Вечер. Сквозь отверстия почтового ящика пробивалась белоснежная бумага.

“Кроме рекламы и счетов, ничего ожидать не приходится. Письма давно уже никто не пишет. Скоро мы вообще разучимся держать ручку в пальцах”.

Нащупал на связке маленький ключик и отпер маленькую дверцу.

В ворохе брошюр, которые немедленно перекочевали в уже наполненный до краёв ящик для рекламного мусора, я обнаружил плотный конверт.

Приглашение на Бар-Мицву. Тринадцатилетний племянник достиг возраста не мальчика, но мужа даже без вторичных половых признаков.

Волнительный момент. Надо поддержать ребёнка.

Белая рубашка - есть, галстука давно нет, брюки – прошлый век; джинсы - наше всё, израильтяне надевают их на свадьбу, похороны и, уж конечно, в синагогу.

Культурный уровень бывшего витеблянина не позволяет прийти в шлёпанцах, поэтому - кроссовки, можно кеды. Кипа! В шортах в святое место пропустят, а без головного убора – нет. Можно напялить бейсболку, но лучше одеться по форме, да и обзор должен быть полным, чтобы легче уклоняться от обстрела сладостями.

Суббота. Женщины сидят на балконе и внимательно наблюдают за происходящим внизу; я бы и сам пошёл наверх, но гендерные различия не позволяют.

Мне предлагают талит и заботливо открытый на нужной странице Сидур. Благодарю Бога за святое покрывало и святые шерстяные нити.

Углубляюсь в чтение молитв. За чтецом не успеваю, уж слишком частит, зато “Амен!” произношу вместе со всеми.

Торжественный момент - из “Арон аКодеш” (Святого Шкафа) извлекают свиток Торы, украшенный резными набалдашниками, обвитый роскошной тёмно-синей материей, на которой золотым и серебряным шитьём изображены скрижали завета, семисвечники и божьи птички.

Дабы припасть к святыне, религиозные мужчины срываются со своих мест, самые проворные успевают прикоснуться губами к Торе, а менее расторопные целуют свои пальцы, которыми дотронулись до бархатной святой обёртки.

“Интересно, - подумал я. – Правильно ли поступят мастеровые, если вместо работы в знак почтения станут целовать чертёж инженера?”

Сегодня чтение недельной главы под названием “Ки Таво” (“Когда придёшь”): “Когда придешь на землю, которую Господь, Бог твой, дает тебе в удел, и овладеешь ею и поселишься на ней…”

“Вот, мы пришли на землю, но скорее не мы владеем землёй, а она нами. Люди всего лишь временные арендаторы”. Не успел я задуматься над бренностью бытия, как мой племянник совершил “алию”. Мальчик родился в Израиле, но всё равно он “оле”, т.е. восходящий к Торе.

Даник бегло прочитал положенный ему отрывок текста; не зря он до этого тайно посещал синагогу, а его мама тайно платила за учёбу.

Я уже был на подобного рода мероприятиях, поэтому знаю, что сейчас начнётся. Словно манна небесная, на молящихся посыпались конфеты. И хотя положено пулять в виновника торжества, хулиганы метили почему-то в раввина и в других почтенных лиц.

Маленькие дети бросились собирать сладости, взрослые не отставали; даже знакомый диабетик, прикрываясь священной книгой, подобрал несколько конфет.
“Прекратить!” - вскричал ребе, водружая на седую голову кипу, сбитую чей-то ловкой рукой.

После окончания торжественной части всех пригласили в синагогальную столовую. Столы ломились от лёгких закусок, красного и белого вина. Старики довольно улыбались. Уважили.

- Рам, почему ты не остаешься? - спросила мама уже подзаконного сына.

- Мне пора.

- Сегодня вечером обязательно приезжай, мы пригласили парня, который сгибает ложки взглядом.

- Менталиста?

Троюродная сестра пожала плечами.

….

На пропускном пункте я показал приглашение. Охранник поднял шлагбаум, путь в элитный посёлок свободен.

Примерно сто поколений назад, здесь прогуливался амбициозный царь Ирод, чуть позже - жестокий ставленник Рима Понтий Пилат, а из более приличных людей – апостол Павел и рабби Акива.

Исподлобья, сквозь прорехи облаков, глядело уставшее солнце, готовое сдать пост бодрой луне.

Знойный воздух был наполнен ароматами разнообразных благовоний и запахом жареного на огне мяса. Повсюду раздавался смех детей, резвящихся на изумрудной лужайке.

Фотографы бросались на новых гостей, ослепляя вспышками-ракетницами.

Обнявшись с родственниками и родственниками родственников, я подошёл к барной стойке и попросил налить белого вина, так как приметил в огромной тарелке покрытую ломтиками лимона на вид сочную и аппетитную рыбу.

Взяв в нагрузку пару бутербродов с красной кошерной икрой, несколько пронзённых зубочистками истекающих маринадом тёмно-зелёных маслин, возлёг на скамеечке, облокотившись на украшенные восточными узорами подушки.

Если не хочешь, чтобы к тебе приставали с расспросами, нужно быть занятым и сосредоточенным.

Осматривая местность, я заметил молодого человека лет двадцати трёх в белой рубашке, который собрал вокруг себя народ и показывал какие-то трюки. Дети хлопали в ладоши и смеялись, а взрослые недоумённо улыбались и переглядывались друг с другом.

Отложив тарелку, я подошёл к ним. Молодой человек, с непонятными по цвету, воспалёнными глазами, мельком взглянул на меня.

“Выкладывается парень”.

Менталист быстро говорил, щёлкал пальцами, казалось, он превратился в сгусток энергии, огонь, готовый пожрать любую плоть.

- Ты когда-нибудь целовался? - спросил он у виновника торжества.

Мальчик утвердительно кивнул.

- Я могу знать имя этой девочки?

Даник на мгновение задумался:

- Исключено!
- Кто-нибудь может сказать, как её зовут? - допытывался Менталист.
- Никто не знает о ней, - ответил именинник.
- Вот тебе ручка и бумажка. Отойди на несколько шагов и напиши её имя, но так, чтобы никто не видел. Готово? Посмотри на меня, посчитай от одного до десяти, - Менталист внимательно, с прищуром, изучал мальчика.
- Последняя буква “р”? – спросил он.
Мальчик улыбнулся.
- Её зовут Тамар, она старше тебя на два года. Ты большой проказник. Покажи свою бумажку.

Малолетний ловелас показал.

Все захлопали в ладоши, но я не хлопал, так как понял, что передо мной не фокусник, а самый настоящий телепат. Менталист попросил детей принести ему ложки и вилки.

Все разошлись.

Он снова посмотрел на меня.

- Странно, почему ты не ушёл вместе со всеми. Скептик? – спросил Менталист.
- Скорее наоборот, - я не стал отводить взгляд.

Несколько секунд он сканировал меня. Я чувствовал вмешательство, как будто щупальца проникли в мой мозг и довольно бесцеремонно стали блуждать по его лабиринтам. Мне показалось, что зазвенели барабанные перепонки, туман
обволакивал сознание. Сработал защитный механизм, меня накрыло “волной”.

Возвращались силы…

- Зачем? – тихо спросил он. – Я несу только позитив.
- Ты умеешь управлять людьми, можешь их мысли менять на свои. Не уверен, что это хорошо, - я продолжал смотреть в его глаза. Впрочем, Менталист уже оправился от удивления и его взгляд снова стал доброжелательным и чуть насмешливым.
- Хочешь, скажу тебе имя девочки, в которую ты в первый раз влюбился и до сих пор хранишь вкус её губ?
- Не уверен, что вспомню её имя, а её поцелуй был перекрыт тысячами других, - пошутил я.
- Наш мозг хранит всё, только нужно уметь выуживать информацию из его ячеек.
Я кивнул и сразу почувствовал, как у меня совсем иначе заработала голова: забурлило, нагрелось, насытилось кровью и активизировалось. Я вспомнил не только имя девочки, но исходивший от неё яблочный запах и сладковатый нежный вкус её губ. Отчётливо вспомнил увитую плющом беседку в пионерском лагере, наш почти взрослый разговор, её большие зелёные глаза и как она прикрыла веки, прежде чем поцеловать.

Мне казалось, я возвратился на машине времени на двадцать лет назад, в своё потерянное детство, где всё было в первый раз...

Я очнулся от голоса телепата, смотревшего на меня чуть выше переносицы.

- Ляда! Её звали Ляда!
- Да. Только у нас твёрдое “л”. Лада. Её звали Лада.

Я отошёл в сторону и закурил, мне нужно было справиться со своими нахлынувшими эмоциями.

Тем временем дети принесли столовые приборы, протянули Менталисту. Он взял вилку, слегка потёр её большим и указательным пальцами, немного потряс, в его руке остался лишь черенок, верхняя часть с зубцами упала на землю.

Дети восторженно засмеялись.

Менталист вытащил чайную ложку, провёл ладонью, не касаясь её.

На наших глазах ложка медленно стала закручиваться вокруг своей оси.

- “Ложки нет”, - процитировал я фразу из “Матрицы”.
- Ложка есть, и чтобы её согнуть - нужно сфокусировать, сжать энергию в одну точку, направить её на объект и устроить “Большой взрыв”. Наш мир состоит из энергетических полей, волн. Но обычным человеческим взглядом это не увидишь.
- Может, ещё расскажешь, что ты при этом чувствуешь?
- Если расскажу, мне придётся тебя убить, - улыбаясь, предупредил любитель “Крёстного отца”.
- Когда у тебя проявились способности? – спросил я.
- Спонтанно, ещё в детстве, и без видимых усилий. С тех пор я стал развивать их. Я думаю, что они безграничны. Только нужно знать, на какую клавишу нажать.
- Зачем ты развлекаешь людей фокусами? Они всё равно не верят.
- Верят в невидимое, а здесь видимое и осязаемое. Они сомневаются, это уже неплохо. А после личного общения со мной верят, правда, через некоторое время их снова одолевают сомнения. Я неплохо зарабатываю на корпоративах, тренируюсь и готовлюсь к серьёзным выступлениям. Скоро обо мне узнает весь мир, самые богатые, известные люди будут желать встречи со мной, - уверенно произнёс Менталист.
- Две тысячи лет назад один бедный и гонимый еврейский проповедник из глухой деревни на окраине римской империи сказал, что о нём узнает весь мир. Оказался прав. Всякое бывает. Но ты не он. Ты ищешь славы, а он искал смерти.
- Он нашёл своё, а я - своё. Моя главная задача - рассказать о возможностях нашего сознания. Люди жаждут чудес, необъяснимых чудес, - утончил телепат.
- Продаёшь чудо по сходной цене? Шоу-бизнес многих сгубил.
Я думал, Менталист разозлится, нет, он только ухмыльнулся, похоже, он уверен, что точно знает своё будущее.
- Ты работаешь над книгой и захочешь, чтобы её покупали, - уверенно сказал телепат.
- Спасибо за идею. Тебе я сделаю подарок, - мне действительно хотелось издать книгу, изложить свои спутанные мысли и поделиться опытом, но я ещё даже не начинал её писать.
- Лет через пять. Это будет после моего выступления на самой большой сцене Тель-Авива, - чуть отрешенно произнёс Менталист. – Увидимся.

Пять лет спустя.

Концертный зал культурной столицы Израиля. Ни одного свободного места. Под каждым третьим стулом ручки и листочки.

Заиграла музыка, камера снимала зрителей, изображение которых транслировали на огромный экран сцены.

Картинка сменилась. На экране показался Менталист в окружении самых известных в мире людей: президентов, глав корпораций, голливудских актёров.

“Правильный ход, повышает доверие”.

И вот уже на подмостках появился мой знакомый, только порядком “забронзовевший”. Поприветствовав публику, он попросил записать имя человека, с которым каждый хотел бы поужинать.

Менталист бросил в зал тарелку, поймавший её должен был собрать у зрителей записочки и сложить их в коробку.

На сцену также в результате жребия вышла девушка.

В это время Менталист стал рисовать кисточкой, используя только черную краску, через минуты три он закончил.

Девушка с завязанными глазами достала записочку: “Чарли Чаплин!” - озвучила она.
Художник развернул мольберт и показал зрителям портрет, на котором действительно с поразительной точностью был изображён знаменитый актёр.

Целый час он работал на пределе сил, хотя внешне казалось, что он с лёгкостью отгадывал имена, номера денежных банкнот и пин-кодов кредитных карточек.

Устраивал сложные математические вычисления. Вызывал на сцену людей. Они рисовали изображения, которые гипнотизёр, на первый взгляд, отгадывал, но на самом деле - посылал им в голову свои образы.

Менталист раскраснелся, глаза его были воспалены, казалось, он превратился в сгусток энергии.

Пробегая между рядами, он бросил на меня взгляд, на мгновение остановился и побежал дальше.

Закончилось представление, я отстоял в очереди из желающих сфотографироваться со “звездой”, подошёл к Менталисту и протянул свою книгу, завёрнутую в бумагу.

- Что это? - спросил он.
- Не бойся, это не бомба, - успокоил я. – Принёс, как договаривались пять лет назад, в Кесарии.

Он всмотрелся в меня.

- Помню тебя. Вот видишь, я во всём оказался прав,- сказал Менталист.
- Как всегда? – улыбнулся я.
- Как всегда! - ответил тот и, вытерев пот со лба, сказал: - Спасибо за книгу!

Я протянул ему руку, и Менталист размашисто, по-израильски пожал её.

“Да уж! Две тысячи лет назад такого, как он, объявили бы Мессией, а сейчас объявляют: Ваш выход на сцену!”

Источник: Facebook