли в тупик, и тогда кто-то вспоминает спасительное кролиководство: шкуры, мех, диетический продукт, нездешнюю плодовитость.

Затем очередь доходит до заявления Абрам Семеновича по выходу из колхоза. Расставаться с опытным непьющим специалистом не хочется, но оставляет бухгалтер односельчанам большой каменный дом, огромную теплицу, огороды, скотину, живность, автомобиль "Нива" и "Лада-7".

— Давайте разводить евреев, — осеняет кого-то, — на хрена нам эти кролики!

Страна прожила целый месяц в новом 2017 году, но способа оценить и отметить столетие кровавого Октябрьского переворота или Великой Октябрьской революции (нужное подчеркнуть) так и не придумала.

Великая Французская революция вместе с наполеоновскими войнами унесла 2 миллиона жизней. Это цена национального примирения и единодушного исторического анализа событий.

За Октябрь, гражданскую войну, репрессии и погромы мирного населения вкупе с болезнями заплачено минимум 20 миллионами жизней без учета эмиграции. И чё? Одни с хоругвями собираются в колонны, чтобы отомстить за невинно умученного от ж-дов страстотерпца, другие поджидают их под Мавзолеем, сжимая в руке только что вывороченное из мостовой орудие пролетариата.

На Рублевском шоссе жалобно позвякивают от морозца яйца Фаберже, откуда ждать гоголь-моголь? Даром что рамы в итальянском стеклопакете двойные, а все равно узор какой-то пугающий.

Наконец морозную тишину нарушает зловещее карканье над Исаакиевским собором. Вороны сторожат не только Тауэр. Вился черный птеродактиль над городом трех революций и заметил экскурсионный автобус из черты оседлости, пассажиров с наганами.

Все, начало общественной дискуссии положено. К микрофону дорывается лучший друг еврейского народа Максим Шевченко (во кому поручили!) и страстно доказывает, что евреев первом советском правительстве было не больше 11%, зато русских за половину и малороссов более двадцати, остальные — латыши, поляки и кавказцы.

Либеральная общественность вспоминает, сколько еврейских юнкеров защищало Зимний, пошло после Февраля в офицеры, состояло в партиях кадетов и эсеров, было георгиевскими кавалерами, входило в деникинский "Союз евреев-воинов", "Черную сотню" Махно и "Еврейскую сотню" атамана Семенова.

Градус повышается, читаю у своего "френда" Льва Симкина (Lev Simkin):

"Уважаемый мною Леонид Гозман (Leonid Gozman) полагает, что "мы, российские евреи", должны обсуждать факт непропорционально большого числа евреев в карательных органах первых лет Советской власти. И даже если это не так, — продолжает он в ответ на возражения, — все равно должны. "Мы не должны уходить от разговора, как не уходят от него немцы, которые до сих пор водят своих детей в музеи, созданные на месте концлагерей".

Если не мы, то кто же? Пока они не пересчитали.

Почему французам не приходит в голову взять объяснительные записки с оценкой поведения своих предков у жителей Вандеи? Бургундцы собираются ответить за смерть Жанны Д'Арк?

Может, градус этой всенародной дискуссии можно продержать до ноября, и Патриарх Кирилл, подобно Папе Римскому, снявшему напраслину с современных евреев за распятие Христа, объявит амнистию правнукам Урицкого и Свердлова. Словом, в стране невыученных уроков год пролетит живо, интересно и незаметно.

Возможно, кого-то заинтересует судьба семейства колхозного бухгалтера Абрама Семеновича Шапиро. Старик бодр душой, несмотря на приближающийся 90-летний юбилей, и с удовольствием смотрит все российские каналы, особенно сводку погоды в родной Кировской области. В Израиле живут долго. Его дочь Фирра Абрамовна — учитель математики в израильской школе, недавно вышла на пенсию, среди ее учеников немало успешных работников хай-тека. Младшая — Роза (Шушана) Абрамовна — врач-специалист, уже тоже мечтает о заслуженном отдыхе, но пациенты не скоро отпустят. К ней очередь на много месяцев вперед. Внуки Абрам Семеныча отслужили в Армии обороны Израиля, закончили университеты, остепенились, но русским Интернетом не пользуются. С правнуками говорят преимущественно на иврите.

Источник: Facebook