В понедельник совладельцы “Альфа-Груп” Михаил Фридман и Петр Авен выступали на закрытом ужине в одном из влиятельных американских think tanks — Atlantic Council.

Русский Вашингтон — город маленький, и этот нечастный ужин породил целую бурю. Еще до выступления Фридмана и Авена.

Наши либеральные соотечественники, с их своеобразным представлением о свободе слова, накатали в вашингтонский обком письмо разгневанных трудящихся, призывавшее не более ни менее как запретить представителям кровавого империализма, — ой, то есть кремлевского режима, — выступать в священных стенах вашингтонского think tank’a.

Чеканным слогом, которому бы обзавидовался любой политкомиссар, подписанты объявляли Фридмана и Авена “инсайдерами кремлевского режима” и “олигархическими эмиссарами”, которым не место в просторных залах Atlantic Council на 15-й стрит.

Андрей Пионтковский объявил их “путинскими эмиссарами”, которые приехали “договариваться по поводу спасения замороженных активов”, а Карина Орлова по поводу этого ужина задалась гневным вопросом: “насколько непредвзят и не ангажирован доклад экспертов Атлантического Совета по российским олигархам, представленный в Администрацию США?”

Короче говоря, ужас-ужас. Приехали личные эмиссары, накормили Тоби Гати и Джо Венга ужином, подкинули денежек think tank’у, и весь вашингтонский обком за печеньки продался Кремлю.

Конечно, во всем, что касается русских, атмосфера сейчас в Вашингтоне весьма накалена. Все русские — не только Фридман и Авен — токсичны. Но это все-таки не повод распространять теории заговора, подписывать коллективные доносы и делать вид, что не знаешь, как функционирует американский think tank.

Для начала — да. Американские think tanks берут деньги от спонсоров, и это вполне официально. Это, кстати, один из способов устроиться на работу в think tank, хорошо знакомый многим подписантам письма. В think tank приходит компания, говорит: “возьмите на работу такого-то человека, мы вас будем спонсировать, а вы эти деньги, за вычетом своих тридцати пяти процентов, платите ему как зарплату, страховку, etc. То, что это происходит повсеместно, — это секрет Полишинеля.

То есть Фридман и Авен в принципе имеют право спонсировать любой think tank. Другое дело, что они этого не делают. Заявляю: Фридман и Авен не дают денег Atlantic Council, хотя бы потому, что из всех вашингтонских think tanks Atlantic Council занимает одну из самых резких позиций по поводу России. “Альфа” когда-то давала деньги другому think tank — не буду называть какому, по нынешним-то временам — чревато, но Atlantic Council она не спонсирует.

Второе. Американская система think tanks постоянно организует встречи, семинары, презентации, закрытые ужины и пр. Это такая гигантская фабрика. Ты можешь жить в Вашингтоне и бесконечно ходить на разные встречи, хоть по 3-4 штуки в день.

К примеру, в одно время с Фридманом и Авеном в Вашинтоне был Мустафа Джемилев, лидер крымских татар. У него тоже была масса встреч, а в Atlantic Council они даже столкнулись нос к носу с Авеном. Г-н Джемилев даже очень заинтересовался толстенной книжкой, которую нес Авен (это было его собственное “Время Березовского”, которая есть удивительно точная копия времени и которую я всем рекомендую почитать), но книжки не получил: Авен нес ее дальше.

То, что Джемилев выступал в Вашингтоне, не значит, что “пиндосы решили сделать ставку на крымских татар”, — хотя, очень возможно, какие-нибудь чекистские эмиссары напишут в отчетах о его поездке в ФСБ.

Это просто значит, что американцы слушают всех. И приглядываются ко всем.

Была в Вашинтоне Собчак — посмотрели-послушали. Был Владимир Милов — посмотрели-послушали. Да и я во время достаточно краткого пребывания в Вашингтоне выступала в нескольких think tanks. Признаться, когда я услышала о выступлении Фридмана и Авена, я захотела на него попасть, но получила от организаторов вежливый отлуп: на это выступление, ответили мне, приглашены только американцы, — есть и такой формат, закрытые выступления. Но Atlantic Council с удовольствием приглашает выступить и меня.

Выступление Михаила Фридмана и Петра Авена несомненно было интересным для экспертов по России. Им было важно услышать из первых уст, что потенциальные жертвы санкций думают о санкциях. Им было полезно услышать их аргументы. Это и есть часть процесса принятия решений в Вашингтоне.

Российский бизнес оказался заложниками Кремля, и за лоббизм своих интересов в США сейчас могут по головке не погладить: естественно, экспертам любопытно посмотреть, как Фридман и Авен в этой ситуации будут выкручиваться.

Боятся ли владельцы “Альфа-груп” попасть под новый раунд санкций, который уже не за горами? Конечно. Имеют ли они право на все возможные в их ситуации лоббистские усилия, чтобы под них не попасть? Разумеется.

Американская бюрократия является одной из самых разветвленных и неповоротливых, и часто функционирует как “Замок” Кафки, особенно когда речь идет на самом деле не о России, а о внутренней американской политике и о сведении истеблишментом счетов с Трампом. Тот же Вексельберг, судя по всему, попал под санкции из-за того, что он заплатил 500 тыс. долларов фирме, из которой потом адвокат Трампа заплатил 130 тыс. долларов порноактрисе Сторми Дениэл, и адвокаты Сторми теперь везде намекают, что Трамп расплачивался русскими деньгами.

Вексельберг вполне, на мой взгляд, заслужил санкции за свои шашни с российскими силовиками. Но при чем тут Сторми?

К сожалению, введение санкций против тех или иных олигархов — процесс довольно произвольный.

Как выразился один из моих собеседников в Вашинтоне: “Мы делаем так: мы заводим 100 человек в комнату и трех из них расстреливаем. После этого мы спрашиваем остальные 97: ну, не хотите поговорить?”

Вот Фридман и Авен захотели поговорить. Никакими эмиссарами Кремля они при этом не являлись — разве что в самом широком смысле слова. Ничего особо фантастического они не сказали. Если я правильно понимаю, они пытались убедить своих собеседников, что санкции окончательно превращают Россию в Северную Корею и поэтому контрпродуктивны.

Эта точка зрения, высказанная теми, кто является вероятным объектом санкций, заслуживает того, чтобы быть услышанной.

Источник: "Новая газета"