До мурашек
На этой уникальнейшей фотографии "Габима" в 1950 году.
Я опубликовала ее вовсе не из-за снега (о снегопаде в 50-м в Тель-Авиве слагают легенды) и даже не из-за сельскохозяйственной фермы у подножия театра.
На днях была на премьере спектакля "Цемах" о Нахуме Цемахе, и с тех пор не перестаю думать об основателе "Габимы", которого забыли почти все. Кроме художественного руководителя театра "Маленький" режиссера Михаила Теплицкого, который поставил вместе со своими актерами и с актерами "Габимы", отмечающей в этом году свое 100-летие, спектакль, посвященный этому удивительному человеку. (Хорошей его фотографии просто нет, увы!)
Как же получилось, что преодолев все преграды (включая яростное сопротивление Евсекции), Нахум Цемах привлек к созданию театра на иврите таких людей, как Станиславский, Вахтангов, Максим Горький и многих других (не остался равнодушным к судьбе "Габимы" даже сам Сталин), но не сумел преодолеть амбиции своих соратников?
Как получилось, что поставив спектакль "ха-Диббук", признанный одним из наиболее выдающихся театральных достижений 20 века, Цемах в 36 году смог в Тель-Авиве попасть на свой же спектакль, лишь купив в кассе билет?
Как получилось, что повторяя как мантру со своими актерами фразу из гимна театра: "Мы построим "Габиму" в Иерусалиме, наш дом - "Габима" в Иерусалиме", Цемах остался в Америке?
Абсолютно потрясающая постановка в маленьком зале Бертонова - на сцене всего один стул и 2 предмета геометрической формы. Тем не менее этого оказалось вполне достаточно, чтобы передать трагедию Нахума Цемаха. (Мы не раз убеждаемся, что меньше - значит больше.) В спектакль включены даже сцены из пьесы "Вечный жид", в которой Цемах играл еще в московский "Габиме" (по свидетельству очевидцев, он был еще и замечательным актером).
Все актеры играют замечательно, а Гиль Франк (Нахум Цемах) - гениально!. Периодически он читает со сцены письма жене, которые он посылал из Тель-Авива в Нью-Йорк. Каждое письмо заканчивается словами: "Пиши мне". И каждый раз Франк произносит их по-другому, вначале в голосе ощущается надежда, затем все больше и больше тоски и отчаяния!. До мурашек!
